Тайный Союз мстителей
Шрифт:
— До завтра! — крикнул он им, не останавливаясь.
— Ты уйди лучше! — бросил Альберт Родике, когда они дошли до дороги, соединяющей Штрезово с Бецовскими выселками. Она удивленно взглянула на него. Он ответил только усталым движением руки. — Ну, чего ты? Уматывай!
Закинув голову назад, Родика ушла, даже не подумав возражать.
Друга присел на камень и принялся рисовать большим пальцем ноги на песке.
— Что с тобой? — спросил он немного
— Ничего, — послышался ответ. — Надо нам кое в чем с тобой разобраться.
Друга поднял голову. Он устал за день.
— Мне еще на работу идти, — сказал Альберт. — Ты же знаешь, из-за Длинного.
— Куда?
— На мельницу.
— Когда?
— Сейчас. Я им сказал, в девять придем.
Друга подмигнул.
— По правде сказать, мне жрать охота.
— Ясно, что охота, — ответил Альберт. Было заметно, что настроение его резко улучшилось.
— А морква зачем тут рядом растет?
Тут же они, перепрыгнув через кювет, принялись дергать морковь. Вытерев морковь о траву, они запихнули ее себе за пазуху и всю дорогу до самой мельницы отплевывались и чавкали с превеликим наслаждением.
— Работать буду, пока с ног не свалюсь! — проговорил Альберт.
Друга кивнул:
— И я!
Обняв его за плечи, Альберт сказал:
— Увидишь, как Длинный обрадуется, когда мы ему что-нибудь хорошее принесем.
— Еще как обрадуется! — ответил Друга. — А я… — Он тут же прикусил язык и покраснел.
— Что — ты? — спросил Альберт, который терпеть не мог, когда кто-нибудь, начав говорить, не договаривал.
— Да так просто, — ответил Друга. — Может, и ерунда. Я хотел сказать, что я мог бы написать стихотворение, в котором мы оба пожелали бы ему, чтобы он поскорей выздоровел. — Он как-то неуверенно взглянул на Альберта и замолчал.
Однако Альберт не рассмеялся, и выражение лица его не было насмешливым.
— Вообще-то это мало чем поможет, но я понимаю — ты это по доброте своей, — заметил он после некоторого молчания. — Длинный — парень что надо, но в искусстве он ни бум-бум.
— Ладно, — согласился Друга.
Неожиданно Альберт заговорил быстро, с какою-то страстью, даже страхом, но в то же время и надеждой.
— Хотел бы я увидеть того, кто больше заботится о Длинном, чем мы.
Друга внимательно посмотрел на него. Он уже знал: Альберт очень тревожится, как бы кто-нибудь не опередил его в ухаживании за больным товарищем.
— Мы лучше их — и всё! — сказал Друга. — Пусть кто-нибудь попробует заработать столько денег, сколько мы уже заработали и еще заработаем.
И это была правда. Тайком они уже два раза навещали Длинного в больнице и отнесли ему конфеты, которые купили в коммерческом магазине в Бирнбауме. И даже
По воскресеньям они бегали на станцию в Бирнбаум и разгружали вагоны с углем и удобрениями…
Вся мельница пела — столько в ней работало электрических машин. Мучная пыль плясала в воздухе. Неописуемая жара заставляла людей обливаться потом. Рабочие все чаще поглядывали на часы — смена кончалась.
Лысый человек, похожий на откормленного кабана, вылез из проволочной клетки, на которой висела дощечка с надписью: «Грузовой подъемник, перевозка людей строго запрещена». Обнаружив Другу и Альберта, лысый подошел к ним:
— Ну что, молодежь? Пришли муку малость подпортить? — И ухмыльнулся.
— А почему бы и нет? — рассмеявшись, ответил Альберт. — Главное, чтобы нам заплатили.
— А ты за словом в карман не лезешь. Ну что ж, это тоже неплохо. — И он долго гоготал.
— Мы насчет работы! — попытался перекричать его Альберт. — Говорят, в зерновом бункере люди нужны, и в ночную тоже.
— Кто это тебе говорил? — заинтересовался лысый человек. Он долго рассматривал ребят и наконец, пхнув Другу в грудь, сказал: — Работа-то есть, да не для школьников.
— Какие там еще школьники! — возмутился Альберт. — Мы из ремесленного.
Лысый снова заржал, закатывая при этом глаза.
— Ремесленники!.. Никогда я так не смеялся. Ремесленники! — И тут же с хитрецой добавил: — Раз назвались ремесленниками, так докажите.
— Что еще доказывать? — спросил Альберт, теряя терпение.
— Поставь! Дело чести для ремесленника.
— Бутылку пива, не больше. После получки. И только тебе одному, — согласился Альберт.
— Идет! — явно обрадовавшись, ответил лысый. — Вычту потом в конторе.
Все вместе они направились в мельничный двор к зерновому бункеру. Там лысый выдал им лопаты и велел подняться наверх по узенькой деревянной лесенке.
— Чего другие, то и вы делайте, как обезьяны, поняли? — Снова послышалось его ржание, и наконец-то ребята остались одни.
Наверху, под самой крышей, лежали горы зерна, и было невыносимо жарко, словно в печке. С потолка падал слабый свет, но лампочек уже невозможно было разглядеть — они тонули в клубах пыли. В этой пыли двигались какие-то тени. Что-то шуршало. Подойдя ближе, ребята разглядели рабочих, которые лопатами пересыпали зерно к воронке, через которую оно сыпалось вниз.
— Здорово! — крикнул Альберт.
Раздетые до пояса рабочие только кивнули в ответ, не прерывая работы.
— Давай разденемся! — предложил Друга. — Я уже взмок.