Те, кого называли богами. Эскиды
Шрифт:
– Вероятнее всего он там. По большей части... там еще капитан корабля, на котором летел я. Он тоже был пленником. Я похоронил их как смог.
– Как такое могло случиться? Ты видел как он погиб?
Держась за выступы в стене, Соун поднялся на ноги:
– Я видел, как он упал. Гуа пытался спасти меня. Надо сказать - геройская смерть. Я такого от него не ожидал. Между прочим, он оказался профессиональнее тебя. Ты дважды пошел мимо меня и ничего не заметил, а он сразу смекнул, откуда ноги растут.
Поймав эншар, Соун размахнулся
Шийе не хватало воздуха, гнев застилал разум:
– Он погиб из-за тебя! Это все твоя гребаная ревность к росю! Это ты виноват!
Соун качнул головой и заковылял к выходу:
– Столько слов, а по сути... Помоги мне скорее добраться до браже. Крайне важно...
Соун так и не договорил, силы покинули эскида. Цепляясь слабыми руками за прутья решетки, он медленно сползал по стене, теряя сознание.
У дальней стены в полумраке различались как минимум три человеческих силуэта. Это Эшора ясно видела даже одним глазом. Негромкий окрик ничего не изменил. Никто не пошевелился. Собравшись было духом и силами, девушка хотела позвать еще раз, но передумала. Сама... Лучше сама... Сколько она ползла? Минуту? Час? Вечность... ей казалось, что целую вечность. Ноги почти не двигались, беспомощно волочась сзади... И все же она доползла. Крик полный ужаса застрял в груди, и вместо него наружу вырвался только стон. Это были не тела... это были куски тел. Разорванные, разрезанные, недоеденные и сваленные в один заиндевелый угол. Это не тюрьма. Это их пищехранилище!
Не хватало воздуха! Не хватало сознания! Все вокруг походило на дикий кошмар, от которого никто почему-то не хотел ее будить! Здесь были не только ки'коны. Представители разных рас были рассортированы в разные углы... Разумных рас... Эшора бессильно уткнулась лицом в землю, рядом с останками, но это соседство ее больше не пугало. Было до странного спокойно. Спокойно до безразличия. Бежать некуда...Помощи ждать неоткуда... Девушка повернулась на бок и почти уткнулась носом во что-то теплое.
– Эй!
– девушка рывком поднялась, не обращая внимания на боль: - Шиэл?
– Тише! - эскид помог девушке подняться.
– Да ты красотка!
И получив болезненный тычок, вспомнил:
– Плечо вправь!
– За что они так тебя?
– Из зависти! Других причин нет.
И даже не улыбнувшись своей шутке, эскид наскоро осмотрел заплывший глаз Эшоры и прощупал ноги на предмет переломов. Хорошо, что ящеры не забрали напоясную аптечку. Поставив ей болеутоляющее, эскид помог подруге подняться. Крадучись, они прошли по коридорам, ведомые памятью Шиэла и, наконец, выбрались из подземелья. Лаз оказался узким и все время осыпался. Шиэл подсадил девушку и только после - полез сам. Продрогшие насквозь, эскиды бы и рады были искупаться в жарких лучах солнца, да некогда было.
– Какой план?
–
– Ну, технически, мой план заканчивался успешным побегом. Дальше я рассчитывал на твой мозг!
– Да?
– Эшора изумленно приподняла бровь. На разбитом лице это смотрелось настолько пикантно, что эскид не удержался от смешка.
– Ну а для чего я тебе еще спасал?
Сорвав большой лист с толстым стеблем, Эшора протянула его Шиэлу, показывая своим примером, как добыть из листа воду. Огромная тень накрыла их сверху.
Тронный зал изменился до неузнаваемости, и только железный трон неизменно и одиноко возвышался на постаменте из трех ступеней. И хотя встретили их без агрессии и со всеми почестями проводили вглубь дворца, все же в тронный зал допустили лишь троих. И то лишь потому, что Райтор и Аяс наотрез отказались отпускать Лиалина одного. Сложив оружие на каменный стол в углу гостевой залы, они шагнули в распахнутые двери больше человеческого роста в три раза.
Согласно старинным традициям зал освещался дневным светом, в избытке льющемся через огромный стеклянный купол в потолке. По периметру зала чуть выше человеческого роста из стен торчали массивные факелы, очевидно освещавшие зал в вечернее и ночное время.
Каундарук машинально подался вперед, едва Хранитель Дневного Света переступил порог. Хвост тяжело бил по каменному полу.
Хранитель опустился на одно колено и склонил голову, как того требовали традиции. Эскиды неуверенно последовали его примеру.
Взревев от нетерпения, Вождь сорвался с трона и через два огромных прыжка навис над росем. Эскиды шарахнулись в стороны. Доля секунды и Райтор был вооружен факелом, а Аяс сжимал в руках толстую веревку с тяжелой пряжкой-подхватом для штор, и только Лиалин не шевельнулся и не поднял головы.
– Мне не нужно твое смирение, рось!
– зарычал Каундарук.
– В преисподню этикет! Встань и смотри мне в глаза! Я в ярости! Я могу перегрызть глотки всем твоим ки'конам!
Лиалин спокойно встал с колена. Взгляд бирюзовых глаз уверенно встретил ярость золотисто-медных глаз ящера.
– Прости, что я тогда ушел.
В голосе Хранителя не чувствовалось вины. Но Каундарук вдруг успокоился и выпрямился.
– Ко мне приходил сайрийец. Ему нужен ты. Я отказал.
Лиалин чуть качнул головой, давая понять дроптэну, что никогда в этом и не сомневался.
– Твоя верность росям...
– Не оскорбляй меня! Я верен лишь моему народу... и тебе.
– Спасибо, друг мой!
– И хоть сердце мое охвачено радостью, я не понимаю: зачем мой друг прибыл на Каранту?
– Каундарук, с Ки'ко был похищен друг моих друзей. Моя невеста охвачена тревогой .
– Райтор и Аяс переглянулись меж собой, каждый желал получить ответ у другого.
– Нападение совершили дроптэны, и увезли его на Каранту
– Это невозможно! Никто не осмелится на такое преступление!