Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник)
Шрифт:
Теперь за окном простирался зеленый луг, где росло старое дерево. Неподалеку от дерева протекал ручеек и лежал большой камень, из которого получился бы замечательный стол для пикника.
– Бабушке не нравился этот луг. Иногда, глядя сверху, она видела каких-то людей, сидевших за камнем, как за столом. Они ели и пили. Они были странно одеты. В старинные наряды, какие могли бы носить в свое время ее собственные бабушка с дедушкой. Она откуда-то знала, что они все мертвы. И были мертвы уже очень долго.
– Эй, смотрите! – воскликнула Мэй.
– Да, – проговорила Уна своим неизменно
Люди, сидевшие за столом-камнем, теперь махали руками Гвенде, Мэй, Порсии и всем остальным.
– Да, – сказала Порсия. – Хорошая история. Жуткая! Морин, тебе понравилось?
– Очень понравилось, – отозвалась Морин. – Особенно про коров.
– Коровы здесь ни при чем, Морин, – вздохнула Порсия. – Ну да ладно.
– Я тоже знаю историю о привидениях, – сказал Салливан. – В общем и целом она похожа на историю Уны.
– Можешь немного ее изменить, – заметила Порсия. – Я не обижусь.
– Я расскажу ее, как слышал сам. Дело было в Кентукки, не в Финляндии. И коров в этой истории нет. То есть вообще-то они были, потому что все происходило на ферме. Просто их не было в самой истории. А историю мне рассказал мой дед.
За окном снова возникли садовники. Гвенда подумала, что в них есть что-то призрачное. Ты знаешь, что они появляются, и исчезают, и всегда занимаются тем же самым. Может быть, все дело в том, что она сидела сейчас в окружении старинных вещей, среди всей этой гобеленовой роскоши. Может быть, так оно и происходит у богатых, которым прислуживает куча людей, практически невидимых, на самом деле – точно, как Морин, – потому что ты просто их не замечаешь. С тем же успехом они могли бы быть призраками. Или, может быть, слуги точно так же относятся к хозяевам? Как к капризным и своевольным призрачным существам, совершенно далеким от мира, от которых лучше держаться подальше, дабы не привлекать их зловредное внимание?
Какие странные мысли! Когда Гвенда жила на Земле, ей и в голову не приходило задуматься о чем-то подобном. Но здесь, в глубинах космоса, в крошечной точке, зависшей между началом и завершением пути, ты, конечно же, слегка сходишь с ума. Это была почти роскошь: можно безумствовать сколько хочешь.
Они с Лили лежали на воздухе, как на диване, обняв друг друга за талии, чтобы не разлететься в стороны. Если сейчас случится авария, если метеорит пробьет корпус их корабля или в галерее начнется пожар и все они улетят в открытый космос, смогут ли они с Лили удержаться друг за друга? От этой мысли ей стало почти хорошо. Она улыбнулась Лили, и та улыбнулась в ответ.
У Салливана был изумительный голос – голос рассказчика. Сейчас он описывал ту часть Кентукки, где до сих пор жила его семья. Они ходили охотиться на кабанов, обитавших
Дождь хлестал по оконным стеклам. Запах озона чувствовался даже внутри. Деревья стонали и гнулись.
Когда торнадо умчался прочь, в дом дедушки Салливана пришли мужчины. Они собирали поисковый отряд – искать пропавшую девушку. Дед Салливана пошел с ними. Все охотничьи тропы исчезли. На отдельных участках леса были выломаны все деревья. Дед Салливана оказался в той группе, которая, в конце концов, обнаружила девушку. Та была еще жива, когда ее нашли, но ее придавило упавшим деревом и почти разрубило надвое. Она ползла по земле, цепляясь за нее пальцами.
– После этого, – продолжал Салливан, – мой дед уже никогда не охотился в той части леса. Он говорил, что и прежде слышал, как ходят призраки, но ни разу не слышал, как призрак ползет.
– Какой ужас! – воскликнула Лили.
– Смотрите! – сказала Порсия. За окном что-то с трудом продвигалось по мокрой земле в лесной чаще. – Убери это, Морин! Убери!
Снова садовники с их ужасными ножницами.
– Больше не надо историй от бабушек-дедушек, ладно? – сказала Порсия.
Салливан оттолкнулся от каменных плит и взлетел к выбеленному потолку. Проплыл брассом пару гребков и вновь нырнул вниз.
– Иногда ты меня просто бесишь, Порсия, – сказал он.
– Я знаю, – ответила Порсия. – Прости, пожалуйста. Просто ты очень меня напугал. Значит, это была хорошая страшная история, да?
– Да, наверное, – смягчился Салливан.
– Бедная девочка, – сказала Уна. – Вновь и вновь переживать этот ужас! Разве можно хотеть для себя такой страшной судьбы?! Стать призраком после смерти.
– Может быть, у них нет выбора? – сказала Гвенда. – Или, может, у них не всегда все так плохо? Может быть, существуют счастливые призраки, вполне довольные своей судьбой?
– Никогда не понимал, какой вообще смысл в призраках, – сказал Салливан. – Я имею в виду, они приходят к тебе, чтобы предостеречь, чтобы о чем-то предупредить, правильно? И какое предостережение в моей истории? Беги прочь из леса, как только начнется торнадо? Смотри, чтобы тебя не разрезало пополам и ты не умер ужасной смертью?
– Я всегда думала, что они вроде записи, – сказала Гвенда. – Как будто их вообще нет. И осталась лишь запись того, что они сделали, что с ними произошло.
– Но призраки Уны… – задумчиво проговорила Лили. – Той, другой Уны… Они ее видели. Они звали ее к себе, хотели угостить. Чем угостить? Призрачной едой? Или еда была бы настоящей?
– Может быть, это врожденное, – сказала Мэй. – Например, есть какой-нибудь ген, определяющий, станешь ты призраком или нет. И если что-то такое случалось у тебя в роду, с отцовской или материнской стороны, у тебя, получается, тоже есть предрасположенность. Ну, как наследственное сердечное заболевание.
– Выходит, мы с Уной – в группе риска, – сказал Салливан.
– Хорошо, что я – нет, – проговорила Лили с облегчением. – Я ни разу не видела призрака. – Она на секунду задумалась. – Хотя все-таки видела. «Дом тайн». Или нет. Это был никакой не призрак. Разве целый корабль может быть призраком?