Те же и Скунс – 2
Шрифт:
– Так вы хотите сказать?..
– Я хочу сказать, что кто-то из высших чиновников городской администрации, имеющих на сегодня доступ к проекту, передал информацию в коммерческие структуры. Этих чиновников вместе с губернатором на сегодняшний день всего девять…
– Та-ак, – протянул Благой.
– Ещё. Эти фирмочки, скупившие землю, сами по себе – очень мелкая рыбка. Бабочки-однодневки…
– Вы в этом уверены?
– Мои люди проверили, – коротко ответил Иван Иванович. Сказано это было без малейшей рисовки, видно, люди на самом деле имелись.
– Вы хотите сказать, что за ними
– Именно. Кто-то, кто пачками рожает подставные фирмочки и снабжает их деньгами, так как понимает, что это окупится. Когда пойдёт строительство и начнётся выкуп частных владений, можно будет заломить цену. И эту цену город заплатит. Да что я вам азы объясняю… Я выписал фирмочки, можете сами проверить, если захочется. Можете на досуге подумать, кто из наших крупных финансистов как раз сейчас достраивает «пирамиду» и пухнет от денег, как… как удав, слопавший кролика. И в каких он отношениях с некоторыми из тех самых чиновников…
– Иван Иванович… Но почему вы именно ко мне?..
– Потому, что я дошёл до запретной черты, – с прежним спокойствием матёрого, много раз битого царедворца ответил «секретарь-генерал». – Что я могу? Доложить выше?.. Меня просто по-тихому уберут, и ничего не изменится. В прессе выступить? Будем считать, что я к этому не готов… по личным мотивам. А вы опубликуете… или озвучите… И что они с вами сделают? После публикации – ничего. Они что-то делают только тогда, когда это экономически выгодно. В том числе убивают. А тут – сор из избы вынесен, поезд уехал… А мстить нынче дорого… И отчасти опасно. А выгода?.. Никакой…
Иван Иванович рассуждал цинично, но по нынешней жизни логика была железная. Когда он вновь взглянул на Благого, его лицо было беспомощным, усталым и грустным. Он добавил:
– Вот если бы узнали, что я с вами встретился, точно денег на киллера не пожалели бы. Нам обоим… Так что списочек я оставляю, а карту заберу, она должна лежать, где лежала…
– А координаты ваши?..
– Запишите телефон… – Иван Иванович продиктовал номер. – Снявшего трубку попросите, чтобы вам в такое-то время позвонил Иван Иванович. Мне по цепочке передадут…
Как печально камин догорает…
Как позже написали в некрологе, нелепый случай настиг Алевтину Викторовну Нечипоренко в собственном доме, в прихожей. Дочь ещё накануне увезла внуков в Репине, на дачу, и заведующая детским домом решила устроить себе выходной. Проспала до половины двенадцатого, потом выпила кофе с остатками вчерашнего торта и решила наведаться в ДЛТ. [39] По агентурным данным, там как раз должны были появиться французские сервизы из жаропрочного стекла. Розовые и зелёные, в белый цветочек. Именно то, что требуется для ужина возле камина…
39
Универмаг «Дом ленинградской торговли».
Камин – непременно с часами на полке и непременно в глазурованной плитке – был её хрустальной мечтой. Алевтина Викторовна обожала заходить в специальные магазины и подолгу рассматривать ассортимент, «примеряя» тот или иной немецкий, финский, эстонский
Увы, до сих пор хождения Алевтины Викторовны по магазинам были сущими хождениями по мукам. Нет, она не страдала от отсутствия денег. Денег как раз было достаточно – чем-чем, а высоким искусством извлечения прибыли из своего нищего заведения она владела вполне. И не то чтобы Алевтина Викторовна всё никак не могла подобрать камин по своему вкусу. Отнюдь – ей нравились решительно все подряд, прямо хоть покупай первый попавшийся. Ужас и трагизм ситуации заключался в ином. Никуда не годилась квартира.
За последние годы она с дочкой и внуками переезжала несколько раз, меняя свои жилищные условия, естественно, не в худшую сторону. Однако всё это были промежуточные этапы, далёкие от намеченной цели. Взять хоть её нынешнюю четырёхкомнатную в кирпичном доме на Шлиссельбургском… Алевтина Викторовна презрительно скривила губы. Кому-то – вроде того сосунка-телевизионщика – оно и было, может, как раз. Но по сравнению с хорошо отремонтированным старым фондом… окнами на Малую Конюшенную… Конура. Да ещё и на выселках.
В отличие от мальчишки-журналиста она очень хорошо знала, где и как надо жить уважающему себя человеку. Беда только, из-за этого самого байстрюка с новосельем придётся повременить. Хотя бы несколько месяцев. Пока всё не уляжется…
…Наведение красоты заняло больше часа, но в конце концов она осталась довольна. Для пятидесяти двух лет было очень даже неплохо. И потом, собиралась она не в высокое присутствие и даже не в ресторан – просто по магазинам… Она ещё повертелась перед зеркалом, любуясь, как играют бриллианты на золотом крестике, полученном недавно в подарок. Жаль, стояла зима, но уж в магазине-то она пальто распахнёт…
Собрав сумочку и с трудом застегнув изящные сапоги, Алевтина Викторовна позвонила в охрану: «Восемнадцать шестьдесят пять, примите!» – и включила под столиком маленькое устройство. Повесила трубку. Проверила в кармане ключи. Открыла дверь на площадку… И вот тут-то Нелепый Случай собственной персоной поднялся с лестничной ступеньки, на которой терпеливо сидел, и лёгкой походкой танцора двинулся к ней мимо лифта.
– Алевтина Викторовна? – полуутвердительно осведомился он, подходя. Она никогда раньше не видела этого человека и поводов для страха вроде бы не имела, но животное чутьё безошибочно подсказало ей, ЧТО сейчас будет. Смерть распространялась вокруг него, как углекислый дым от куска сухого льда на коробке с мороженым. Алевтина Викторовна хотела захлопнуть дверь, но не успела. На работе – естественно, между собой – её называли «Биг Аля» за гренадерский рост и внушительную комплекцию. Мужчина был гораздо меньше и легче, и толчок показался ей совсем не сильным, но отлетела она обратно в прихожую, как пушинка.