Тайны православных святых
Шрифт:
Суд приговорил отца Бориса к 6 месяцам заключения в исправительно-трудовом лагере. Священник подал кассационную жалобу.
Вскоре отцу Борису пришла повестка явиться к зданию НКВД для направления на исправительно-трудовые работы согласно решению суда. Священник не явился, а, узнав, что к нему направляется судебный исполнитель, ушел на время из дома.
Но то, что не под силу было мелким гонителям, довершил указ Сталина, и через короткое время после введения его в действие отец Борис был арестован. В справке, поданной председателем сельсовета в местное НКВД, было написано, что отец Борис без разрешения ходил по дворам крестьян с иконами,
27 сентября «тройка» НКВД вынесла отцу Борису приговор — расстрел. По прошествии нескольких дней (по архивным данным, 1 октября 1937 года) священник Борис Боголепов был расстрелян.
Павел Березин родился в 1866 году в семье священника. О детстве и юности Павла сведений почти нет — известно только, что по окончании Варшавского университета он вернулся на родину, в Тверскую область, и стал преподавать Закон Божий в семинарии. В 37 лет Павел был рукоположен в сан священника. С этого времени он полностью посвятил свою жизнь церковному служению.
По свидетельствам прихожан, отец Павел был выдающимся проповедником. Он не раз в проповеди с амвона с сердечным сокрушением указывал прихожанам, большей частью которых были женщины, на зловещее разлитие греха по нашей земле; что женщины не считают теперь грехом убийство своих детей во чреве…
В 1929 году священник был арестован, ему было предъявлено обвинение в антисоветской пропаганде: выяснилось, что отец Павел давал читать детям духовные книги из своей личной библиотеки. Школьная учительница, заметив увлечения некоторых своих учеников, тут же написала донос, по которому и арестовали отца Павла.
В конце ноября 1929 года дело было направлено в Особое совещание при коллегии ОГПУ для внесудебного разбирательства. Священник был приговорен к высылке в северный края на три года — ссылку ему предстояло отбывать в Архангельской области, в городе Мезень.
В 1931 году священник был освобожден и выехал из Архангельска в село Котово Тверской области, где стал служить в церкви. Жил он теперь один — жена умерла, а сын Дмитрий учился в университете.
В 1937 году отец Павел получил долгожданное письмо от сына, которое потрясло его до глубины души.
Дмитрий писал своему отцу: «За присланные деньги меня благодарить не следует, так как это все же моя обязанность, хотя ты принадлежишь к другому миру и, вероятно, враждебно относишься к тому делу, за которое мы, большевики, боремся… У тебя идеалов в современной жизни нет, и естественно, что единственное утешение ты находишь в религии».
Как же тяжело было отцу Павлу получить от сына такое письмо с упреками в том, что у него нет никаких идеалов!
Наступило страшное лето 1937 года. Советская власть решила покончить с христианством в России и закрыть за один год почти все церкви в стране. По замыслу Сталина, это был самый большой поход против Бога и Церкви. Отца Павла, как и многих православных, такое решение Сталина обрекало на мученическую кончину. Его арестовали 27 июля 1937 года и отправили в Краснохолмскую тюрьму.
В обвинительном заключении было написано следующее: «Березин, возвратившись
Этого обвинения было вполне достаточно, чтобы 3 октября «тройка» НКВД приговорила отца Павла к расстрелу. Через несколько дней — 7 октября 1937 года — священник был расстрелян.
Софроний родился в 1870 году, в 21 год он был призван на действительную службу в армию. В 1899 году, по окончании службы, Софроний Харитонович поступил плотником на машиностроительный завод и проработал там девять лет.
Решительный выбор в своей жизни Софроний сделал, когда ему было уже 38 лет. Оставив мир, профессию, которая кормила его, он поступил послушником в Свято-Духовский монастырь в городе Царицыне. Вскоре он принял монашеский постриг с оставлением своего имени — Софроний. В 1910 году Софроний был рукоположен в иеродиакона, а в 1915 году — в сан иеромонаха в одном из храмов Саратова. В 1917 году иеромонах был командирован в миссионерскую школу в село Подлесное.
Началась Гражданская война между белыми и большевиками, и отец Софроний счел невозможным для себя оставаться в стороне при таких обстоятельствах, когда в опасности находится его родина. В январе 1919 года он поступил в добровольческую армию Деникина полковым священником. Там он прослужил до самого разгрома Белой гвардии, но не стал эмигрировать вместе с белыми, а остался на родине.
В 1920 году он поступил на подворье Георгиевского Балаклавского монастыря в Екатеринодаре. В 1924 году отец Софроний вернулся в Саратов и получил назначение в храм села Старая Яблонька, в 1925 году был переведен в храм села Самодуровка, а после этого — в село Казановка.
В своем приходе отец Софроний делал все для просвещения своих прихожан, невзирая на преследования и притеснения властями Православной Церкви. В приходе отца Софрония регулярно проводились уроки Закона Божия — за это монах был арестован, и власти попытались отдать его под суд, но по каким-то причинам из этой затеи ничего не вышло. После этой истории отец Софроний вынужден был перейти в храм села Юрьевка.
В то время архиепископом (из обновленцев) Уральской епархии и Вольского викариатства был Михаил Постников, один из деятелей обновленческого раскола. В Саратовской епархии он часто устраивал беседы
о правоте обновленческого движения, проводил диспуты, на которые приглашал православных. От них архиепископ пытался добиться перехода в обновленчество. Выпускник Демидовского лицея, имеющий ученую степень кандидата права, Михаил Постников прекрасно понимал, что действовать лучше всего с помощью фактов, которые можно подтвердить документально. На всех своих диспутах он подводил разговор к тому, что Священный синод обновленческой церкви — единственно признанный в качестве законного церковного правительства Вселенским и Восточным патриархами, а староцерковники-тихоновцы этими патриархами не признаны. В качестве доказательства Михаил Постников показывал документ, подписанный представителем Вселенского патриарха в России. После этого он настойчиво требовал, чтобы православные священники предоставили ему документы о признании их Восточными патриархами.