Тайные разведки (военное шпионство)

Клембовский В. Н.

Если путем подкупа высших служащих нельзя достать нужные документы, то остается прибегнуть к какому-нибудь другому средству, вроде примененных Марией де Каулой или Винделлем. Последний рассказывает, что в 1896 г. ему поручено было достать новый мобилизационный план, составленный генералом Буадефром. Для этого Винделль вместе со своим агентом-помощником стал неотступно следить за военным министерством. Однажды они увидели выходившего оттуда одного из старших чинов с портфелем в руках; он сел в карету и поехал на вокзал Восточных дорог; шпионы не отставали от него; на вокзале он положил портфель яа стол, а сам отошел; Винделль тотчас схватил портфель и через 24 часа доставил его в Берлин.

Вернемся к вербовке шпионов путем подкупа. Для выполнения его, судя по процессам шпионов во Франции и Австрии, выработаны известные приемы. Чаще

всего практикуется один из следующих двух способов. Стараются найти подходящего офицера или военного чиновника запутавшегося в долгах и вообще сильно нуждающегося в деньгах. Из-за границы ему посылается письмо с извещением, что дальний родственник, о существовали которого он не подозревал, завещал ему известный капитал; для переговоров и получения наследства без уплаты пошлин улавливаемому лицу предлагается приехать лично в ближайший заграничный город; назначается и день — воскресный или праздничный, чтобы не пришлось испрашивать отпуск у начальства. Жертва отправляется; вербовщик встречает его, выражает крайнее сожаление по поводу невыполнения некоторых формальностей, без которых выдача наследства невозможна, и предлагает приехавшему получить вперед под расписку сотню франков для покрытия дорожных расходов. Назначается и день второго свидания, на котором повторяется та же история, с выдачей денежного аванса включительно; при расставании вербовщик обращается к офицеру с просьбой привести ему в следующий раз кое-какие военные документы или планы, для начала — не составляющее секрета и имеющиеся в продаже. Если офицер соглашается — петля на шею ему накинута и высвободиться трудно; при первой к тому попытке вербовщик начинает действовать решительно, угрожая жертве выдать его начальству и вместе с тем соблазняя дальнейшими получками денег за выдачу военных тайн.

Второй способ вербовки путем подкупа заключается в том, что в газетах помещается объявление о том, что требуется устная и письменная практика (или переводы) на военные темы «с литературной целью» за высокую плату. Не подозревая злого умысла и не отдавая себе отчета в характере тех услуг, которые он может оказать своими изложениями на военные темы, офицер начинает работать и, как в предыдущем случае, попадает в сети лиц, заведующих шпионством.

Низших агентов-шпионов зачастую вербуют из нижних чинов-дезертиров соседней державы. С ними не церемонятся и жандармские власти, принимающие каждого дезертира, прямо предлагают ему записаться в число тайных агентов-разведчиков. Но при таком способе вербовки нужна осмотрительность, так как соседняя держава может иногда нарочно подослать подставных дезертиров, чтобы они служили ей шпионами.

Если нанявшиеся низшие агенты мало подготовлены к предстоящей им деятельности, то в Германии с ними производятся специальные занятия: их обучают немецкому языку, дают краткие понятия о топографических съемках, о фотографии, об организации соседней армии и пр.

Ученики немцев — японцы и в деле подготовки шпионов пошли дальше своих учителей: по словом иностранных газет, еще до войны они создали особую школу в окрестностях Шанхая, в Тунуэне, для подготовки шпионов; курс ее довольно обширный и заканчивается учебной поездкой, во время которой японцы практически совершенствуются в шпионстве. Воспитанники этой школы находились при японских армиях во время последней войны и оказали большие услуги командующим армией.

Для пополнения кадра своих шпионов в России японцы, судя по нашим дальневосточным газетам [62] , применяют следующую меру: все японцы, подлежащие отбыванию воинской повинности, освобождаются от нее, если проживают в Сибири и Европейской России и представить своему консулу удостоверения о месте своего пребывания. Официально японцы объясняют эту меру исключительно дальностью расстояний; китайцы же, близко к ним стоящие, утверждают, что эта льгота дается из желания правительства иметь внутри России кадр своих людей, осведомленных о том, что делается у нас в войсках, и знающих наш язык, т. е. попросту шпионов.

62

Досуги заамурца.

При вербовке шпионов в военное время избыток осторожности лучше, чем недостаток ее, так как зачастую шпионы на первых порах проявляют большое старание, чтобы заслужить

доверие, а затем, пользуясь им, обманывать своего начальника.

При сношениях со шпионами надо сообразоваться с их общественным положением, происхождением, степенью развития и с причинами, побудившими их взять на себя роль лазутчика.

В большинстве случаев в обращении со шпионами нужна значительная доля лукавства. Ко всем их словам надо относиться с большой осторожностью, не вполне доверяя им, но наружным образом отнюдь не показывать этого, а даже наоборот — проявлять полную веру и откровенность. Следует в особенности щадить самолюбие шпиона и никогда не позволять себе презрительного отношения к нему, каковы бы ни были побуждения, по которым он взялся за ремесло шпиона.

В начале франко-прусской войны один из французских полицейских комиссаров изъявил желание поступить лазутчиком. Он долгое время жил близ границы и мог оказать большие услуги. Его предложение было принято. Он вышел в отставку и прослужил некоторое время с значительной пользой для дела. Но всюду его принимали так высокомерно, с таким нескрываемым презрением, что, потеряв всякую энергию и охоту служить, он вскоре отказался от роли шпиона [63] .

Понятно, что при таких условиях трудно найти мало-мальски порядочного и добросовестного лазутчика. С таким обращением может примириться лишь человек, лишенный всякого самолюбия и чувства собственного достоинства, преследующий только корыстные цели; а такие люди скорее вредны, чем полезны.

63

Froment. Ibid.

Впрочем, очень часто даже служащие ради денег желают, чтобы их роль составляла тайну для всех. Побудительную к тому причину составляет или боязнь огласки, благодаря которой они могут быть легче раскрыты неприятелем, или самолюбие и сознание той брезгливости, с которой общество относится к шпионам. Обе причины весьма уважительны, и желание шпиона, говорящее в его пользу, должно быть удовлетворено; таких шпионов следует принимать без свидетелей и выслушивать их доклады с глазу на глаз.

«Нет ничего хуже нашей манеры таскать шпионов от сторожевых постов к главным караулам, от главных караулов к полкам, а от полков по всем штабам, и всюду производить им один и тот же допрос, — говорит генерал Леваль, — лазутчиков водят по бивакам и по квартирам под конвоем, точно каких-то злоумышленников. Солдаты сбегаются, рассматривают их, критикуют и т. д. Имя шпиона, место откуда он прибыл, принесенное им известие, делаются всеобщим достоянием и служат темой для всех разговоров».

Если в военное время при отряде есть несколько шпионов, то нужно держать их порознь, чтобы не дать им познакомиться и сговориться; тогда легче будет получать верные сведения, сравнивая показания нескольких лиц по одному и тому же предмету. Это правило существует уже с давних пор и, по свидетельству Полнена [64] , применялось всегда Помпеем. Правда, что в конце концов шпионы по всей вероятности перезнакомятся; тогда надо постараться поселить между ними рознь и вражду; в результате явится соревнование между ними, взаимная зависть, что облегчит контроль и даст возможность легче раскрыть, кто из них умышленно вводит своего начальника в заблуждение.

64

Ruses de guerre.

В заключение остается помнить следующие слова опытного человека [65] :

«Способ обращения со шпионами имеет большое влияние на них. Благосклонность обязательна, но не должна исключать твердости. Строгость почти бесполезна, а угрозы составляют ошибку. Страх мало действует на шпиона: он отлично сознает, когда провинился; если он предчувствует, что его уличат, он больше не возвращается и легко уклоняется от наказания. Очень трудно захватить в свои руки шпиона, когда вина его уже доказана».

65

Генерал Леваль; он заведовал разведочной частью армии Базена в 1870 г.