Тайный дневник Розовой Гвоздики
Шрифт:
— Боже, какая ты маленькая! — восхищенно проговорил он. — Сама женственность и совершенство.
Потянувшись к Ричарду, Амели обняла его за шею.
— Ты тоже, — чуть слышно проговорила она, когда, сомкнувшись вокруг талии, пальцы Селвика заскользили к ее груди.
— Что?! — обиженно воскликнул Ричард.
— Я имела в виду совершенный, — зардевшись, пролепетала мисс Балькур. — По крайней мере…
Она казалась такой смущенной и беззащитной, что Ричард остановил ее долгим страстным поцелуем.
Молодые
Сильная грудь так близко, что Амели слышит каждый вздох. По щеке Ричарда поплыл золотистый блик, и девушке захотелось поймать его губами. Нежно коснувшись яремной впадины, она почувствовала, как тонкое, поджарое, как у гончей, тело трепещет. Дыхание стало прерывистым, а потом…
— Почему ты считаешь по-гречески? — смущенно спросила мисс Балькур.
— Чтобы держать себя под контролем, — глухо ответил Селвик и принялся играть с темным треугольником курчавых волос.
— А-а…
Амели не поняла, что он имеет в виду, но ей тут же стало не до этого, потому что проворные пальцы Ричарда скользнули во влажную ждущую глубину. Боже, что же он с ней делает? То же самое, что той ночью на Сене, только сейчас она видит его лицо и ласкает обнаженное тело… Сейчас каждое прикосновение в сто раз слаще! Пальцы Ричарда ритмично задвигались, и Амели закричала.
— Черт побери! — простонал Селвик и, отстранившись, принялся расстегивать штаны.
Пуговица отлетела и рикошетом ударилась о стенку каюты. Усмехнувшись, Амели стала помогать. Узкие штанины собрались на коленях, и Ричард выругался. Наконец штаны упали на пол и, теперь полностью обнаженный, Селвик опустился на шелковое покрывало.
— Где мы остановились? — хрипло спросил он.
Амели взяла его руку и положила на курчавый треугольник. Ричард чувствовал, как закипает кровь. Можно снова начать считать по-гречески, только стоит ли? Медленно убрав руку, Селвик приложил к увлажнившемуся входу набухший пенис. Осторожность, сейчас главное осторожность и терпение.
Изогнувшись, Амели шире развела ноги. Чего же он медлит?
— Пожалуйста! — сорвалось с ее губ.
— Тебе… будет… больно, — укрощая собственную страсть, прошептал Ричард.
Головка пениса скользнула по клитору, и острые ногти Амели вонзились в сильное мужское предплечье.
— Ну пожалуйста!
Больше сдерживаться он не мог. Ричард вошел в нее и на мгновение задержался, почувствовав невидимый барьер.
— Давай остановимся? — спросил он и приготовился к отступлению.
Закусив губу, Амели покачала головой.
— Нет, — взмолилась она, — пожалуйста, нет!
Ричард не смог бы, даже
Ричард вошел в нее во всю длину, а Амели выгнулась и бешено закрутила бедрами. Перед глазами разрывались тысячи бриллиантовых искр, а тело содрогнулось от оргазма. Продержавшись на секунду дольше, Селвик с болезненным стоном излил семя.
Не решаясь произнести ни слова, он осторожно перевернулся, так что его возлюбленная оказалась сверху.
Как чудесно пахнет его тело, разгоряченное и такое родное! Словно боясь потерять, Амели оплела ногами обнаженные бедра Ричарда и лишь через некоторое время, успокоившись, положила голову ему на плечо.
— Ммм, — заворковала она, перебирала влажные волоски на его груди, — как хорошо.
— Ммм, — отозвался Ричард, убирая темную вьющуюся прядь, упавшую ему на лицо, — а ведь в Лондоне мне придется сдерживаться.
— Ну вот! — искренне расстроилась Амели.
— Да, пока мы не обвенчаемся официально.
— И как долго это может продлиться?
— Недели, а то и месяцы, — застонал Селвик. — Все эти свадебные приготовления… — раздраженно проговорил он.
— Черт! Тогда, может, останемся на пакетботе? — предложила девушка.
— Отличная идея!
— Думаешь, завтра будет ясно? — спросила Амели и улыбнулась, вспомнив, что в первый день знакомства задала такой же вопрос.
Ричард так и впился в нее глазами.
— Тогда путешествие может затянуться на несколько дней.
— А тебе не кажется, что мы это уже проходили? — игриво поинтересовалась прелестница.
— Хм, дай подумать… Вообще-то да, но налицо явные различия.
— Например?
— В прошлый раз, — рука Селвика скользнула по обнаженной груди девушки, — мы были одеты.
— Это единственное различие?
— Да, единственное и определяющее.
— Есть еще одно.
— По-моему, только это.
Амели покачала головой.
— Подумай.
— Не знаю, сдаюсь.
— На этот раз я тебя люблю.
Глава 41
В погожий день Онслоу-сквер казалась намного приветливее.
Точнее, могла бы казаться, если бы не жуткое похмелье, превратившее ласковые солнечные лучи в настоящую пытку для глаз. Притаившись на крыльце дома миссис Селвик-Олдерди, я нерешительно смотрела на кнопку звонка. Может, выпить еще пару таблеток «тайленола», позвонить хозяйке и, сославшись на неожиданный приступ бубонной чумы, сбежать в мою миленькую темную квартирку?