Теарнская партия
Шрифт:
– Вы все видели… и не помогли?! – возмутился Карвен.
– Но вы же с сержантом справились, – ответили ему. – Мы знали, что вы справитесь. Он молодец, этот сержант Йанор. А ты молодец, что его слушался. Теперь ты один из нас. Самый настоящий гвардеец. Наставник будет доволен тобой.
– Вы все видели… и не вмешались?!
– Призраки не должны свыше необходимого вмешиваться в дела живых, это я тебе как граф говорю, – наставительно заметил тот, кто когда-то был сержантом Вергеном – был, пока не погиб при Феанкарне.
–
В одно мгновение они впитались в стену казармы и скрылись. Дверь распахнулась, и на крыльцо вышел сержант Йанор.
– Ну что, рядовой Карвен? Скучаешь?
– Никак нет, господин сержант! – браво ответил Карвен. – Гвардеец всегда весел. Ему уставом скучать не дозволено!
– Ага, – кивнул сержант. – Точно. Я вот думаю, может, мы с тобой в это увольнение опять в кабак заглянем?
– И снова… под столом окажемся? – с преувеличенным ужасом выговорил Карвен.
– Гвардеец служит королю и родине даже пьяный и под столом! – ухмыльнулся сержант. – Впрочем… мы не станем повторяться. Разве я не говорил тебе, что самый большой грех воина – повторение прежних ошибок? Тот, кто повторяется, предсказуем, тот, кто предсказуем, – мертв. Так что можешь не сомневаться – мы не станем повторять прежние, мы наделаем новых! Думаю, на сей раз мы с тобой спляшем на столе. Голышом и на пару. Идет?
– Идет! – улыбнулся Карвен.
«А ведь генерал мне поручил образцового сержанта из него сделать! – запоздало подумал сержант Йанор. – Хорошо же это я за дело принимаюсь…»
– Но ведь я уже полноправный гвардеец, господин сержант, разве нет? – удивился Карвен, когда его, уже освоившегося в новом взводе и как раз возвращавшегося после строевой подготовки, отловил сержант Йанор, дабы сообщить… что они немедля возобновляют прерванные занятия! Вот прямо сейчас и возобновляют. Те самые, прежние, для новобранцев…
– Верно, рядовой Карвен. Ты уже полноправный гвардеец. Именно я и доложил генералу об этом имеющем место факте, но та подготовка, которую я веду, она ведь осталась незавершенной, правильно?
– Правильно, господин сержант, – выдавил Карвен, внезапно понимая, что это означает.
– А значит, мы должны ее завершить, причем как можно быстрее, чтобы эта незначительная мелочь не мешала твоей дальнейшей карьере гвардейца.
– Но… я же не справлюсь… и никто не справится, – жалобно проговорил юноша, пытаясь воззвать если не к совести, то хоть к рассудку господина сержанта.
«И это человек, с которым я сражался рука об руку?!»
– Справишься, рядовой Карвен, – ухмыльнулся сержант Йанор. – Ты справишься, это точно. Был бы на твоем месте кто другой, и я первый сказал бы: «Да
– А… мой новый сержант, уважаемый Фревин, разве он позволит? – попытался уклониться от надвигающегося ужаса Карвен.
– Я с ним уже договорился.
– Гадина ты, сержант… – одними губами произнес Карвен. Но сержант услышал.
– Гадина, – радостно улыбнулся он в ответ. – Еще какая! И сволочь к тому же! И подонок, ты что, забыл об этом? Ничего, сейчас напомню. Ты у меня как молитву перед сном повторять будешь: «Сержант Йанор сволочь и подонок!» А все почему? Потому что сержант и должен быть таковым. А ты запоминай, запоминай, как и что я делаю. Станешь сержантом сам – пригодится. А пока усвой главное: у доброго сержанта солдаты живут до первой серьезной стычки!
– …и россыпь прекрасных вишен боец уронил на снег,– пел юный менестрель, совсем еще мальчишка.
Он вздрогнул, и голос его подскочил на добрых две октавы вверх, когда дюжий молодой гвардеец, уже изрядно под хмельком, отлепился от своего товарища, коему, очевидно, помогал сохранять равновесие, и, ринувшись к несчастному менестрелю, ухватил оного за грудки.
– Не похожа кровь на вишни, да еще и прекрасные! – сердито выпалил он.
– Вам видней, господин, – оправившись от изумления и невольного испуга, ответил певец. И тотчас добавил с любопытством: – А на что она похожа, не скажете? А то ведь мне сочинять, а я еще молод и не знаю, как это бывает…
– На кровь она похожа, – проворчал гвардеец. – Запомнил? Так и пой… на кровь…
– На кровь? – растерялся парнишка. – Но мне сравнение нужно… а «кровь похожа на кровь» – это как-то странно. И в размер не влезет…
– Значит, придумай новый размер, – хмуро потребовал гвардеец.
– Карвен, отстань от него, – вмешался его приятель. – Что ты к нему прицепился? Каждый зарабатывает как умеет…
– Господин гвардеец, вы бы и правда меня отпустили, а то одежку еще порвете, а я не так богат на этой неделе, чтобы позволить себе починку, – почуяв поддержку, воспрял духом мальчишка.
Карвен тотчас отпустил. Что значит последняя одежонка, он не очень-то хорошо себе представлял. Самому бедствовать как-то не приходилось, ни до смерти отца, ни после, когда ушел из дому. Но что такое чужой труд и чужая собственность, он понимал очень даже хорошо. Испортить чужую одежду, одежду, которую кто-то когда-то сшил, бессмысленно искалечить чужое мастерство? Руки сами собой разжались…