Тайны советского футбола
Шрифт:
Но обвинение моментально рассыпалось: на фотографиях, сделанных во время парада, хорошо было видно, что братья Старостины в спортивной форме проходят по Красной площади в нескольких метрах от машины. Кроме того, выяснилось, что в бутсе на колесах на самом деле прятались… два сотрудника НКВД, входивших в число сотен чекистов, обеспечивающих порядок.
Следствие продолжалось до осени 1943 года. В приговоре Военной коллегии Верховного суда СССР говорилось, что «подсудимые Старостины Николай, Андрей, Петр и Александр, Денисов Анатолий, Ратнер Исаак, Сысоев Александр, Леута Станислав и Архангельский
Всем ставились в вину антисоветские высказывания, «особенно участившиеся после начала Великой Отечественной войны», и «суждения пораженческого характера». Кроме того, осужденные «восхваляли порядки капиталистических стран Западной Европы, где большинству из них приходилось бывать на спортивных состязаниях».
В приговоре фигурировали и некоторые другие обвинения. Впрочем, какие именно, не так уж и важно: недаром в те лихие времена родилась поговорка — «был бы человек, а статья найдется». Для всех «участников антисоветской группы, возглавляемой Николаем Старостиным», нашлась статья 58–10 УК РСФСР, одна из самых «ходовых» в ту пору — антисоветская агитация и пропаганда.
Николай, Александр, Андрей и Петр Старостины, а также бывший заместитель председателя Московского городского совета общества «Спартак» Анатолий Денисов получили по десять лет лагерей, а после отбытия срока к ним добавлялись пять лет поражения в политических правах и плюс к этому конфискацию «всего лично им принадлежащего имущества». Вдобавок Военная коллегия Верховного Совета ходатайствовала перед Президиумом Верховного Совета СССР о лишении Николая Старостина ордена Ленина, Александра Старостина — ордена Трудового Красного знамени, Андрея Старостина — ордена «Знак Почета».
У всех остальных участников «антисоветской группы» приговор был мягче — «всего» восемь лет лагерей, плюс пять лет поражения в правах и конфискация имущества.
Никто из осужденных не знал, однако, что на самом деле приговор означал еще более суровое наказание. Имена братьев Старостиных и других осужденных футболистов замазывались чернилами во всех уже вышедших спортивных справочниках, В новых справочниках их запрещено было упоминать. Эти люди исключались не только из свободной жизни — из истории советского футбола.
Во время следствия братья Старостины не виделись и в первый раз после ареста встретились на суде. После суда и оглашения приговора одну ночь провели в общей камере Бутырской тюрьмы. Затем расстались больше, чем на десять лет. Правда, в 1945 году судьба свела Николая и Александра, и около месяца они провели вместе. Оба ехали по этапу из лагеря в лагерь, каждый своим маршрутом, и встретились в пересыльной тюрьме города Молотова (ныне Пермь).
Лагерная судьба Александра Старостина сложилась тяжелее, чем у братьев, и места заключения ему приходилось менять часто. Начал отбывать срок заключения в Пермской области — в Усольлаге, потом «переехал» в Коми АССР — в Печорлаг. Кроме того, «бывал» в Ивдельлаге, находившемся в Свердловской области, после чего снова вернулся в Коми АССР — в Инту.
В лагерях Александр Старостин сменил несколько профессий: работал и на лесоповале, и бухгалтером
«3/к Старостин А. П. со дня прибытия в Печорский ИТЛ НКВД работал на общих работах на жел. дор. транспорте. За хорошую работу впоследствии был поставлен бригадиром. С июня месяца 1944 года был взят на работу мастером спорта «Динамо» при Упр. Печорского ИТЛ НКВД, где передавал новым спортсменам свои знания. Адм. взысканий и нарушений лагрежима не имеет».
Так что по основной своей специальности, спортивной, Александру Старостину тоже пришлось потрудиться, передавая свои «футбольные знания». Под «новыми спортсменами» надо понимать, вероятно, новых заключенных из числа бывших футболистов — таких было немало и помимо знаменитых братьев Старостиных. А в футбол играли везде, и в лагерях были свои команды. Конечно, там, где к этому благосклонно относилось лагерное начальство.
Петру Старостину, младшему из братьев, было легче. Получив до войны инженерное образование, он и в заключении работал на инженерных должностях. Сначала в Нижнем Тагиле строил металлургический завод, затем четыре года работал на ГЭС. Заканчивал срок начальником одного из подразделений на строительстве цементного завода под Тулой.
Андрея Старостина судьба забросила в заполярный Норильск с его огромным горно-металлургическим комбинатом, один из самых северных городов мира. Перед арестом, уже оставив большой футбол, Старостин в Москве был директором фабрики спортивного инвентаря, а в Норильске стал начальником кирпично-блочного завода. Но занимался он этим «по совместительству».
Для заслуженного мастера спорта Андрея Старостина нашлась и другая работа — с 1944 по 1953 год он был старшим тренером норильского «Динамо», выступавшего на первенство Красноярского края. Заодно — «главным футбольным консультантом» всех других норильских команд, их тогда были десятки. А слух о том, что именно в Норильске будет отбывать заключение один из знаменитых братьев Старостиных, намного опередил его самого.
Здесь, в этом заполярном городе, стоящем на вечной мерзлоте, футбол пользовался особой любовью, он помогал жить и выживать. В Норильске был стадион с нехитрыми трибунами-скамейками, а, кроме того, и в самом городе, и в его окрестностях много простейших футбольных площадок, кое-как размеченных и с воротами из необструганных жердей. В футбол играли и заключенные, и вольнонаемные. Свои команды были у геологов, у рабочих, шахтеров, железнодорожников. У иных были экзотические названия, — например, команда «Медвежий ручей» по имени одного из приисков.
Конечно, Андрей Старостин оставался заключенным, отбывающим наказание, но пользовался, работая с футбольными командами, достаточной свободой. И уж, конечно, свободой передвижения вместе с командой «Динамо» на выездные матчи по всему огромному Красноярскому краю. Однажды на красноярском стадионе «Динамо» норильская команда выиграла кубок края, и позже Андрей Старостин признавался, что первые мгновения после этой победы были у него одними из самых счастливых в жизни.
Да и тех людей, с которыми в годы заключения свела его судьба, Старостин вспоминал с большим теплом: