Тайяна. Вырваться на свободу
Шрифт:
— Из них вырастут такие же дряни, как и ты! Наверняка! — Она отчетливо понимала, что в совокупности все сделанное ей тянет на смертную казнь. Диолат подставил ее, где только мог, а сам остался в тени. Так хоть высказаться напоследок. — Ты мерзкая задавака и всегда такой была! И мне жаль только, что я не успела! Не смогла! Жаль, что ты не похоронила своих выродков! Чтоб они раньше тебя сдохли! И ты сдохла! В нищете!!! Одинокая!!!
Теперь уже Аэлена удерживала мужа.
— нет, родной мой. Она того не стоит, оставь ее закону.
— я так и сделаю.
Вериолу
— Аэлена, ты уверена, что не хочешь уйти со мной. Твой муж не способен защитить тебя, а я — я могу дать тебе целый мир!
— На деньги Вильтена? Не сомневаюсь.
Попытка получилась достаточно жалкой, но Диолат до конца выдержал свою линию.
— Что ж. Если ты так настроена — мне жаль. Но я люблю тебя…
Аэлена передернула плечами.
— Век бы тебя не видеть!
Один за другим, все выходили за дверь. Градоправитель, хоши, стражники, трайши, лойрио, последней вышла Яна, подмигнул подруге — и Аэлена осталась наедине с мужем. Коснулась щеки Алинара, посмотрела ему прямо в глаза.
— Ты веришь, что Аира — наша дочь.
— Я в тебе и не сомневался. А ты веришь, что я не спал с Вериолой?
— Я бы никогда не поверила в это. Ты не мог с ней спать, просто потому, что не мог.
Получилось скомкано и путано, но Алинар понял главное и поступил просто. Крепко обнял жену и поцеловал. И чувствуя, как приникает к нему сильное гибкое тело, на миг даже посочувствовал Диолату. Глупец, ну что он получил от своей жизни? погоню за удовольствиями и вечные неудовлетворенность и скуку?
Он и не заметил, как на своем пути потерял самое главное… а впрочем, что его жалеть, когда Алинар так соскучился по жене?
Мужчина подхватил на руки легкое тело и понес свою любимую вверх по лестнице.
Пусть там где-то Диолат, пусть Вериола, пусть хоть сама Раш заявится — это их ночь! Они имеют право на счастье!
Рошер, Гарт и Яна ехали в одной карете, Диолат, хоши и градоправитель — в другой. Ааша ткнулась носом в колено Гарта — и тот машинально потрепал волчицу за ухом.
— Дуумаешь, она найдет?
— Если есть, что искать — она найдет.
Яна вздохнула.
Выбора у них все равно не было. Поймать Диолата на горячем было невозможно, только получить согласие на обыск. А уж что они найдут? И найдут ли что-нибудь…
Все зависело от нюха Ааши и чутья хоши.
Сейчас они сделали, что могли — выбили Диолата из равновесия, добились обыска… все!
Он же трайши! Высшая аристократия, Раш его дери!
Яна коснулась запястья. Пусть помогут им древние Боги, больше-то все равно просить некого. Лесу нет дела до людей, в Четырехликого Тайяна просто не верила — так что же остается?
Показалось ей — или татуировка на миг ожила, кольнула руку теплом? Боги живы, пока о них помнят…
— Хорошо что Лин и Аэла в безопасности, — Гарт задумчиво смотрел в окно.
— на какое-то время — да, безусловно, — Рошер смотрел на вещи трезво. — но если Диолата не остановить — он им со злобы все что может
— Им не пренебрегали. Это другое, — Яна гладила волчицу, чесала Аашу за ухом, и та буквально растекалась по ногам у своей подруги. Хор — рошо… — Но ты прав, Рош, такие не прощают срыва своих планов. Диолат слишком уверен, что все должно быть по его. Ты же видел, когда Аэлена его оттолкнула, он был попросту изумлен…
— Да, кстати! — оживился Гарт. — А что ты ей дала? Это лесное волшебство?
Яна фыркнула.
— Будешь смеяться — магии тут ни на медяк. Когда мы сели и подумали — поняли, что Диолат носит что-то на себе. Не слишком сильное, иначе ваши хоши давно бы его засекли, но — что? Как можно влиять на человека? Да через его чувства! У человека есть пять чувств, вы в этом отношении обделены больше, чем нархи — ро. На какое он мог подействовать? Осязание? Аэлена к нему не прикасалась. Вкус? Тоже мимо. Зрение? Ой ли… Оставались обоняние и осязание, но Диолат не прикасался к Аэлене. Отключаем обоняние — и Аэлена на какое-то время становится более устойчива к его чарам.
— А амулет на крови?
— А сила воли? Если она не любит Диолата — она может какое-то время противостоять привороту. Между прочим, на истинно влюбленных никакие привороты не действуют.
— Хочешь сказать, что Аэлена не любит Лина? — искренне удивился Гарт.
— Да нет же! Ты не понимаешь! Любит, конечно! Но с этим, как… если ты встанешь под трубой — оглохнешь?
— Ну, на пару минут…
— Вот! Если заклятие будет достаточно сильным, под него можно попасть, как под тот рев. Но — ненадолго.
— А вообще не попасть — можно?
— Хм — м… вряд ли. Заметь — Аэлена осознавала, что с ней происходит, боролась по мере сил, то есть — под заклятие-то она не попала, но действие его ощущала. Понимаешь?
Гарт задумчиво кивнул.
— Аэла — умничка.
— Другая бы проснулась в обнимку с Диолатом и считала это единственно верным. Любовь…
Тайяна скромно умолчала, что истинно любящие — слепы и глухи ко всему, кроме друг друга. То, что Аэлена вообще реагировала на заклинание — было неправильно. То ли любовь не до конца, то ли… Люди существа сложные. Вот когда все закончится, они с подругой посидят и посплетничают. Нархи — ро обязательно разберется в проблеме — и даже запишет ее в свой дневник. Да, Тайяна начала описывать все, чему была свидетелем, события, людей… может быть, она и не вернется в Лес. Но долг рода Риккэр — преумножать знания. А как и где — неважно.
Рошер и Гарт закивали. Вот и ладненько, ни к чему людям слишком много знать друг о друге. Они хорошие… да, хорошие. Но это не их дело и не их тайна.
Карета остановилась. Они прибыли.
Несмотря на позднее время, дом трайши Диолата был темен и глух, но слуги все же были. Двое мужчин выбежали во двор, поклонились, приняли поводья коней, Диолат вышел из кареты с видом оскорбленного достоинства.
— Учтите, Эрен, вы мне за это ответите.
— Это угроза, дитя Четырехликого?