Тайный приют олигарха
Шрифт:
Гарри Адамович открыл было рот, чтобы возразить, но затем передумал и заметил:
– Да что с тобой говорить? Тебя надо сдать на руки... на руки тем людям, которые будут очень рады видеть тебя!
Он развернулся, намереваясь уходить, но Оксана вытащила из кармана айпод и включила его. По конференц-залу разнеслись сладострастные стоны и голос Гарри Адамовича: «Да, мой родной, да, мой хороший! Ну, не плачь, потерпи! Дядя тебя не обидит! Только делай то, что он тебе прикажет...»
Гарри Адамович хрюкнул и повернулся
– Что... откуда... почему... – забормотал он, и казалось, что знаменитый адвокат вот-вот рухнет в обморок. – Не может быть, не может быть, не может быть...
– Верно, Гарри Адамович, – ответила Оксана, – не может быть! Не может быть, чтобы такой монстр, как вы, являлся адвокатом. В действительности ваше место в колонии для особо опасных преступников. И очень скоро, клянусь вам, именно там вы и окажетесь!
Гарри Адамович, совладав с приступом слабости, придушенно прошептал:
– Что тебе надо? Денег? Я дам сколько нужно! Только никто не должен узнать об этой записи!
– Что мне нужно? – повторила жестко девушка. – Мне нужно, Гарри Адамович, чтобы вы сказали правду. Нет, не касательно того, что вы растлеваете детей. Хотя и за эту мерзость вы, не сомневаюсь, ответите. Вы должны рассказать о том, как подчинились приказаниям Юркуна. Как вы предали меня, свою клиентку, и устроили, чтобы моим показаниям никто не поверил. Как вы подбили меня на то, чтобы сбежать из клиники, и отвезли в квартиру, где меня должны были убить!
Направник, пошатнувшись, снова забормотал:
– Я не могу... Я ничего не знаю... Я не в состоянии...
– Тогда мне придется разместить запись в Интернете, Гарри Адамович! – произнесла Оксана. Ей не было жаль адвоката. Однако тот был ей нужен – требовались его показания. Только так она сможет восстановить справедливость и убедить всех в своей невиновности.
В дверь конференц-зала осторожно постучали, и женский голос – кажется, секретарши Светланы – произнес:
– Гарри Адамович, я чрезвычайно сожалею, что вынуждена вас беспокоить, но на проводе Чесноков. И он желает немедленно переговорить с вами. Сказал, что...
– Меня ни для кого нет, неужели так трудно понять! – визгливо проорал Направник. – Ну почему меня окружают идиоты, кретины и дебилы? Оставьте меня в покое, я занят!
Секретарша квакнула и удалилась. Гарри Адамович, тяжело дыша, выдавил из себя:
– Ты хочешь, чтобы... чтобы я признался в одном преступлении, дабы не стало известно другое...
Оксана напряглась. Направник готов сделать признание! Знаменитый адвокат и по совместительству мерзкий насильник детей не ведал, что и сейчас у нее в кармане имелся диктофон, который записывал каждое слово их беседы.
– Я ни в чем не виноват! Я был вынужден так поступить. Я не хотел! – выпалил он.
И внезапно затрясся в рыданиях.
Оксана
– Гарри Адамович, я жду! Вы работаете на Льва Аристарховича Юркуна? Вы продали ему меня? Вы сделали так, чтобы процесс против него развалился?
Гарри Адамович раскрыл рот – и вдруг начал медленно оседать на пол. Оксана метнулась к нему, дала ему несколько звонких пощечин, воскликнув:
– Сейчас не время устраивать дешевое представление, Гарри Адамович!
– Сердце... – прошептал тот, хватаясь за левый бок и прикрывая глаза. – У меня слабое сердце... помогите мне...
Оксана заволновалась – а что, если адвокат сейчас умрет и она станет причиной его кончины? Неужели Направник испуган до такой степени, что у него не выдержало сердце?
Девушка распахнула дверь. Завидев одного из работников юридической фирмы, воскликнула:
– Гарри Адамовичу сделалось дурно!
Тотчас появилась верная секретарша, которая запричитала, всплеснула руками и вызвала «Скорую». Гарри Адамович к тому времени немного оклемался. С пола его переместили на диван, подали ему бокал воды, положили под голову подушку.
Направник, поманив к себе пальцем Оксану, прошептал слабым голосом:
– Я все скажу... Только обещайте, что не обнародуете запись! Я покину страну... давно уже хочу уйти на покой...
– Мне нужно ваше устное и письменное признание, Гарри Адамович! – откликнулась Оксана сурово. – И я не собираюсь ждать!
Секретарша, оттеснив ее от законника, заявила:
– Гарри Адамович, милый мой, забудьте о делах! Сейчас речь идет о вашем здоровье!
Когда она отошла, Направник прохрипел:
– Сегодня вечером... со двора... в половине десятого... приходи сюда, на фирму, здесь никого не будет... Обещаю, что сделаю признание...
Появились санитары. Оксана, воспользовавшись всеобщей сумятицей, исчезла. Ее терзала неуверенность – Направник в самом деле намеревался сделать признание или разыгрывал из себя тяжелобольного, чтобы сбежать? Девушка прослушала запись своего разговора с Гарри Адамовичем. Конечно, в нем полно двусмысленностей, а прямого признания нет. Но она его получит – любым путем! По милости Направника и Юркуна ее едва не убили, причем уже два раза. Она имеет право не жалеть их.
Оксана с большим трудом дождалась вечера. В девять двадцать она подрулила к особняку, в котором располагалась адвокатская контора Гарри Адамовича. Менять внешность девушка не стала, только обвязала голову шелковым платком и надела плащ со стоячим воротником, почти закрывающим лицо.
А что, если у Направника гипертонический криз, сердечный приступ или вообще инфаркт? И он находится сейчас в больнице? Или вообще умер?
Но тут Оксана заметила свет в окнах особняка – в помещении фирмы кто-то был. Но кто?