Тайные слуги. Подводные диверсанты

Роналд Сет

Однако маршал упомянул о полученном предупреждении в разговоре с одним японским полковником. Полковник, чтобы успокоить Чжана, выразил готовность ехать с ним в одном купе до самого Мукдена.

4 июня генерал У Сю–чен получил извещение, в котором ему предлагалось через два дня встречать маршала Чжан Цзо–лина на станции в двенадцати километрах южнее Мукдена. У считал, что вернувшись в Маньчжурию, маршал исполнил его просьбу. Чжан в свою очередь был благодарен за любезную встречу.

— Как хорошо, что ты приехал, Сю–чен, — сказал он.

— Я счастлив видеть старого друга после такой

продолжительной разлуки, — ответил У.

Они долго обменивались любезностями и дружескими приветствиями.

В присутствии японского полковника, который выполнил свое обещание и ехал с Чжаном в одном купе, маршал и генерал беседовали только на общие темы. Чжан уже раскаивался, что принял предложение полковника.

Конечно, до Свайнхарта дошел один из бесчисленных слухов, которыми всегда полон Токио. Через десять минут поезд прибудет в Мукден и все страхи останутся позади.

— Маршал Чжан, — сказал японский полковник, — вы извините меня, если я ненадолго оставлю вас. Мне нужно взять фуражку и саблю в соседнем купе.

— Пожалуйста, — ответил Чжан.

Когда полковник вышел, маршал обратился к своему другу:

— Рассказывай скорее, как дела.

— Плохо! Плохо! — ответил У. — Японцы становятся все сильнее. Если мы не присоединимся к гоминьдану, они будут управлять нами. Благодарю бога, что вы вернулись, мой…

У не договорил: вагон, в котором они сидели, проезжал в этот момент под мостом. Неожиданно взрыв огромной силы приподнял вагон над рельсами, а рухнувший в ту же секунду мост раздавил его, как спичечный коробок.

Когда обломки были разобраны, оказалось, что У и семнадцать солдат из охраны Чжана мертвы. Чжан был тяжело ранен и умер несколько часов спустя, не приходя в сознание.

Доихара выполнил свое обещание.

Среди «уцелевших» оказался японский полковник, который ушел не в соседнее купе, а в конец поезда, где он совершенно не пострадал.

Устранение маршала Чжана и генерала У не привело, однако, к результатам, на какие рассчитывали японцы.

На место Чжана выдвинулся неизвестный генерал. С храбростью неосведомленного человека он отказался отступить перед растущим давлением японцев и все более настойчиво призывал свой народ следовать идеалам национализма [43] .

В течение следующих трех лет Доихара и его банды устраивали заговоры, убивали, провоцировали восстания, насаждали употребление наркотиков и разврат. Но все это не привело к желаемой цели.

43

Преемником Чжан Цзо–лина стал его сын Чжан Сюэ–лян. — Прим. ред.

Наконец, японское правительство пришло к выводу, что сможет добиться нужных ему результатов только непосредственным применением силы. В сентябре 1931 года оно озадачило весь мир, захватив полностью Маньчжурию и представив это всего лишь как маньчжурский инцидент. 19 сентября 1931 года японцы захватили Мукден. 5 февраля 1932 года пал Харбин, и спустя несколько дней японцы объявили о «независимости» Маньчжурии.

К несчастью для Японии, ее действия

в Маньчжурии были осуждены международным правом. А японцам для успешного осуществления своих планов в то время было важно, чтобы остальные страны мира не подозревали об истинных намерениях Японии и не мешали их осуществлению [44] .

44

Захват Маньчжурии был осуществлен японцами при попустительстве западных держав, рассчитывавших спровоцировать войну между Японией и Советским Союзом.

Правительство гоминьдановцев по отношению к японской агрессии в Маньчжурии заняло капитулянтскую позицию. Чжан Сюэ–лян приказал своим войскам не оказывать сопротивления японской армии. И только по призыву компартии в Маньчжурии началось широкое партизанское движение. — Прим. ред.

Доихара искал способа добиться этого и нашел только одну возможность.

Суть его решения заключалась в том, что японцы должны учредить в Маньчжурии марионеточное государство, во главе которого (дабы придать ему подобие независимости) поставить не кого иного, как несчастного, робкого, слабого молодого человека, последнего императора Китая — Генри Пу И.

Но и здесь возникли трудности!

Недалекий, безвольный Генри Пу И решительно отказался сесть на маньчжурский трон. Других кандидатов не было.

Однажды вечером, расхаживая по комнате, Доихара обдумывал создавшееся положение. Даже угрозы не действовали на Генри Пу И, и он не соглашался принять довольно лестное для него предложение. Доихара, не зная, что предпринять, оказался в весьма затруднительном положении.

Стук в дверь прервал его размышления.

— Войдите! — сердито сказал Доихара, остановился и посмотрел на дверь.

Вошел слуга, явно напуганный, глаза его смотрели вниз.

— Ну, что там? — с раздражением спросил полковник.

— Там внизу незнакомец, господин, — ответил слуга. — Вот уже два часа, как он добивается встречи с вами. Мы говорили ему, что это невозможно, но он настаивает.

— Как его зовут?

— Он не назвался, господин.

— Что он из себя представляет?

— Странный человек, господин, маньчжурец.

— В этом нет ничего странного. Ведь их тридцать миллионов, маньчжурцев.

— Но его голос, господин. Он говорит, как благородный человек, но у него высокий голос, словно он евнух.

— В этом тоже ничего не может быть странного. Он вооружен?

— Нет, господин, он оставил свой пистолет и кинжал на столе.

— Намекнул ли он о том, чего хочет?

— Нет, господин.

Заинтересованный Доихара подумал: «Чего бы этот парень не хотел, его визит отвлечет меня хоть на несколько минут от упрямства Генри Пу И».

— Я приму его, — сказал он. — Пусть войдет.

Когда слуга ушел, Доихара вынул из ножен саблю и положил ее на стол. Сам встал так, чтобы стол находился между ним и дверью. Доихара знал, что у него много врагов. Поэтому не мешало подготовиться. Пистолет он не любил и стрелял неважно, зато владел саблей, как никто другой.