Тайный брак

На плацу перед главным корпусом военно-магической академии ровными шеренгами стояли выпускники. Они не выглядели необстрелянными юнцами. У каждого был боевой опыт, каждый имел на кителе минимум одну награду за участие в сражениях трехлетней войны, которая завершилась чуть более года назад.

Высокие мрачные стены академии, сложенные из серого гранита, взирали на молодых мужчин в парадной форме слепыми узкими окнами. Солнце рассеянно пробивалось косыми лучами сквозь прорехи в слоистых облаках, затянувших осеннее небо. Северо-западный ветер время

от времени налетал порывами, трепал волосы молодых магов, теребил фалды и свисающие с шапок-котелков пушистые меховые хвосты - знак принадлежности к элитным магическим отрядам королевской армии Лантерры.

– Эйлерт Дьярви нэйт Вебранд!
– гулким голосом, усиленным магией, объявил ректор академии имя очередного выпускника.

Из первой шеренги выступил на два шага вперед высокий сероглазый воин. Его светлые волосы, собранные в низкий хвост, на миг взлетели веером над плечами, подхваченные очередным порывом ветра. 

– Ваш диплом, нэйт Вебранд!
– в подставленную ладонь упал свиток, перетянутый двухцветной, серебряно-зеленой лентой - в цвет королевского флага.

Выпускник спрятал свиток в крепящийся к поясу плоский продолговатый кошель и снова поднял ладонь.

– И ваше назначение!
– договорил ректор. 

Эйлерт нэйт Вебранд поймал второй свиток. Поднял вверх сжатый кулак и громко, отчетливо произнес:

– Служу королю и Отечеству!
– после чего вернулся обратно в шеренгу.

Вручение продолжилось, а Эйлерт неторопливо сломал печать и развернул свиток с назначением. 

– Шарсол, - прочел он. 

На его лицо легла тень задумчивости. Глаза затуманились. 

– Что у нас в Шарсоле, Кьярвел?
– не поворачивая головы, спросил он у мага, стоящего справа. 

Кьярвел нэйт Оден, второй сын маг-адмирала Одена, узнавал все новости о ситуации на границах даже раньше, чем ректор военной академии. 

– Тебя отправляют в Шарсол?
– не поверил Кьярвел.
– Но… 

Голос друга прервался, и Эйлерт понял: в Шарсоле горячо. Очень!

– Драконы?
– спросил глухо.

– Само собой. Новый выводок. Они посылают тебя на верную смерть, Эйли! Как это возможно?

– Вот и попытайся разузнать. 

– А ты?

– А я попытаюсь выжить. 

Шарсол. Двумя днями позже

Большие хвалемеры на ратуше показывали девять с половиной хвалей, когда Анналейса Дагейд взялась за медное кольцо, потянула на себя тяжелую деревянную дверь и вошла в холл, пронизанный разноцветными лучами, проникающими сквозь витражные окна. 

До этого она была в ратуше лишь однажды, пару лет назад, в день, когда душеприказчик огласил завещание, оставленное ее отцом, и назвал имя опекуна. Дядюшка Асмунд Игг. Кровный побратим горячо любимого батюшки и хороший друг погибшей вместе с отцом матушки. Дядюшка Игг заботился о дочерях Ивара Дагейда, как о родных. Но теперь и его не стало. Лейса и ее младшая сестра осиротели окончательно. 

Долго осматриваться Анналейсе не дали.

– Рейва Дагейд?
– прозвучало издалека.

Лейса опустила запрокинутую к высоким арочным потолкам голову, отыскала взглядом душеприказчика -

плотного пожилого мужчину, облаченного в мантию законника. 

– Мирного утра, - поздоровалась вежливо, пытаясь улыбнуться.
– Я не опоздала?

– Нет, рейва. Вы как раз вовремя. Идемте.
– Душеприказчик дяди Асмунда не ответил на вымученную робкую улыбку. Он был суров и мрачен. 

Лейса тоже нахмурилась, стерла остатки улыбки с миловидного личика. Она была не на шутку встревожена. Ступая легко и беззвучно, она испуганно, настороженно смотрела в спину законника из-под густых темных ресниц. Обычно смеющиеся яркие губы сжались в узкую полоску и почти слились по цвету с побледневшей кожей. 

В комнате, куда привел Анналейсу законник, оказалось многолюдно: у дяди Асмунда не имелось жены и детей, зато была сестра и многочисленные племянники. Все они собрались на оглашение последней воли покойного и с настороженностью посматривали на любимицу своего родственника. Похоже, опасались, что все свое состояние рейв Игг оставил ей. 

– Прошу тишины!
– душеприказчик уселся за единственный в комнате стол, вынул из выдвижного ящика зачарованный от огня, воды и вскрытия футляр, извлек из него свернутый в трубочку свиток.
– Оглашается последняя воля покойного рейва Асмунда Игга, гражданина Шарсола. Сей документ составлен года восемьсот девятого от Основания Лантерры, месяца десятого, числа шестого. Если кто-то из присутствующих имеет документ, составленный и заверенный позднее, прошу заявить об этом сейчас.

Родичи Асмунда взялись вопросительно переглядываться между собой, а Анналейса застыла, будто пораженная огненной стрелой мага из Дома Дня: четыре года! Ее опекун не обновлял свою волю целых четыре года! Значит, о ней в завещании не будет сказано ни слова, ведь дядюшка стал ее опекуном всего два года назад…

Если у кого-то из родственников рейва Игга и было более свежее завещание - тот человек предпочел промолчать. Душеприказчик озвучил волю покойного, согласно которой все его состояние получил племянник - старший сын сестры. Споря, возмущаясь и переругиваясь, семейство Иггов покинуло кабинет. 

– Вы тоже можете быть свободны, рейва Дагейд, - услышала Анналейса, но так и осталась сидеть на старом колченогом стуле с твердой прямой спинкой. 

Ноги не хотели слушаться девушку. Сердце неровно трепыхалось, то замирая, то выбивая бешеную дробь по ребрам. Лейса прижала ладонь к груди - туда, где под плотной тканью синей накидки скрывался подаренный дядей Асмундом медальон в простой серебряной оправе. Этот медальон еще вчера давал Анналейсе право распоряжаться своим имуществом от имени опекуна. Теперь же…

– Мне нужен совет, рейв Ньёрд. Мое имущество находилось в ведении дяди Асмунда. Что будет теперь с моим наследством, со мной и сестрой?

Душеприказчик отвел взгляд. Ему было неловко смотреть в полные слез синие глаза. Он знал: его слова станут для невинной девушки и ее младшей сестрички приговором. Но закон есть закон. Не он, рейв Ньёрд, законы придумал, и не ему их менять. 

– До конца сего дня я обязан внести данные о розыске наследников вашего отца в королевский реестр. Если до полуночи вы предъявите мне нового законного опекуна…