Тайный брак

Хенли Вирджиния

Она спустилась по ближайшей к ней лестнице и нашла еще один коридор. Она была благодарна, что в этом лежал ковер и заглушал ее шаги, но теперь перед ней встал новый вопрос: «Какая комната принадлежит Вулфу Мортимеру?»

У Брианны не было выбора, кроме как позволить инстинкту вести ее. Она заметила, что только из-под одной двери пробивается свет, и решила попытать счастья. Когда она протянула руку, дверь беззвучно отворилась, и Брианна обнаружила, что смотрит прямо в его светящиеся серые глаза.

Мощная рука втянула

ее в комнату, и дверь закрылась. Она увидела, как на его челюсти дергается мускул, потом увидела, как его глаза на мгновение затуманились печалью, когда он понял, что привело ее.

– Когда? – спросил он.

– Сегодня вечером. Вулф, мне так жаль. – Она обняла его, чтобы утешить. Она чувствовала, как его сила перетекает в нее, и это Брианна оказалась той, кто получает утешение. Ее щека была прижата к его груди, и когда она услышала, как ровно бьется его сердце, ее волнение начало таять, и сменилось тихим спокойствием.

Он взял ее руки и крепко сжал их.

– Его страдания окончены.

– Епископ Херефорда соборовал его и отвезет в Уигморское аббатство для погребения.

– Адам Орлетон сын Чирка. Ее глаза расширились.

– Как трудно, должно быть, ему было в этот вечер.

– Для Мортимера жизнь без свободы не стоит жизни. Адама утешит то, что его отец теперь свободен.

– У нас с королевой была возможность поговорить с ним наедине. Орлетон и мой брат Рикард строят планы помощи побегу вашего отца, когда он выберется из Тауэра.

– Ему понадобится помощь не только снаружи, но и изнутри.

– Он сделал союзником своего тюремщика, Джерарда Элспея, и королева клянется, что сделает все, что в ее власти, чтобы помочь вашему отцу.

– Он стал ее любовником.

Брианна отпрянула.

– Как вы можете знать это?

– Я знаю моего отца. Изабелла самое ценное, что у него есть. – Он внимательно заглянул в ее лицо. – Вас шокирует, что мужчины и женщины используют друг друга. Вы действительно наивны, Брианна.

Она вскинула голову.

– С каждым днем я становлюсь все менее наивной. Вдруг дверь распахнулась, и вошел Лайонел Колби.

– Леди Брианна, какого дьявола вы здесь делаете?

Она схватилась за руку Вулфа, чтобы набраться сил.

– Лайонел Колби, мы помолвлены. Вы представляете, каково это – быть так близко и в то же время всегда быть порознь?

Колби пристально посмотрел на Мортимера.

– Это тайное обручение. Я надеюсь, что мы можем рассчитывать на ваше благоразумие, – спокойно произнес Вулф.

– Я закрою глаза на редкие визиты.

– Я в долгу перед вами.

– Это точно. Пожелайте друг другу доброй ночи – я подожду снаружи.

Брианна была потрясена.

– Он готов молчать и позволить мне приходить к вам снова?

Вулф коснулся ее щеки.

– Наивное дитя. Женщины каждую ночь приходят в казармы к стражникам, и наше заключение не запрещает воспользоваться

их услугами. Теперь, когда Джон де Боун стал графом, ему придется просто отбиваться от них.

Брианна яростно покраснела.

– Колби позволит мне приходить к вам потому, что он думает, что я оказываю вам такие услуги!

– Это же вы сказали, что мы обручены, – серьезно ответил он.

Она стукнула его кулаком в грудь.

– Ах вы, негодник!

– Это дает нам идеальное прикрытие, и я думаю, что вы скорее предпочтете показаться бесстыдной, чем снова пройти через тот ужасный тоннель. Брианна, я знаю, чего вам стоило прийти сегодня ко мне.

«Ты слишком много знаешь обо мне… Ты можешь читать все мои мысли».

– Доброй ночи. Я не вижу причин пятнать свою репутацию, снова приходя сюда.

Изабелла была поглощена мыслями о Роджере, и в следующую пятницу она и Брианна вернулись в Тауэр. Королеве было невероятно трудно скрыть свое нетерпение, пока она развлекала сэра Стивена за ужином, но она обратилась к своим актерским навыкам, которые взрастила в себе, общаясь с Эдуардом и ненавистным Хью Деспенсером. Любезная улыбка маскировала мысли и эмоции, которые могли потрясти и самого дьявола.

Брианна тоже хорошо играла свою роль, снова и снова наполняя вином бокал коменданта, так что к тому времени, когда Сигрейв уходил, ноги едва несли его. Двумя часами позже она открыла дверь и впустила Роджера Мортимера в главный зал. Потом она повернула ключ в замке и уселась в удобное кресло, приготовившись полночи охранять уединение влюбленных.

Изабелла ждала его, стоя в своей спальне. Едва увидев его, она бросилась в его объятия.

– Роджер, мне так жаль вашего дядю Чирка.

– Он был для меня как отец. Побег был невозможен, пока он был жив – я должен был оставаться и ухаживать за ним. Теперь, когда его нет, мы можем строить планы на будущее.

– Наше будущее? – задыхаясь, спросила Изабелла.

– Наши планы быть вместе, моя любимая. Будущее без вас было бы невыносимо. – Роджер говорил совершенно искренне. Она была самой лучшей женщиной, с какой он когда-либо занимался любовью, и она боготворила его. То, что она к тому же была королевой, делало их союз идеальным.

Первый же поцелуй сказал ему, что она умирает от желания, и он был достаточно мудр, чтобы заняться с ней любовью и удовлетворить ее самые страстные желания, прежде чем обсуждать планы, которые дадут ему возможность бежать.

Когда она лежала, пресыщенная, в его объятиях, он целовал и ласкал ее, осыпая нежными словами любви. Его настойчивый рот и знающие руки подчиняли ему ее тело и ее волю.

– Епископ Херефорда скорбит о недостойном правлении Эдуарда и Деспенсеров. После многих лет служения в папской курии он друг папы и короля Франции. Он написал вашему брату, прося его предоставить мне убежище.