Тайные общества Третьего рейха. Оккультизм на службе Гитлера
Шрифт:
Между тем Таузенд решил попытать счастья на новом поприще. В 1922 году он опубликовал брошюру «180 элементов, их атомарный вес, и приведение их в гармоничную периодическую систему». Как уже следовало из названия, Франц Таузенд предлагал миру собственную периодическую систему химических элементов. В основу ее была положена идея о сопоставимости системы элементов и нот. Весьма самоуверенно он писал в указанной брошюре: «Как известно, алхимики были в состоянии превращать ртуть или свинец в золото. Если в прошлом научные авторитеты верили в это, то сейчас это является всего лишь предположением. Сегодня от науки старого времени осталась лишь “вера”. Наоборот, прошлая вера сейчас трансформировалась в науку! Я рекомендую обратить внимание на вторую таблицу, а именно группу V. Здесь мы можем найти Au (золото) — Hg (ртуть) — Pb (свинец). Это указывает на возможность того, что алхимики обладали знанием, в которое сегодня мы можем только верить. В моем следующем произведении — “Трансмутация элементов” — будут приведены доказательства, что эта вера является истинной». Впрочем, свою вторую книгу Франц Таузенд так никогда и не написал. В 1929 году критики Таузенда иронично характеризовали его проект «чудом каббалистических тайных искусств». Но, по большому счету, сам Таузенд никогда не скрывал, что предложенные публике построения и системы были плодом его бурного воображения. Например, в брошюре 1922 года он обращался ко всем, кто хотел постичь смысл его системы: «В настоящее время основой химии являются не опыты и эксперименты, но знание и мастерство. Правильнее было бы даже говорить об алхимии. Сейчас, как никогда, мы приблизились к целям алхимиков».
Чтобы придать своему проекту значимости, Франц Таузенд стал распространять слухи, что «некое иностранное государство уже проявило интерес к данному проекту». В «подтверждение» этого он направился в Голландию. На самом же деле он намеревался всего лишь провести
Обложка первой биографии Франца Таузенда
Появившиеся деньги вскружили голову Францу Таузенду. В итоге он решил отказаться от производства «продукта 143», а сосредоточиться на изготовлении «продукта 164», то есть золота. Так Таузенд превратился в практикующего алхимика. Поскольку рост инфляции в Германии почти не сбавлял темпа, то дом в Оберменцинге пришлось продать. Лабораторию перенести в здание, где некогда проживал покойный брат Франца Таузенда. Впервые о производстве золота со своими кредиторами Таузенд заговорил в 1924 году. Поводом для этого стали неудачные попытки добыть «продукт 143». К тому времени список людей, которые финансировали «алхимический проект», расширился. В нем появился директор горнодобывающего предприятия Ланггребер, который, кроме всего прочего, являлся соседом Таузенда. Чтоб придать своим изысканиям весомости, новоиспеченный «алхимик» обратился в химическую лабораторию Вюрцбурга, а также заручился рекомендательным письмом некого университетского профессора, в котором якобы подтверждались исключительные способности Таузенда. В начале 30-х годов Рудольф Ринхардт свидетельствовал: «Например, в апреле 1924 года я попросил профессора Лаутеншлагера проверить, насколько состоятельными были идеи господина Таузенда. В то время профессор Лаутеншлагер играл ключевую роль на предприятиях “ИГ-Фарбен”. Этот господин решил удовлетворить мою просьбу и прибыл в Мюнхен… После наблюдения за процессом профессор Лаутеншлагер пришел к выводу, что столкнулся с каким-то новым явлением. Он заявил о том, что наблюдал за появлением оксида ранее ему неизвестного типа. Кроме этого, он подчеркнул, что если бы имел в распоряжении больше времени, то непременно продолжил бы свои наблюдения». Надо отметить, что Лаутеншлагер с 1938 года стал входить в правление «ИГ-Фарбен». После окончания Второй мировой войны его обвиняли в проведении опытах на людях, в том числе в концентрационных лагерях, однако он был оправдан.
Тем временем по Мюнхену поползли слухи о том, что Францу Таузенду все-таки удалось произвести искусственным способом золото. Поскольку Мюнхен в то время являлся своего рода форпостом для правых и националистических организаций, то не стоило удивляться тому, что слухи приобрели отчетливо выраженный политический оттенок. Один из очевидцев позже вспоминал: «Казалось, что пришло время спасения Германии. Многие думали, что вскоре будет произведено золото, которое освободит страну от оков ссудного капитала. Это золото могло помочь создать сильный, национально ориентированный банк. Этот банк должен был бы помогать всем национальным и фёлькише организациям». Теперь становится понятно, почему проект Таузенда привлек к себе внимание правых организаций. «Алхимик» заводит связи в националистическом лагере. Националисты, оказывая ему поддержку, надеялись, что тот в скором времени начнет поддерживать праворадикальные организации полученным золотом. Окрыленный своим «успехом», Франц Таузенд решил даже связаться с фельдмаршалом Гинденбургом, который только-только стал рейхспрезидентом Германии. Но в аудиенции Таузенду было отказано, а потому ему пришлось довольствоваться знакомством с генералом Людендорфом, одним из влиятельнейших национал-социалистов второй половины 20-х годов. При первой встрече Людендорф выражал оправданные сомнения в реальности «алхимического проекта». После этого Таузенд показал немолодому генералу кусок золота. Как вспоминал очевидец: «Это было самое настоящее золото! 7 граммов золота, которые были произведены из полутора килограммов массы-сырца». Если вначале Таузенд видел себя покровителем искусств и меценатом, то теперь он стал примерять на себя корону «Спасителя Отечества». Теперь он уже не нуждался в поиске возможных финансистов — деньги полились к нему буквально рекой. Несмотря на то что Германия все еще не оправилась от кризиса 1923 года, он приобрел себе замок Пашбах, в котором было 43 комнаты. К замку прилегал великолепный парк. Однако даже на пике своей эйфории Таузенд не терял рассудительности. Так, например, приобретение замка было оформлено на его супругу. Судя по всему, уже в 1925 году он предвидел, что дело могло закончиться конфискацией имущества.
В попытках получить золото Франц Таузенд прибегал к нескольким способам. Первым из них был так называемый ртутный процесс, который предлагал возможность двух решений проблемы, в том числе использование «красной тинктуры» («эликсир эликсиров»). Кроме этого, он пробовал прибегнуть к «КОН-методу» (от гидроксида калия — «калиевого щелока» или «каустичного поташа»). Начиная с 1927 года Таузенд ежедневно воздействовал на свинец при помощи так называемых зеленых кристаллов. Во время этих экспериментов в лаборатории витали зеленые пары цианистого калия, что было смертельно опасным для здоровья. По этой причине во время работы Францу Таузенду бо`льшую часть времени приходилось проводить в противогазе. Нередко он давал подобие представлений. Таузенд клал в тигель некоторые из ингредиентов, которые плавил. В это время десятки глаз устремлялись в тигель, в котором шипела и переливалась жидкая масса. Когда приходило время, Таузенд клал в тигель гидроксид калия. Если при этом использовалась ртуть, то не были исключены взрывы. Нередко содержимое тигля выбрасывалось на потолок. Пораженные зрители устремляли свой взор вверх в надежде, что увидят снисхождение потоков золота. В подобных случаях Таузенд заявлял, что как только производство золота будет поставлено на поток, то термические процессы будут проводить под открытым небом, что должно будет предотвратить сильные взрывы. Таузенд снимал тигель с огня и подходил к окну, чтобы рассмотреть остывающую поверхность смеси металлов. Нередко возникал «эффект зеркала» — застывая, черная масса переливалась всеми цветами радуги. После этого наступала самая важная часть представления — Таузенд должен был разбить тигель, чтобы извлечь застывшую массу. Когда это происходило, то он обнаруживал в ней зернышко золота. Затем обнаруженный золотой шарик посылался на экспертизу во Франкфурт. Нередко экспертизы проводились в Берлине или Фрайберге. Во всех случаях приходивший ответ был одним-единственным: в тигле было обнаружено самое настоящее золото! Если эксперименты с «красной тинктурой», вопреки ожиданиям, не удавались, то Таузенд находил какую-нибудь отговорку. Позже его критики предполагали, что он либо подбрасывал зерна золота в тигель, пряча их между пальцами, либо выплевывал, когда склонялся над тиглем.
Новая система химических элементов, предложенная Таузендом в 1922 году
Одним из наблюдателей, присутствовавших на экспериментах, был инженер Фриц Дёринг. Именно он познакомил Таузенда с крупным промышленником Альфредом Маннесманом. Дёринг и раньше вел дела с ним. Однако Маннесман был настолько занятым, что не мог направиться в Мюнхен, чтобы встретиться с Таузендом и Людендорфом. По этой причине знакомство состоялось в Кёльне. Альфред Маннесман не был заурядным предпринимателем. Он был первым, кто стал применять новые методы вальцовки, которая была изобретена его братьями Рейнхардом и Максом. В 1887–1890 годах он был техническим руководителем и коммерческим директором вальцовочного предприятия «Трубы Маннесмана» в Комотау (Богемия). После этого он основал собственное предприятие в Берлине, продолжая при этом руководить заводом в Комотау. Принимая во внимание эти сведения, очень сложно заподозрить
Когда Франц Таузенд почувствовал вкус денег, он решил не ограничиваться только лишь «алхимическим проектом». Так, например, в январе 1925 года он смог договориться о лицензировании изобретенного им кровоостанавливающего лекарства «Миллелектроль», которое якобы почти сразу залечивало любые раны. Также он пытался наладить производство морфия из поваренной соли, разрабатывал препараты против травяных вшей и ящура. Вдобавок он занялся конструированием «теплой банки». Этот предмет должен было состоять из сплава алюминия и натрия. Стоило в банку налить какую-нибудь жидкость, как та сразу же должна была нагреться за счет химической реакции.
Франц Таузенд со своей женой и дочерью
Однако уже в 1925 году группа инвесторов, которые предоставили деньги Таузенду, предпочитала не ограничиваться получением простых обещаний. Они объединились в специальное общество, что якобы могло помочь соблюдению их интересов. В июле 1925 года приблизительно 20 человек создали негласную организацию, которая называлась «Общество продукта». Общество не проходило официальной регистрации в органах юстиции, но это не мешало ему осуществлять свою деятельность. На учредительном собрании общества присутствовали К. Шульце (Берлин), Альфред Маннесман (Кёльн), Фриц Дёринг (Штарнберг), д-р Букелей (Мюнхен), генерал Людендорф (Мюнхен), химик Куммер (Дрезден), Лебрехт Штреммель (Кёльн). Это своего рода тайное общество выделило Францу Таузенду восемь сотрудников. Все они как на подбор были боевыми офицерами, которые в большинстве своем после революции принимали участие в деятельности военизированных формирований. Кроме этого, генерал Людендорф настоял на том, чтобы все присутствовавшие подписали своеобразный договор. Один из доверенных людей Людендорфа, Александр Хайсс, в 1931 году писал: «Впервые об участии Людендорфа в проекте Таузенда стало известно в июне 1925 года после подписания соглашения. Суть этого соглашения сводилась к следующему: все права на разработанные и открытые Таузендом в будущем процессы переходили к Людендорфу. Таузенд обещал хранить это в тайне. Тем не менее главный договор между Людендорфом и Таузендом был подписан только 14 октября 1925 года. У него было следующее содержание: Людендорф обязался пускать полученную от открытий прибыль на патриотическое и национальное движение. Выбор способа предоставления денег оставался за Людендорфом. Он не был обязан никому представлять отчет о расходовании денежных средств. Таузенд получал 5 % экономического дохода от производства золота. В тот же самый день было основано «Общество 164». Кредиторы должны были получать 12 % от дохода от производства золота, сотрудники общества 8 %. 75 % предполагалось направлять на патриотические цели. Чтобы сохранить в тайне все сделанные открытия, каждый из членов общества на случай судебных тяжб гарантировал, что будет отрицать всякую причастность к деятельности общества».
Если говорить о рядовых сотрудниках общества и сотрудниках, помогавших Таузенду, то их ежемесячное жалованье приблизительно соответствовало прожиточному минимуму. Все долевые участники, состоявшие в «Обществе продукта» (оно же «Общество 164»), были ориентированы не столько на извлечение личной выгоды, сколько на достижение общественно-политических целей. Позже Франц Таузенд заявит: «Господа, которые предоставляли свои средства “Обществу 164”, не придавали никакого значения тому, чтобы когда-либо вернуть свои средства обратно». Для того чтобы облегчить работу Таузенду, «Общество 164» скупало небольшие предприятия и акционерные общества. При этом нередко возникали новые проекты. Так, например, основанное в Бремене «Северогерманское легированное заведение» предполагало заниматься выработкой олова. Во время экспериментов в качестве побочного продукта были получены некие кристаллы, которые были названы «продуктом 157». Несмотря на то что «Общество 164» по своей сути должно было быть тайным, сведения о его деятельности просочились в социал-демократическую прессу, которая сразу же стала высмеивать «алхимика» Людендорфа. В результате генерал решил покинуть ряды общества. Формальным поводом для этого являлась предстоящая операция на щитовидной железе. В любом случае этот шаг привел к тому, что «Общество 164» было распущено.
Усовершенствованная периодически-гармоническая система химических элементов Франца Таузенда
Однако это не значило, что Франц Таузенд прекратил свою деятельность или остался без средств к существованию. На Рождество 1927 года Таузенд приобрел особняк в Мюнхене. Это стало возможно после того, как его поддержала финансами семья Майнхольд. Кроме этого, он смог купить саксонский замок, который в свою бытность принадлежал польскому путешественнику, специалисту по Востоку графу Лещи-Зумински. За это причудливое трехэтажное здание в неоготическом стиле, которое было украшено элементами индийско-исламской архитектуры, он заплатил 60 тысяч марок. В 1928 году Франц Таузенд стал искать выходы на фашистскую Италию. Он хотел, чтобы итальянские эксперты провели оценку его «открытий». Не надо быть пророком, чтобы предугадать — он намеревался продать «секрет изготовления золота» режиму Муссолини. Однако присланный эксперт остался недоволен результатом. В предложенных образцах он увидел всего лишь свинец, переплавленный с золотом. Между тем стали проявлять беспокойство инвесторы. И чем дольше на свет не появлялось искусственное золото, тем сильнее становилось их волнение. Наверное, алхимики всех времен и народов терпели неудачу, когда превращали небольшой эксперимент в масштабное предприятие. Причина этого предельно ясна. Если в приеме с тиглем можно было прибегнуть к мошенничеству и тем самым все-таки «произвести» на свет несколько граммов золота, то речи не могло быть о «производстве» в большом объеме. Максимум, что мог себе позволить Таузенд, — инсценировать появление слитка золота. Между тем коммерческие инвесторы становились нетерпеливыми и хотели знать, когда они могли получить сказочные прибыли от вложенных в «алхимический проект» денег. В данном случае не стоит путать членов распущенного «Общества 164», которые ориентировались исключительно на политические цели, и инвесторов, которых интересовала только лишь собственная выгода. В итоге состоялось собрание инвесторов и кредиторов. По большому счету, оно было бессмысленным, так как Франц Таузенд так и не появился на нем. Вначале он направился в Голландию, откуда устремился в Вену, чтобы учредить так называемое «Общество химических исследований». Эта организация занималась торговлей украшений, которые по внешнему виду весьма напоминали настоящие ювелирные изделия. Когда Таузенд учреждал эту структуру, то обещал австрийским инвесторам 30 % прибыли. Если кредитор хотел выйти из проекта, то получал обратно свои деньги вместе с причитающимися 30 %. По сути своей это была финансовая пирамида. Люди несли свои деньги в надежде на скорую прибыль. Среди пострадавших от деятельности Таузенда значились директора двух венских банков, концерн Маннесмана, некоторые из предприятий, близких к концерну Круппа. Между тем в самой Германии Таузенд был объявлен в розыск. Уровень вложений в его проекты достиг такого уровня, что некоторые из инвесторов были готовы обратиться в суд. Ему грозили длительные судебные иски, но ситуация разрешилась буквально в одночасье. Когда Франц Таузенд на своем новеньком «Фиате» пересек границу Германии и направился в Италию, его тут же объявили в розыск. Италия решила не укрывать «алхимика», и 4 июня 1929 года Таузенда экстрадировали в Германию. Все замки, виллы и дачи были сразу же конфискованы. Следствие, длившееся полтора года, в основном занималось фактами мошенничества. Позже Таузенд заявит: «В тюрьме я превратился в выставочный экспонат. Дня не проходило, чтобы 20 человек не пришли посмотреть на “алхимика Таузенда”. Особое предпочтение отдавалось американцам».