Тайные слуги. Подводные диверсанты
Шрифт:
Немалое место в деятельности японской агентуры занимали диверсии. Шпионская служба Японии изучала, например, предприятия и учреждения на территории будущего противника, которые с началом войны должны были стать объектами диверсии, и готовила на месте, то есть на чужой территории, кадры диверсантов.
Японская агентура вела работу по разложению и подрыву морального состояния населения страны вероятного противника. Делалось это путем создания на его территории домов терпимости, опиумокурилен, игорных домов и т. п. Автор приводит много таких фактов.
В ряде стран японская агентура создавала пятую колонну из числа предателей и изменников. В
Ведя подготовку к агрессии, японская разведка создавала на территории стран, намечаемых к захвату, склады оружия, готовила посадочные площадки для самолетов, подбирала кадры проводников, изучала медико–санитарное состояние и т. п.
В число задач японских шпионов входила также организация инцидентов, которые давали японской военщине повод для вооруженного вмешательства в дела других стран или для начала войны. Особенно богата такими провокационными актами история японской агрессии в Китае. Захвату Маньчжурии в 1931 году, попытке оккупировать Шанхай в 1932 году, началу военных действий в Китае в 1937 году предшествовали инциденты, спровоцированные японской разведкой.
Японская шпионская служба, наконец, широко занималась террористической деятельностью, о чем также рассказывается в книге Р. Сета.
Из кого же состояла многочисленная армия японских шпионов?
Часть агентуры была завербована из числа местных граждан той или иной страны. Так, Р. Сет рассказывает о двух американцах, платных агентах японской разведки, — писаре военно–морского флота Гарри Томпсоне и морском офицере Джоне Фарнсуорте. Значительную часть составляли сами японцы. Японская разведка старалась выбрать своему агенту такую профессию, которая давала бы ему возможность широко общаться с населением. Японские шпионы выступали в самых различных ролях: дипломатов, аккредитованных при японских представительствах за границей, торговцев всех калибров — от лоточников до владельцев крупных магазинов и фирм, промышленников, рестораторов, туристов, врачей, рыбаков, парикмахеров, слуг и т. п.
На страницах книги «Тайные слуги» читатель найдет примеры того, какое значение в деле подготовки шпионской агентуры из японцев имела идеологическая обработка в духе крайнего шовинизма. Автор рассказывает о нескольких молодых японцах, которых одурачили шовинистической пропагандой и превратили в исполнительных, фанатичных агентов японской шпионской службы.
Р. Сет пытается представить японскую разведку настолько могущественной, вездесущей и всезнающей организацией, что создается впечатление, будто в ее деятельности он видит чуть ли не главную причину всех временных военных успехов японского милитаризма. Рассмотрим два примера, которым Р. Сет уделяет много внимания:
1. Деятельность японской агентуры в царской России в период русско–японской войны 1904—1905 годов.
2. Активность японского шпионажа в США в годы, предшествовавшие Пирл–Харбору.
Существовали ли на самом деле в царской России люди, о которых пишет Р. Сет? В частности, реальны ли полковая дама, ставшая любовницей японского шпиона, и простоватый болтун–повар, снабдивший японского агента данными о новом русском военном корабле? Или эти люди — плод фантазии автора?
Трудно ответить на данный вопрос, да он и не столь важен.
Несомненно, вследствие беспечности, потери
В книге А. И. Сорокина «Русско–японская война 1904—1905 гг.» по этому поводу говорится:
«Но несмотря на благоприятные условия, японская разведка, коварная по методам своей работы, действовала все же плохо. Так, Ноги (японский генерал. — Г. Г. ) вплоть до падения Порт–Артура считал, что его гарнизон в августе — сентябре не превышал 15—20 тыс. человек. Или, наоборот, во время первого полугодия войны японцы вдвое преувеличивали силы русских на Дальнем Востоке, в январе они считали, что русские имеют полевых войск 120 тыс., а фактически имелось немногим более 60 тыс.; в первой половине июля они предполагали, что русские войска насчитывают 300 тыс., когда в действительности было 150 тыс. Это, несомненно, отразилось на темпах их продвижения» [1] .
1
А. И. С о р о к и н. Русско–японская война 1904—1905 гг. Воениздат, 1956, стр. 325.
Английский военный писатель Лиддел Гарт следующим образом оценивает силы сторон к концу русско–японской войны:
«Японцы были настолько истощены в результате последнего безуспешного сражения под Мукденом, что были рады заключить мир с русскими, которые вели войну без всякого воодушевления, не втянув в нее и одной десятой доли своих наличных сил» [2] .
Таким образом, приведенные примеры показывают, что Р. Сет явно преувеличивает успехи японской разведки во время русско–японской войны.
2
Л и д д е л Г а р т. Стратегия непрямых действий. Издательство иностранной литературы, 1957, стр. 210.
Обратимся ко второму примеру, к деятельности японской шпионской службы в США.
С тридцатых годов нашего века японская разведка начала наводнять территорию США своей агентурой. В дополнение к фактам, изложенным Р. Сетом, небесполезно прибавить свидетельство американских журналистов М. Сейерса и А. Кана [3] .
По их утверждению, член общества «Черный дракон» (кокурюкай) Иидзука, работник японского консульства, прибывший в США в 1937 году, организовал «Лигу японских военнослужащих», насчитывавшую к 1941 году 7200 членов, и «Императорскую лигу дружбы», в которую входило 4800 человек. Обе эти лиги стали центрами шпионских организаций, орудовавших на Западном побережье США и на Гавайских островах.
3
М а й к л С е й е р с и А л ь б е р т К а н. Тайная война против Америки. Издательство иностранной литературы, 1947, стр. 77—78.