Тайный язык симптомов. Как распознать SOS-сигналы своего тела
Шрифт:
Хирург удалил опухоль пищевода; операция прошла успешно, однако эхография выявила метастазы в печени. Пациента, Сэма Шумана (Sam Shoeman), проинформировали о его состоянии: подозревая у него рак в терминальной стадии, медики полагали, что ему остается жить всего несколько месяцев.
Узнав эту новость, пациент надеялся дотянуть хотя бы до Рождества, чтобы встретить праздник вместе с семьей.
После этого он прошел курс терапии, давшей положительный эффект, и был выписан из больницы в конце октября.
Сразу же после наступления Нового года он был вновь госпитализирован и скончался в течение суток.
Вызывает недоумение тот факт, что
В сущности, этот человек умер исключительно потому, что был убежден в том, что находится на смертном одре, к тому же окружавшие его люди думали так же.
Кроме того, он сам назначил себе срок – Рождество: дожив до этой даты и проведя праздник вместе со своими близкими, он испустил дух.
Об аналогичных случаях свидетельствует психиатр Леон Саул (Leon Saul). Например, происшествие, случившееся с человеком, потерявшем работу и жену: он проиграл все свои сбережения, и кредиторы угрожали убить его, однако он скончался после инфаркта, когда даже его мать отказалась дать ему денег, чтобы выплатить долги.
Настолько экстремальные ситуации предполагают не только сильнейший эмоциональный шок, но также убеждение самого человека в том, что всё кончено, а также, как в случае Шумана, смирение, покорность и безропотное подчинение своей участи.
Сильные негативные эмоции также способны нанести сильнейший удар в сердце, как это происходит при стрессовой кардиомиопатии, известной также как синдром такоцубо, от слова «цубо», означающего корзину, использовавшуюся японцами для ловли осьминога (тако), которая своей формой напоминает левый желудочек, когда он подвергается сильнейшему спазму эмоционального происхождения.
Этот феномен пристально изучал американский кардиолог Эйман Искандер (Ayman Iskander), проанализировавший более 50 случаев, произошедших с людьми, сраженными внезапным горем: сердце буквально «разрывается» под внезапным напором гормонов стресса, вызванных неожиданным всплеском сильных и неконтролируемых эмоций, в том числе гнева, возмущения и отчаяния.
Это очень напоминает симптомы при инфаркте: боль в груди, затрудненное дыхание и предобморочное состояние. Тем не менее такие эпизоды редко заканчиваются летальным исходом: если человек успокоится и попринимает аспирин в течение нескольких дней, то его состояние придет в норму без каких-либо последствий.
Случай из практики.
Когда сердце капризничает
Орган, известный нам как сердце, по большей части состоит из мышечных волокон, сердечная мышца в принципе ничем не отличается от бицепсов рук и квадрицепсов ног; подобно всем остальным мышцам она сокращается (фаза систолы) и растягивается (фаза диастолы). Отличие состоит в том, что эти действия выполняются автоматически и непроизвольно.
В норме чередование систол и диастол происходит ритмично, однако по разным причинам (когда, например, человек употребляет слишком много кофе, дымит, как фабричная труба, злоупотребляет спортивными тренировками или подвергается чрезмерному стрессу) сокращение может происходить преждевременно; в таком случае говорят об экстрасистоле.
Это также может случиться от испуга: например, если мы во время
Я сделал это пояснение, чтобы рассказать о случае, произошедшем с Энрико, 30-летним мужчиной, у которого после довольно напряженного баскетбольного матча случилась экстрасистола. Он пошел на следующую игру, а затем, несмотря на то что это было после целого дня тяжелой работы, отправился в бар выпить по стаканчику с коллегами.
Встревоженный такими сердечными аномалиями, он пытался понять, что с ним произошло, и, как это часто случается, прежде всего проконсультировался в Интернете. Хуже он ничего не мог придумать: среди множества сайтов, на которых он искал информацию, касающуюся аритмии, ему попалась страница, где этот феномен описывался как «временное прекращение биения, означающее краткую остановку сердца».
Прочитав эти слова, он почувствовал себя плохо и покрылся холодным потом: он был убежден в том, что у него вот-вот случится инфаркт, экстрасистолы превратились для него в настоящий кошмар. Он принял решение сократить физическую активность (дававшую ему возможность отвлекаться и снимать стресс) и пройти медицинское обследование, в том числе кардиограмму, показавшую отрицательный результат: в данном случае речь шла только о стрессе, как сказал ему кардиолог, однако его уверения не успокоили Энрико также потому, что он продолжал ощущать аритмию. Он взял за привычку постоянно нащупывать пульс, чтобы ощущать его биение.
После того как он сдал анализы и прошел дополнительное обследование (с тем же результатом), он принял решение пойти другим путем: где-то прочел, что гипноз может решить проблему тревожной аритмии, и обратился ко мне.
После нескольких встреч действительно он стал более спокойным, а экстрасистолы стали случаться реже, хотя не прошли полностью.
В этот момент я вспомнил о статье, в которой говорилось о благотворном эффекте, возникавшем при взаимодействии между магнитным полем сердца и рук, а также еще об одном исследовании, в котором утверждалось, что физический контакт с близким человеком (и с врачом-гипнологом, который, в некотором смысле, становился таковым для пациента) уменьшает физическую боль. Пока длился сеанс гипноза, я прижимал левую руку к его груди. Я чувствовал, как биение его сердца постепенно замедлялось и становилось регулярным. Это была наша последняя встреча с Энрико – он снова вернулся к игре в баскетбол, забыв про свои фантазии.
Когда у нас разрывается сердце из-за неразделенной любви, или после ухода любимого человека, мы испытываем не только душевные муки, но и настоящую физическую боль.
То, что мы переживаем при этом, фактически представляет собой смесь эмоционального стресса и физиологических изменений, связанных с этим состоянием, например, торакальный мышечный спазм, повышение частоты сердечных сокращений, желудочные спазмы и удушье.
Действительно, как уже было сказано, душевные страдания связаны с теми же зонами мозга, что и физическая боль, что позволяет нам предположить, что эти два опыта тесно связаны.