Тайны Старого и Нового света. Заговоры. Интриги. Мистификации

Черняк Ефим Борисович

В течение всего дня 14 апреля актер, по всей видимости, бесцельно шатался по Вашингтону — потом многие люди подробно расскажут о встрече с Бутом за немногие часы до убийства. Позднее следствие установит передвижения Бута, включая и тайное посещение им театра Форда — актер успел тщательно осмотреть правительственную ложу, просверлить дырку в двери, замок которой был испорчен. Он заранее оставил деревянную планку, которую можно было задвинуть в ручку двери, ведущей в коридор. Через него надо было пройти, чтобы попасть в правительственную ложу. Теперь Бут мог рассчитывать, что никого не будет в коридоре, когда, всматриваясь через просверленную дырку, он будет дожидаться удобного мгновения, чтобы войти в ложу и выстрелить в упор… Следствие установило действия Бута

час за часом. В цепи показаний свидетелей есть лишь две лакуны — в результате Бут исчезает из поля зрения примерно на два часа. Вероятно, это были самые важные часы, может быть, Бут давал последние инструкции Пейну об убийстве Сьюарда и Этцеродту — о покушении на вице-президента Джонсона.

Впрочем, получил ли Этцеродт такое указание и было ли у него вообще намерение угрожать жизни Эндрю Джонсона? В 3 часа 30 минут после полудня Бут совершил свой самый необъяснимый поступок за весь день. Он явился в отель «Кирквуд» и спросил у портье, дома ли мистер Этцеродт. «Нет, его нет дома». Бут как будто собирался уйти, но потом возвратился и спросил, дома ли вице-президент Джонсон. Получив ответ, что Джонсон отсутствует, Бут попросил бумагу и набросал несколько слов: «Не желаю Вас тревожить. Дома ли Вы?» Оставив также записку Этцеродту, Бут быстро покинул отель.

Что скрывалось за этой таинственной запиской Эндрю Джонсону? Одни считали, что Бут предполагал убить вице-президента. Нелепое предположение, так как убийство Джонсона раскрыло бы весь заговор и помешало бы осуществить покушение на Линкольна. Другие были склонны думать, что Бут собирался обследовать место намечаемого убийства Джонсона, чтобы дать инструкции Этцеродту. Это опять-таки сомнительное объяснение: осмотр места, не возбуждая подозрений, мог легко произвести сам Этцеродт, поселившийся в отеле. Может быть, говорят третьи, Бут решил поручить убийство Джонсона не Этцеродту, а какому-либо другому лицу и поэтому решил сам оглядеть сцену намеченного покушения? Эта гипотеза, не подтвержденная никакими данными, малоубедительна. Высказывалось предположение, что смысл записки Бута — в надежде получить вежливый ответ, что, мол, Джонсон будет готов принять Бута. Подобная записка от вице-президента, найденная у убийцы Линкольна, несомненно, должна была вызвать сильнейшие подозрения против Джонсона, побудить его подать в отставку, увеличить смятение и хаос в правительственных верхах. Такой ход был вполне в духе заговоров во многих театральных трагедиях, хорошо знакомых Буту. Все это может быть и так, но тогда зачем Бут планировал убийство Джонсона? Была ли это лишь мистификация или записка являлась запасным вариантом на случай неудачи покушения? Вопросы, на которые не были получены ответы и которые становятся особенно важными, учитывая необъяснимое поведение самого Джонсона в вечер убийства Линкольна и в ночь с 14 на 15 апреля.

Репутация вице-президента была в это время очень подмочена. 4 марта 1865 года, в день вступления в должность, Джонсон сильно превысил обычную норму выпиваемого им бренди, и речь в сенате нового вице-президента очень походила на откровения захмелевшего человека. Этот и без того малопривлекательный эпизод был, конечно, во всех красках расписан «медноголовыми», ненавидевшими Джонсона — «белого бедняка» с Юга, которого тогда считали радикалом. Линкольн со своим обычным великодушием постарался замять неприятное происшествие, разъяснив, что это был просто срыв, что «Энди не пьяница».

Свою записку Джонсону Бут оставил портье отеля «Кирквуд» Р. Джонсу. Портье отдал ее секретарю вице-президента Браунингу. Осталось невыясненным, передал ли, в свою очередь, Браунинг записку Джонсону 14 апреля или забыл о ней, и она попала — если попала — в руки адресата лишь на следующий день. По какому-то недоразумению (еще одно недоразумение!) бумага, как утверждали впоследствии, оказалась в конце концов в почтовом ящике бывшего губернатора штата Висконсин Эдвардта Соломона, который жил рядом с Джонсоном. Неизвестно, видел ли вообще Джонсон записку Бута.

Вечером 14 апреля вице-президент принял у себя другого бывшего губернатора

Висконсина, Леонарда Фарвелла, которому сказал, что очень устал и собирается рано отправиться спать. Джонсон действительно улегся в кровать необычно рано — примерно в 9 часов. Через два часа он был разбужен тем же Фарвеллом, принесшим известие о гибели Линкольна. К полуночи Джонсон, сопровождаемый охраной, прибыл в гостиницу Петерсена, где лежал Линкольн. Однако «Энди» недолго оставался у постели умирающего — каких-нибудь полчаса (а то и всего несколько минут, по другим сведениям) и поспешил обратно в отель «Кирквуд». Такие равнодушие и бесчувственность были уже явным политическим промахом, так как давали врагам Джонсона обильную пищу для нападок. Друзья могли объяснить его поступок только слишком нервным потрясением, тем, что он не мог вынести страшной картины приближавшейся смерти Линкольна. Другие утверждали, что он спешил обсудить со своим секретарем приготовления, необходимые для его предстоящего после смерти Линкольна вступления на пост президента.

Самое странное, что ночью Джонсон неожиданно покинул отель «Кирквуд» — ушел в дождливую тьму, кажется, не сопровождаемый ни одним человеком, и вернулся только на рассвете. В восемь часов утра 15 апреля к нему пришел сенатор от штата Невада У. Стюарт. Он утверждал позднее, что Джонсон находился в состоянии совершенного опьянения, костюм его был в полном беспорядке, растрепанные волосы запачканы грязью. Потребовались услуги доктора и парикмахера, чтобы быстро привести Джонсона в приличный вид перед последовавшей вскоре церемонией вступления на пост президента.

Цепь малообъяснимых поступков — если учесть, что Джонсон отнюдь не был ни глупцом, ни запойным пьяницей. Некоторые исследователи, учитывая, что современники не упоминали о присутствии жены Джонсона в Вашингтоне, склонны подозревать какую-то любовную интригу. Еще менее понятен отказ Джонсона давать какие-либо объяснения относительно записки Бута. А вопросы задавались настойчиво — единственной причиной могло быть, что Джонсон был действительно знаком с Бутом и боялся это прямо отрицать, чтобы не быть уличенным во лжи. Сыщики, пытавшиеся расследовать этот вопрос, уверяли, что Джонсон, когда он был губернатором штата Теннесси, познакомился с Бутом в Нэшвилле.

Смерть Линкольна, утверждали враги Джонсона, была единственным для него шансом стать президентом. После всего происшедшего во время его вступления на должность вице-президента Джонсону было трудно рассчитывать на выдвижение своей кандидатуры на следующих выборах.

На посту президента Джонсон круто изменил политический курс, ориентированный теперь на «прощение» южных плантаторов и на их возвращение к власти в южных штатах. Несомненно, он был, в частности, заинтересован в доказательстве того, что Джефферсон Девис не принимал участия в подготовке убийства Линкольна. Тем самым открывался путь для освобождения Девиса, которым если и не снималась полностью ответственность с южных лидеров, то фактически они амнистировались за их главное преступление против американского народа — организацию и ведение гражданской войны, повлекшей за собой огромные людские и материальные жертвы.

Характерна позиция южан при первых известиях о том, что агентов Конфедерации обвиняют в подготовке убийства Линкольна. Они не только отвергали эти обвинения, но и утверждали, что преступление в театре Форда было вредно для интересов Юга. Забыв о своих проникнутых исступленной ненавистью нападках на погибшего президента, которого изображали чудовищем и кровожадным тираном, южане, например один из руководителей южной разведки в Канаде, Биверли Такер, которого называли в числе подстрекателей Бута, печально вопрошали, какой смысл был для Юга менять милосердного и великодушного Линкольна на Джонсона, никак не проявлявшего чувств гуманности и прощения. Однако намеки на то, что лицом, которому более всего было выгодно убийство Линкольна, является Эндрю Джонсон, вскоре быстро исчезли, когда выяснилось, что новый президент повел линию на сохранение и восстановление политической власти плантаторов в южных штатах.