Тайные пещеры

Свиридова Ольга Дмитриевна

После основ и теории, содержащей довольно много различных формул, похожих на математические, шло описание простейших магических умений. В основном, бытовых. Очищение воздуха в помещении, проветривание в отсутствие окон, поддержание комфортной температуры в помещении и вокруг себя, и прочие, нацеленные именно на магию воздуха. А в конце, видимо, бонусом, описывалось самое легкое боевое умение этого направления магии. Удар воздушным потоком.

Бога Смерти не было довольно долго. По субъективным ощущением, Рите казалось, что прошло пол-дня, не меньше (если бы время шло, конечно). По объективным, чуть меньше. Она успела

съесть фрукты на двух тарелках, причем совершенно не торопясь, и прочитать книжку. Пусть и очень внимательно, но все же, книга была довольно тонкая. Так что тут пары часов бы точно хватило. Хотя сейчас время было чем-то настолько относительным, что считать его не имело смысла.

Рита вздохнула, положила книжечку на стол, потом снова взяла и решила читать по второму разу, когда, наконец, появился Бог Смерти. И он был явно крайне недоволен. Брови нахмурены, ноздри нервно раздуваются, пальцы до белизны сцеплены в перекрещенных на груди руках. Рита даже не стала спрашивать, что произошло, решив подождать, когда Антониус сам все расскажет.

Бог плюхнулся в кресло, щелкнул пальцами, после чего в его руках оказался прозрачный стакан с какой-то алкогольной жидкостью, опустошил его одним глотком, потом вызвал себе сигарету и, прикрыв глаза, затянулся.

— И как с такими нервами правильный образ жизни вести? — наконец, заговорил бог, когда сигарета почти догорела до фильтра. Темно-синие глаза открылись и вперились в Риту, словно ожидая ответной реакции.

— Все-таки что-то случилось? — вместо этого девушка решилась задать вопрос.

— Случились две идиотки и один идиот. А именно — Боги Жизни, Нум бы их побрал…

— То есть Боги Жизни были на Совете и влияли на людей там?

Антониус так громко засмеялся, что даже подавился и закашлялся.

— Ты явно немного недооцениваешь богов, раз считаешь, что они сами будут заниматься такими мелочами, — заметил он, откашлявшись и стерев слезы от смеха. — Хотя в какой-то степени ты права. Они влияли на членов Совета.

Бог Смерти облокотился на столик локтями и снова долгим взглядом посмотрел на Риту, у которой от этих пронзительных глаз мурашки по спине побежали.

— Давай-ка я вкратце объясню тебе, чтобы было понятно, — он начал говорить низким голосом, словно завораживая девушку, но все же она не поддавалась на его чары и могла воспринимать информацию вполне адекватно. — У нас, всех четверых богов, есть что-то вроде договоренности, что при созыве нового Совета Бога, то есть при появлении новых жителей, мы можем не просто контактировать с одним из членов Совета, но и попросить его оказать некую услугу. К счастью, по одной просьбе с каждой стороны — Жизни и Смерти.

— Ну да, это правильно. А то ты один, а их трое… — кивнула головой Рита. — Так понимаю, ты решил просто поменять свое имя.

— Точно! Обычно такие просьбы и были. Ничего сильно не меняющие. Раньше, мы все ими пользовались для удовлетворения каких-то своих маленьких прихотей, — тут Антониус сморщился. — Только, похоже, что этой троице надоел мир, который устаканился уже как пару тысяч лет назад. Не хотят они равновесия, мало, видите ли, им на троих власти, нужно больше.

— Мне рассказывали про борьбу богов, еще в Салаба Вэ. И, так понимаю, для людей это было страшное время. Неужели Боги Жизни опять хотят развязать масштабную войну.

Бог удрученно покачал головой.

—

Только все это не так быстро должно происходить, как кажется. Сначала им необходимо завербовать себе как можно больше последователей.

— Тут ты подходишь к тому моменту, который объясняет, что творится на Совете? — осторожно поинтересовалась Рита, когда Антониус замолчал.

— Именно, — и опять тишина.

— Я не понимаю. Кто злоупотреблял эмпатией, да еще и так, что его за это не покарали. И зачем весь этот бред с интернатами для детей?

— Мне иногда кажется, что ты и в прошлой жизни была слегка оторвана от мира, — бог грустно усмехнулся. — Давай, попробуй подумать насчет второй части вопроса. Догадаешься, отвечу на первую.

Рита нахмурилась. Должен быть какой-то простой ответ, лежащий на поверхности.

— Ну? — поторопил ее Антониус. — Детей отрывают от родителей…

— Пропаганда! — вдруг осенило девушку. — Им будут вдалбливать в головы именно то видение происходящего в мире, которое выгодно Богам Жизни! И все, кто достиг шестнадцатилетия, будут вставать на их сторону! А то, что я вернула развитие навыков — плохо, потому что это будет их занимать и отвлекать от промывки мозгов!

— Бинго! Ты права. Что-то вроде — какой Бог Смерти ужасный, из-за него вы умираете и не возрождаетесь…

— Хотя это из-за одного идиота Маркуса, — зло напомнила Рита. — Или это тоже веселой троицей задумано?

— Тут, знаешь, даже смешно получилось, — Антониус помахал рукой, и его кресло трансформировалось в диван, на котором он удобно лег, закинув ноги на подлокотник. — Именно это было их первым пунктом. Не забывай, они должны были провернуть все за одно заседание. Но тут, к искреннему удивлению засланных Богами Жизни, членов Совета, выползает этот самый Маркус и делает за них всю грязную работу. Вернее, самую сложную ее часть. Потому что, именно этот момент вызывал больше всего споров в предыдущих Советах Бога. А у вас прямо без вопросов прошел.

— Люди нашего мира оказались самыми большими идиотами?

— Скорее самыми неосторожными. Я вообще заметил у вас всех какую-то особенную любовь к риску.

— Звучит, примерно, как то, что я до этого сказала. Что мы идиоты.

— Зря ты так, — бог приподнял голову и подпер ее рукой, чтобы удобнее было смотреть на Риту. — Иногда — это отличное качество. Да, если бы не это, то ты бы и с Сэптом не разобралась. Потому что не стала бы рисковать.

— Так что насчет любителя пользоваться эмпатией? — решила перевести разговор на другую тему, девушка.

— А тут все проще, чем кажется. Кто, кроме членов Совета был в зале?

— Двое нарян — Лель и Теци, — пожала плечами Рита. — Но это же не могли быть они.

— Это не они. Но есть те, кого ты даже не заметила. Еще четверо нарян. Они охранники. На всякий случай, если члены совета решат применить друг против друга физическую силу.

— Но разве они имеют право действовать на нас?

— Кроме доисторического Теци, у которого и то очень ограниченные возможности, вообще никто не может вмешиваться в ход обсуждения. Но тут опять же постарались эти гадкие боги-жизнелюбы, — Антониус скорчил лицо, изображая все свое отношение к остальным богам. — Те, у кого эмпатия выше двадцати пяти, не должны попадать в охрану Совета. Или быть, например, лекарем. Тут, как раз, и постарались уже знакомые нам божки.