Театр хаоса
Шрифт:
В кабинете ректор действительно сбросил улыбку и принял властный вид, и Кира мысленно улыбнулась: она могла просчитать лорда Ректора, а значит, он был относительно безопасен. По крайней мере, всё опасное можно было предугадать и заранее принять меры. Позвал ее ректор, вероятнее всего, для того, чтобы вести разговор о деньгах. О чем еще может говорить ректор Академии с представителем одного из богатейших родов, которые когда-либо здесь учились?
Кира не ошиблась, и это было единственным, что ее радовало, когда через четверть часа она наконец покинула кабинет лорда Ректора. Да, первая партия в игре «Выбей спонсорскую
Кира посмотрела на часы – на встречу с Роттерфордами она опоздала уже на десять минут, но сейчас ей в первую очередь нужно найти поглотитель магии и успокоить огонь. Для разговора с профессором Реем нужна мирная стихия, ясная голова и безупречный самоконтроль, это правило было писано демонской и драконьей кровью, и нарушать его она больше не собиралась.
Поглотитель обнаружился в холле первого этажа и представлял собой изящный фонтан с ледяной водой. Кира с опаской оглядела его. Она редко использовала воду в качестве поглотителя – это было болезненно для огненного мага, достаточно шумно и поднимало целое облако пара. Но искать другой сейчас было страшно – непонятно, как поведет себя под слишком длительным воздействием огня поврежденная печать, да и раны от когтей феникса, которые снова открылись после взрыва источника, на огонь реагировали весьма ощутимо.
Кира накинула на поглотитель защитный купол и присела на край фонтана. Камень был холодный, гладкий и черный. «Совсем как в Черном лабиринте,» – невольно мелькнуло в голове. Хотелось верить, что и эффект от этого поглотителя будет таким же сильным и основательным. Чародейка затаила дыхание и осторожно коснулась поверхности воды. Ледяные струи стремительно оплели пальцы и дернули вниз, Кира испуганно пискнула и схватилась за борт, чтобы не потерять равновесие.
– Что это за птичка прилетела к нашему фонтану? – сквозь брызги и шипение, сопровождавшие работу поглотителя, Кира услышала звонкий баритон и переливчатый, почти девичий, смех.
В бурлящей воде отражались красные, белы и бордовые пятна, не давая возможности составить какое-то определенное представление о говорящем. Кира обернулась.
Перед ней стоял редкий образчик не совсем мужественной мужской красоты: молодой, среднего роста, статный, с ярко-красными, собранными в хвост волосами и бесподобными нежно-голубыми глазами. Крепкий, ненавязчиво мускулистый торс призывно выглядывал из распахнутой на груди белоснежной батистовой рубахи, чуть прикрытой бордовым замшевым жилетом. Образчик с интересом взирал на девушку, обрисовывая глазами скрытые под струящейся тканью контуры ее тела. Когда этот взгляд бросился к ее губам и впился в них, Кира поперхнулась воздухом и опустила глаза.
Свободные коричневые брюки небрежными складками соскальзывали в высокие кожаные сапоги на изящном каблучке. Из-за пояса торчал небольшой кожаный хлыстик.
Подобная одежда была бы больше уместна в театре, на спектакле
«Откуда в Академии актеры? Сегодня какой-то праздник?» – она наконец оторвала взгляд от сапог и снова подняла голову.
Красноволосый скрестил руки и оценивающе оглядывал ее грудь, которая слишком часто вздымалась под тонкой тканью платья.
«Нет, не актер. Слишком уверенно себя чувствует в этих стенах, – пытаясь побороть затапливающий щеки румянец и дышать спокойнее, наконец сообразила Кира. – Должно быть, кто-то из старшекурсников».
Губы мужчины шевельнулись в самодовольной усмешке.
– Нравлюсь? – без тени сомнения спросил он, подходя ближе и спускаясь взглядом ниже.
Кира вздернула бровь и выпрямилась, наконец возвращая лицу естественный цвет, а голове способность соображать:
– Интересный образ, но кружево на рукавах, на мой вкус, неуместно смотрится.
По всем законам мужчина должен был стушеваться и, наконец, разглядев в ней главу дома Олриксов, попытаться раствориться в ближайшей стене, но «артиста» ее замечание, похоже, ни капли не смутило. Даже не глянув на кружево, он сыто улыбнулся и опустился на край фонтана так близко, что Кира ощутила тепло его тела:
– О, птичка наверное думает, что знает толк в перышках, – он небрежно взмахнул рукой, красиво укладывая кружево на татуированном запястье. – Это Дивонское кружево, малышка. Оно не может быть неуместно.
«Это кто тут делает вид, что знает толк в перышках?»
Кира подцепила пальцами кружево и пригляделась к переплетению, потом перевела взгляд на тончайшую кружевную ленту на собственном платье:
– Я Вас огорчу, но это качественная подделка, Дивон использует более тонкие нити и никогда не выбеливает кружево.
– Кира?!
Резкий окрик заставил Киру отдернуть руку и обернуться. Ингвар стоял в дверях утопающего в полумраке коридора и смотрел на нее как на дочь, которую застал в объятиях слизняка. Кира поспешно отодвинулась от красноволосого, но руки из фонтана не вынула. Вода забурлила с новой силой, за спиной поднялось и устремилось к потолку облачко пара.
– Так это Ваша пташка, профессор? – обладателя поддельного Дивонского кружева появление профессора Рея, похоже, скорее забавляло, чем пугало.
Ингвар метнул в него такой взгляд, от которого, Кира была уверена, этот петух должен был тихо и незамедлительно утопиться в фонтане. Но красноволосый лишь мазнул по губам улыбкой и вновь оценивающе посмотрел на нее:
– А у Вас прекрасный вкус, профессор Рей.
– Идемте, Кира. Вы и так уже опоздали, – Ингвар резко развернулся и зашагал по коридору, растворяясь в полумраке.
Кира медленно выдохнула, нехотя оставляя поглотитель и поднимаясь. Мысль о том, что ей нужно идти следом за драконом во мрак пугала гораздо сильнее, чем до встречи с этим артистом. И хотя симпатии красноволосый не вызывал, сейчас его общество казалось безопаснее, чем общество разъяренного дракона. Кира помнила, чем закончилось общение с профессором Реем в прошлый раз. Она не хотела больше ни возрождать источник, ни вымаливать у Харона чью-то жизнь, ни…
– Будь осторожна, птичка. У старого стервятника острые когти, – уже у двери нагнал ее наглый баритон.