Тайный шепот

Гарвер Саманта

– Я тебя смутила, – растерялась та. – Извини. Я просто думала… Не знаю, что я думала! Прости меня.

Харриет вздохнула и начала аккуратно складывать шахматные фигуры в деревянную коробку.

– Не нужно извиняться, Лиззи. Для меня немного странно так подружиться с мужчиной, который в общем-то всего лишь чуть больше чем незнакомец. Но я поняла это только потому, что ты об этом заговорила.

– Мне кажется, он тобой увлечен, – сказала Лиззи.

Конь выскользнул из рук Харриет и закатился под стол. Она наклонилась, чтобы поднять фигуру, но Лиззи продолжала:

– Ты знаешь,

что он не разговаривает ни с кем, кроме тебя и время от времени сэра Рэндольфа? Он очень таинственный и тихий. Вчера вечером во время прогулки я за ним наблюдала. Он специально замедлял шаг, чтобы оказаться ближе к нам с тобой. И я никогда не видела, чтобы он улыбался, если рядом нет тебя.

Харриет выпрямилась, ударившись головой о край стола. Потом села, что-то бурча и потирая макушку.

– Вот теперь ты меня смущаешь.

Лиззи усмехнулась:

– Должна признаться, я его понимаю – его привлекает твое всегда радостное настроение и отличное чувство юмора. Думаю, ты весьма оживляешь это нудное место. Однако мне никогда не приходило в голову заманить тебя в лес и поцеловать.

– Лиззи! – Харриет со стуком захлопнула крышку.

– Возвращаясь вчера вечером в дом, я шла как можно медленнее, – стеснительно призналась Лиззи. – Может, он влюбляется в тебя, а ты в него?

Глаза Харриет округлились – Элиза всегда казалась ей такой тихой и робкой.

– Я не могу влюбиться в мужчину, с которым едва знакома!

– Откуда ты знаешь? – Лиззи склонила голову набок и скрестила руки на столе, как настоящая леди. – Ты же никогда раньше не любила.

Харриет, открыв рот, пыталась придумать ответ. Когда из дома вышла Джейн и окликнула ее по имени, она испытала настоящее облегчение.

– Вот вы где! – Джейн улыбнулась и подняла руку, словно прикрывая лицо от скудных солнечных лучей. – А я обыскала весь дом.

Миссис Пруитт грубо заявила:

– Мы не обязаны сообщать прислуге, куда идем.

Она говорила с таким пренебрежением, что Харриет не удержалась и метнула в нее ледяной взгляд. Миссис Пруитт ахнула.

– Что случилось, Джейн?

– Вы нужны мистеру Брэдборну.

Лиззи хихикнула совсем не подобающим леди образом.

– Он просил найти вас и сказать, что ждет у конюшни.

– Спасибо, Джейн, – произнесла Лиззи с добротой, слегка сгладившей бездушие миссис Пруитт.

Служанка сделала реверанс и вернулась в дом, а Харриет задумалась – это игра света или у Джейн на щеке и в самом деле синяк?

Глава 18

– Мой отец играл в азартные игры дольше, чем я себя помню.

Когда она заговорила у него за спиной, Бенедикт на мгновение замер, но тут же снова стал проверять подпругу.

– Он не видел причин прекращать игру, когда женился на моей матери и когда родилась я. Таким образом он нас и содержал. Мать умерла, когда я была совсем ребенком, а денег на гувернантку у нас не было, так что он брал меня с собой в игорные дома. Он одевал меня в штаны и мальчишеские кепки и сажал на колени, когда играл. Я научилась быть молчаливой и бесстрастной. Кроме того, я научилась играть.

Мне нравится думать, что играю я так же хорошо, как это делал

мой отец. Так что сами видите, – призналась Харриет, – держать с вами пари было нечестно. И вы не обязаны брать меня с собой на верховую прогулку.

Он выпрямился и, обернувшись, посмотрел на нее.

Харриет надела темно-синее платье, и ветер прижимал материю к телу. Бенедикту было тяжело представлять себе ее длинные ноги, мягкие и полные в бедрах, обтянутыми мужскими брюками. Солнечный свет, хоть и скудный, все же выхватывал светлые прядки в ее темно-золотистых волосах. Как обычно, буйная шевелюра завитками ниспадала на плечи и кудрявилась на висках. Шляпка висела на руке. Бенедикт подумал, что такой шляпки не хватит, чтобы удержать на месте массу пшеничных волос.

– Бенедикт? – окликнула его Харриет, и он сообразил, что все еще смотрит на нее во все глаза.

– Вы что, хотите отказаться от нашего пари, мадам?

Ее лицо резко изменилось. Она выглядит так, подумал Бенедикт, словно ей дали пощечину.

– Нет, Бенедикт, я всегда держу свое слово. Я просто хотела быть с вами честной.

Он довольно долго смотрел на Харриет, пытаясь понять, чем так рассердил ее.

– Это конь мистера Латимера, – сказал он, так как Харриет по-прежнему молчала. – Для вас я собирался оседлать лошадь леди Крейчли.

Харриет обратила внимание на коня у него за спиной. Суровое выражение лица сменилось совершенно детским восторгом.

– О!

– Они предлагают гостям прекрасных лошадей, но их собственные – еще лучше.

– Понятно, – сказала Харриет. Она обошла Бенедикта, настороженно приближаясь к гнедому жеребцу. Чем ближе она к нему подходила, тем шире становились ее глаза, словно она и не предполагала, что лошадь может быть такой большой. Харриет подняла руку и прикоснулась к жеребцу. Он повернул к ней свою огромную голову, и Харриет быстро отступила назад.

– Харриет? – окликнул ее Бенедикт.

– Да? – Она скрестила руки, но не посмотрела на него. Ее взгляд оставался прикованным к жеребцу. Когда тот ударил копытом, на лбу Харриет появилась складка.

– Вы никогда раньше не ездили верхом, да?

Наконец она посмотрела ему в глаза, и Бенедикт понял, что Харриет боится. Она медленно покачала головой.

Бенедикт заметил конюха, выводившего вторую лошадь из загона, и крикнул:

– Кобыла нам не потребуется!

Старик равнодушно пожал плечами и повернул обратно.

– На самом деле мне совсем ни к чему учиться ездить верхом, – словоохотливо начала Харриет. – В Лондоне почти все, что нам нужно, находится на расстоянии пешей прогулки, а в остальных случаях мы нанимаем двуколку. Или одалживаем у друзей карету с кучером.

– Вы поедете со мной, Харриет. – Бенедикт подошел к жеребцу, взлетел в седло и протянул руку Харриет, сделавшей еще шаг назад. – Беритесь за руку.

Харриет сделала глубокий вдох, и Бенедикт ясно увидел, что она собирается с духом. Потом она вздернула подбородок и шагнула вперед. Ее рука коснулась его ладони, он обхватил своими пальцами ее тонкие пальчики и внезапно вспомнил вчерашний поцелуй. Рука Харриет подходила ему так же хорошо, как и ее губы. Словно эту женщину создали для него.