Те, кто рядом
Шрифт:
Рюмы одобрительно зашумели:
— Чего там, разве мы не понимаем!
— Дело житейское!
— Располагайся как дома, малыш!
— Дайте ему чего-нибудь поесть, кто там поближе.
— Не обращай на нас внимания. Мы живём просто.
Толя признался:
— Я и правда очень голоден и хочу пить… Но я не знаю, как вас всех зовут, как мне к вам обращаться…
Отозвался бородатый Рюм:
— Не забивай себе голову, Гость с Земли. Нас всех зовут одинаково. Мы — вольные Рюмы. В наших именах есть оттенки, но ты не сможешь их уловить. Поэтому лучше не думай об этом… Эй, Рюмчик, дай малышу напиться и поесть, раз уж ты его привёл.
Толин провожатый со
— Софа, ты слышишь меня? Я сделал, как ты хотела. Мы спрятались в темноту. Ты слышишь меня?
И пластинка ответила: «Не торопись, не торопись, не торо…»
Мальчик принёс Толе глиняную пиалу с водой и ломоть чего-то, по виду и запаху напоминающего пшеничную лепёшку. Толя пил воду мелкими глоточками, чувствуя, как в него вливается бодрость. Отломил крохотный кусочек от ломтя и пожевал. По вкусу — свежайшее овсяное печенье. Толя вздохнул и съел лепёшку. Даже крошки собрал в ладонь и отправил в рот.
— Ещё хочешь?
— Спасибо, я сыт.
— Может, вздремнёшь? За девочкой мы присмотрим.
— Мне бы хотелось сначала спросить у вас кое о чём.
— Спрашивай у Рюмищи. Он воображает себя старостой, хотя никаких старост у нас не может быть. И он это понимает не хуже других.
— По поручению Большого Рюма я отвечаю за нашу безопасность, — недовольно откликнулся из глубины комнаты бородач. — Иди сюда, малыш, и спрашивай, сколько душе угодно. Не слушай нахального Рюмчишку. Он уже не раз втягивал всех в беду.
Толя подошёл и опустился рядом с бородачом на половичок.
— Я бы хотел наконец хоть что-то узнать о том, где я. Хоть в общих чертах.
— А ещё что? Спрашивай сразу.
— Не могли бы вы найти Варвару Петровну? Или посоветовать, где её искать?
Толя заметил, что остальные Рюмы, хотя и остались все на своих местах, внимательно прислушивались. Они не скрывали своего любопытства и на каждую фразу отзывались возгласами изумления или одобрения. Толя не понимал причину их оживления и отнёс её на счёт врождённого легкомыслия Рюмов.
— Второй вопрос совсем простой, — глубокомысленно изрёк бородач. — Твоя учительница в плену у Бена Аморали и его приспешников. Её содержат в мрачном подземелье, пытают и калечат. Но это ерунда. Народ Рюмов выдержит любые испытания…
— Как же ерунда? — Толя почувствовал озноб гнева. — И при чём здесь народ Рюмов, если калечат Варвару Петровну? Сейчас же отведите меня к этому вашему Аморали. У меня найдётся для него пара тёплых словечек.
Несколько Рюмов издали воинственные клики, а бородач досадливо поморщился.
— Не спеши, малыш. Иначе ты уподобишься легкопёрому Рюмчишке, который ведёт себя так, словно у него ещё одна жизнь в запасе.
Толя собрался с терпением и больше оратора не перебивал.
— Когда-то давно, но не больше трёх тысячелетий назад, — размеренно заговорил Рюм, — эту местность населяли предки Рюмов и ещё племена трудолюбивых человечков, которых называли земляным народцем. Больше всего на свете они любили ковыряться в земле. Они выращивали съедобные растения и разводили чудесные сады, где росли фруктовые деревья на самый привередливый вкус. Обитал земляной народец в небольших деревнях. Предкам Рюмов, многочисленному, могучему племени, не хватало терпения с утра до ночи обихаживать землю, зато они были великими путешественниками и не было равных им охотников и рыболовов. Рюмы кочевали по огромным территориям, гонимые вечной жаждой познавать новое и открывать неведомое. Они владели многими тайнами, ныне утраченными.
Бородач склонил голову и задумался, а по комнате прошелестел скорбный вздох. Рюмчик, Толин знакомец, звонко хлопнул себя по коленке. По всему было видно, рассказчик затронул всех за живое.
— Да, было и прошло… Началось с ужасного затемнения, которое длилось много дней.
— Может быть, затмения? — поправил Толя.
Рюм с досадой отмахнулся:
— Какая разница… Предания гласят: над всей землёй в темноте летали белые хлопья, и это было так страшно, что многие не выдержали и покончили с собой. Потом, когда истекли дни печали, жизнь пошла по-старому. Но именно в ту пору невесть откуда завелись на земле мохнатые твари, похожие на Рюмов и на земляной народец, но всё же не те и не другие. Небольшими группками странные пришельцы бродили вокруг селений и жалобно выклянчивали подачки. Они и говорить толком не умели и долгое время считались совсем безобидными. Рюмы и земляной народец жалели бесприютных скитальцев, кормили их, а зимой пускали в дома. Их прозвали Жеками и Кудряшами, потому что никто из них не выговаривал букву «ж» и они были покрыты с ног до головы шерстью, как звери. К ним быстро привыкли и уже не обращали на них внимания. О, роковое нелюбопытство, которое позже учёные пытались объяснить неблагоприятным расположением звёзд.
Рюм снова умолк, а горестные вздохи слушателей теперь не прекращались ни на секунду и слились в подобие негромких рыданий. Отчасти, как с удивлением отметил Толя, рыдания эти напоминали придушенный смех.
— Наши дети и дети земляного народца любили играть с Жеками, как с домашними зверьками. И те охотно возились с детьми, за что мы были им благодарны, ибо это избавляло нас от многих хлопот. Наши дети, замечу тебе в скобках, дорогой гость, как правило, создания непоседливые, наглые и невозможно самоуверенные, но это ты уже, я думаю, заметил по Рюмчишке, которого, будь моя воля, я бы давно отправил на поселение.
— Тебе бы волю, ты бы всех туда отправил! — дерзко возразил Рюм, но на него дружно зашикали.
— А вскоре начались странности. Стали замечать, что многие дети наши потихоньку обрастают волосами, как Жеки. А потом события понеслись с такой быстротой, что трудно было за ними уследить. Дети исчезли!
— Как это?! — ужаснулся Толя.
— Вот так! Убежали с Жеками гулять, как обычно, и не вернулись. Я тебе, землянин, рассказываю так, будто сам был очевидцем, но меня тогда не было на свете. Сведения, которыми я располагаю, возможно, неполные. Но не вернулись не только дети Рюмов, но и дети земляного народца. В один день, все сразу. Представляешь, какое горе?
— И куда же подевались ваши ребятишки?
— Их Жеки сманили! Они увели их в этот город, где мы с тобой сейчас разговариваем, в это логово перевёртышей, будь оно проклято во веки веков и столько раз, сколько песчинок в пустыне!
Рюмы поддержали его слова оглушительным рёвом. Толя недоумевал:
— Не понимаю! Вы что — не знали про этот город? Кто же его построил? Не Жеки ведь в самом деле.
Чтобы перекрыть возбуждённое гудение Рюмов, бородачу приходилось почти кричать, отчего речь его сделалась похожей на трель отбойного молотка.