Тайный знак
Шрифт:
– Михаил Александрович, у меня сегодня было много работы. Время сейчас обеденное, давайте зайдем в нашу столовую. Здесь готовят совсем по-домашнему.
Идея пообедать в Бутырке показалась Михаилу «неаппетитной».
– Я, знаете ли, не голоден.
– Ну, тогда будем работать.
Они прошли в небольшую комнату с письменным столом. Возле
– Присаживайтесь, гражданин Степанов. Что вам известно об инциденте с экскаватором на строительстве цеха для метровагонов в селе Тайнинское? Почему экскаватор провалился под землю? Кто виноват в аварии, вы знаете?
– Ну, в общем, насколько я могу судить, никто не виноват. Разве мог кто-то предположить, что под землей существует подземный ход?
– Когда вы об этом узнали, почему так жестко потребовали остановить строительство нового цеха?
– Поймите, это история нашей страны.
– Ну, допустим, история НАШЕЙ страны началась с Октябрьской революции. А все, что было до нее, это история царской России. Это не наша история.
Михаил ошарашенно посмотрел на собеседника.
– Вам что, в университете про это не говорили? Кстати, какой вы заканчивали, в каком году? А что до того делали?
Следователь сыпал вопросами, как горохом из мешка, но Михаил, сохраняя терпение, обстоятельно отвечал. И вдруг:
– Вы, Михаил Александрович, сейчас здорово удивитесь. Совершенно случайно у нас тут оказалась ваша родственница.
Сердце ухнуло вниз, в глазах потемнело. Какая родственница?
В кабинет ввели худую, высокую женщину в черном платье. Прямо с порога, не глядя на Михаила, она затараторила:
– Братик мой, Мишенька, сразу после революции пропал, искала его. Он старшой был, в матросы на Балтфлот пошел. Мы сами костромские будем, пропал братик мой…
Следователь остановил ее слезливый поток и попросил взглянуть на Михаила. Женщина осеклась, замолчала и долго всматривалась:
– Нет,
– Так, значит, не он, гражданка Степанова? А год рождения, имя, отчество и фамилия совпадают, так?
– Да пусть и так, но не похож.
Он снял трубку:
– Уведите!
Женщину вывели из кабинета.
– И как вы это объясните, Михаил Александрович?
– Обычное совпадение.
– Допустим. Но ваша биография полна неясностей. Матрос Михайло Степанов был полуграмотен, а вы после службы на Балтфлоте закончили бригадным методом институт.
– На то он и бригадный метод – за нас умники сдавали экзамены. Один умник за десяток студентов.
– Насколько я знаю, экзамены за десятерых на механико-математическом факультете сдавали именно вы. И вся ваша головокружительная карьера как-то не вяжется с полуграмотным прошлым матроса Степанова.
– Ну, ведь вы сами только что получили подтверждение, что Степановых Михаилов Александровичей было по меньшей мере два. И к тому, костромскому, я отношения не имею.
– Тогда изложите, пожалуйста, вашу настоящую биографию.
Следователь протянул листок бумаги, карандаш. Дверь, как капкан, защелкнулась, и Михаил понял, что попался. Писать придуманную биографию было бессмысленно – начнут проверять; а если изложить правду, то это значит подписать себе приговор. Он гнал от себя мысль о том, что из Насти выбили показания, что это она открыла его настоящие имя и фамилию.
В одиннадцать часов вечера охранник открыл дверь. Михаил приготовился к худшему, но неожиданно тот отдал ему пропуск с печатью и подписью и проводил до выхода, ничего не объяснив и ничего не потребовав. В полном недоумении Михаил добрался до дома на Новослободской, благо для этого пришлось всего лишь перейти через дорогу.
Конец ознакомительного фрагмента.