Тайные поклонники Рины
Шрифт:
– С каких это пор ты за него топишь?
– С недавних! Блин, сама не видишь? Он добровольно вовлёк себя в эту ерунду с последним звонком! Из-за тебя. Уже неоднократно звал… – кавычки пальцами. – "Погулять", чего не предлагал ни одной из наших. До дома, вон, согласился проводить. Догадываешься, что это может значить?
– Что ему скучно? – с надеждой накидываю самый лайтовый вариант.
– Неужели ты правда такая наивная?
– Не наивная. И именно поэтому не очень хочу оставаться с ним вдвоем.
– Что,
– Не надо.
– Сама отошьёшь?
– Нет.
– Ага. То есть тебе всё-таки интересно!
– Мне странно. И неловко.
– Что неловко? – на горизонте нарисовывается предмет спора.
– Застрять голодным в лифте с соседом. Знаешь, как неловко когда в тишине вдруг начинает урчать? – быстро находится подруга, быстренько переключаясь на GPS-отслеживатель заказанной машины и выпадая из беседы. Умеет она сделать так, чтоб последнее слово всегда оставалось за ней.
Приезжает такси очень уж быстро, могло бы и застрять в пробке, приличия ради. Белый седан с чёрными шашечками уносит предательницу в свой элитный район, я же остаюсь с Вадиком, благословлённая напоследок чмоком в щеку и тихим шёпотом: "жду подробностей".
Подробностей она ждет. Бросила меня на амбразуру и слиняла. А вот ничего не расскажу. Будет знать как подставлять!
Сорри, но свиданий я сегодня реально не планировала. О чём вежливо сразу уточняю. Вадим и не настаивает, за что ему отдельная благодарность, так что прямым рейсом выдвигаемся в сторону ближайшего супермаркета.
Идём. Разговариваем. Не чтобы прям оживлённо, но нормально. На отстраненные темы: школы, занятия, концерт. Он спрашивает, я отвечаю. Нормально как бы, но совсем некстати вылезшая откуда-то робость с моей стороны всё равно присутствует.
Хотя к моменту когда я накидываю в корзинку, которую галантно носит мой спутник, замороженные полуфабрикаты, сосиски и хлеб её становится заметно меньше. Поход по магазинам определенно сближает и стирает границы статуса "незнакомцев". Однако туалетную бумагу добавить к покупкам смелости всё же не хватает. Ну, типа, это как-то не клёво. У нас хоть и не свидание, но…
– Да где ж эти бантики?! – злюсь я, бегая глазами по стеллажу.
С полки буквально перед моим носом берут нужную пачку.
– Они?
На самом, блин, видном месте.
– Ага. Спасибо.
Макарошки отправляются на вечеринку к сосискам.
– И какие планы после выпускного? Куда будешь поступать? – продолжает прерванный разговор Чернышевский.
– На журфак. А ты?
– В юридический.
Недоверчиво разворачиваюсь на сто восемьдесят.
– Да ладно?
– Ну да. А что такого?
– Не знаю… Просто была уверена, ты и дальше со спортом свяжешься.
– Я
– А я с детства хотела идти в журналистику, – идём к кассам, выгружая всё на ленту. – Усаживала кукол с плюшевыми игрушками в ряд и устраивала им часовые допросы. У-у-у, у меня там такие страсти кипели. Скандалы, интриги, расследования. Кен был очень недоволен, что Барби крутит шашни на стороне с зайцем. Но на развод не подавал. Любовь зла.
Зарабатываю в ответ звонкий мальчишеский смех.
– Журналистика для тебя идеальный вариант. Ты бойкая, боевая. Умеешь заговаривать зубы.
О, таких комплиментов мне точно ещё не делали.
– В смысле, в любую щель пролезу? – коварно уточняю.
– В мужскую раздевалку так точно.
Хех. Мне ещё долго будут это припоминать? Почему-то когда я едва не подорвала во время лабораторной работы по химии кабинет в восьмом классе об этом быстро все забыли. При том, что брови мои ещё долго отрастали и были отличным поводом для шуточек.
– Это непредвиденные обстоятельства, – сконфужено рассматриваю ценники на паллетах, чувствуя как краснеют щеки. – Если что, в кружок моих интересов не входит подглядывание.
– С твоим плотным расписанием это было бы проблематично.
– Да не такое уж и плотное, – собираю пробитый товар в сумку и расплачиваюсь с продавщицей папиной кредиткой. – Если бы не выпускной год, половина списка отсеялась автоматически. Но без дела сидеть я правда не люблю. Тут не столько вопрос скуки даже. Просто…
– Просто двигатель работает от солнечных батарей и не знает покоя?
– Просто столько всего хочется попробовать, что глупо бездействовать.
– Я поэтому и записался в седьмом классе в команду. Чисто попробовать. А потом втянулся.
– А я думала, потому что девочки любят спортсменов.
– Ну и это тоже. Вообще, спорт мне врачом прописан. В детстве были проблемы по здоровью. Рекомендовали лыжи, но с ними контакта у нас так и не вышло.
Выходим обратно на улицу, а оттуда уже неспеша к дому. Сейчас даже слегка жалею, что живу так близко. Прогулка начинает затягивать, но на большее я пока всё же не готова.
– Можно вопрос? – уже на подходе к подъезду спрашивает Вадик.
– Задавай.
– Что за тема со шрамом?
О-оу.
– А сам не догадываешься?
– Иначе не спросил бы.
– Ну… – я в тупике. Немножко. Если он не "N", то как бы и всё равно. Посмеётся над дурёхой, да забудет. А если "N"? Если Чернышевский – это "N", то он уже по любому сам понял. А раз понял и молчит – очевидно, что признаваться не желает. А значит и мне незачем вдаваться в подробности. Доказательств веских ведь нет, чтоб припереть к стенке. – Долгая история. Откуда, кстати, он у тебя?
Конец ознакомительного фрагмента.