Тайный воин
Шрифт:
Нирин отвесил низкий поклон.
— В этом единственный смысл моей жизни, твое величество.
Глава 17
Невысокие лесистые холмы и плодородные фермерские поля занимали всю территорию к северу от Эро: от морского берега до гор, видневшихся на западе. Почки на деревьях едва начали набухать, заметил Ки, но крокусы и голубые петушиные гребешки уже оживляли яркими пятнами грязные поля и канавы вдоль дорог. В деревнях, мимо которых они проезжали, храмы и придорожные святилища украсили гирляндами из ранних цветов
Путь в Атийон был долгим, и компаньоны и их свита развлекались песнями и байками, чтобы скоротать время. Для Тобина все вокруг было новым, но Ки уже путешествовал по этим дорогам с отцом и позже с Айей, когда она брала его с собой на юг, в крепость.
В начале второго дня они увидели впереди цепь островов, выскочивших из воды на горизонте, как стая гигантских китов. Когда они придержали лошадей, чтобы дать животным передохнуть, Порион, Фарин и Мелнот — капитан гвардейцев Корина, со смуглым обветренным лицом, принялись по очереди рассказывать истории о пиратах и пленимарцах, промышлявших в здешних водах, и о священном острове Коуросе, на который высадился первый иерофант со своими людьми и основал там трон.
— Там, мальчики, в каждом камне ощущается магия, — сказал Порион. — И это не та магия, что известна Четверке.
— Да, и все потому, что Древние нацарапали свои заклинания на всех скалах и начертили их в пещерах над линией прибоя, — добавил Мелнот. — Тот иерофант привез на остров через море культ Четверки и множество священных предметов, но так и не смог изгнать древние силы, что до сих пор скрываются там. Говорят, именно поэтому его сын перевел двор в Беншал.
— Мне там всегда снились странные сны, — задумчиво пробормотал Фарин.
— Но разве таких же меток нет на скалах вдоль всего побережья? — спросил Корин. — Древние жили вокруг всего Внутреннего моря.
— Древние? — вопросительно произнес Тобин.
— Так теперь называют племена, жившие в холмах, — пояснил Порион. — Маленький темнокожий народ, занимавшийся некромантией.
— Они были еще и крупными ворами, — добавил один из гвардейцев Корина. — Порядочные люди обычно охотились на них, как на хищников.
— Да, верно, мы охотились, — чуть слышно, с печальным лицом, сказал старый Ларис.
— Ну, с тех пор как остатки этого племени спрятались в горах, им ничто уже не грозит, — произнес Корин с таким важным видом, будто сам загнал дикарей в горы.
У других тоже нашлись подходящие к случаю истории. Народ холмов приносил в жертву своим злобным богиням юношей и детей. Они спаривались в полях, как животные, в определенные лунные дни, а мясо ели сырым. Их ведьмы могли превращаться в зверей и демонов по собственной воле, они убивали людей, подув в выдолбленный изнутри сук, они вызывали мертвых…
Тобин знал, что говорят они о народе Лхел. И ему пришлось покрепче сжать губы, чтобы не выкрикнуть старым солдатам, что все их истории о колдовстве, злобных чарах и вечных проклятиях — глупые выдумки. Он мог бы поклясться, что Ки тоже не слишком нравятся эти россказни. Он любил ведьму, дважды спасшую ему жизнь. Лхел была лишь целительницей, лесной колдуньей, и она была их самым мудрым другом.
И
— Между прочим, немало добрых семей Скалы обнаружили бы капельку крови этого народа в своих венах, если бы расспросили своих бабушек, — продолжал тем временем Фарин. — А что касается их магии, полагаю, я тоже воспользовался бы всем, что нашлось под рукой, если бы банда чужаков решила отобрать у меня мои земли. Да и любой из вас поступил бы так же.
Это заявление вызвало неодобрительные покачивания головами, но Тобин был благодарен Фарину. Лхел всегда отзывалась о Фарине очень хорошо. Тобин гадал, что же капитан мог для нее такого сделать?
Дорога постепенно уходила от побережья в глубь страны, уводя отряд в лесные заросли. В середине дня Фарин приказал отряду остановиться и показал на две гранитные колонны по обе стороны дороги. Они были изъедены ветрами и поросли мхом, но Тобин все же различил неясные очертания дуба с широко раскинутыми ветвями, вырезанного на каждой из них.
— Ты знаешь, что это такое? — спросил его Фарин.
Тобин достал из-под плаща отцовскую печать с изображением дуба — рисунок был тот же самый.
— Это граница, да?
— Скачи вперед и вступи на свои земли, парень, — сказал Корин, усмехаясь. — Приветствуйте Тобина, сына Риуса, принца Эро и законного наследника Атийона!
Раздались приветственные крики, и все принялись колотить рукоятками мечей по щитам, когда Тобин пустил Гози вперед. Он чувствовал себя глупо из-за всей этой суматохи, тем более что по обе стороны пограничных столбов стоял все тот же густой лес.
Но уже через несколько миль лес кончился, а дорога вышла на открытую, чуть волнистую равнину, простиравшуюся до далекого моря. Когда они поднялись на вершину небольшого холма, Корин остановил коня и сделал широкий жест рукой:
— Вот оно, самое прекрасное владение за пределами Эро!
Тобин задохнулся, вытаращив глаза.
— И это все… это все мое?
— Ну да! Или станет твоим, когда подрастешь.
Вдали, у излучины реки, стремящейся к морю, раскинулся большой город. Аккуратные фермы, разбросанные по долине, окружали невысокие каменные стены. На лугах паслись овечьи отары и большие табуны лошадей, в других местах за стенами лежали поля и огороды, росли виноградники.
Но Тобин смотрел только на город и мощную крепость у реки, возвышавшуюся над равниной. Высокие каменные стены ее куртин смыкались с округлыми бастионами и выступами, нависавшими над каменными и деревянными ограждениями, охватывавшими крепость с той стороны, которой она была обращена к берегу реки. Сам замок был квадратным, и над ним высились две большие башни из красновато-коричневого камня. Почти такой же большой, как Новый дворец, но более основательно укрепленный, замок главенствовал над стоявшим внизу городом.