Тебе принадлежу

Победа Виктория

—О чем ты мама? — закатываю глаза, глупость ведь несусветная. — Это просто минутная слабость, временное помутнение рассудка. Максим Демин мне абсолютно безразличен, — делаю ударение на последнем слове.

—Так не целуют тех, кто безразличен, Катюш, — не сдается мама и поднимается с кровати, — и к ним не переезжают после одного поцелуя.

—Двух, — говорю зачем-то и прикусываю язык, понимая, что сболтнула лишнего. Нет, это уму непостижимо, дал Бог родителей, они даже отговорить меня не пытаются. Понятно, что он жених, но елки зеленые, а как же «до свадьбы ни-ни»? – И я переезжаю к нему только лишь для того, чтобы он убедился в том, что жениться на мне его самое глупое решение.

—Ты же сама в это не веришь, Катюш, —

произносит мама и внимательно смотрит мне в лицо. — Признай уже, что Максим тебе нравится.

—Ты ошибаешься, мам.

—Ну, ну – усмехается мама и качает головой, — ладно Кать, собирайся, он скоро вернется, — бросает напоследок и выходит из комнаты.

Глава 8

Катя

Макс отвез Юлю и вернулся спустя несколько часов, когда за окном уже сгущались сумерки. К этому времени я успела собрать все необходимые вещи, поесть и даже поговорить с отцом. Он даже не пытался скрыть своей радости, сидел и улыбался, как умалишенный, пока я пыталась убедить его в том, что все это ненадолго. В конце концов я сдалась, отцу было достаточно того, что он сегодня увидел, чтобы сделать определённые выводы, неверные выводы.

— Это все? – спрашивает Макс удивленно глядя на мой небольшой чемодан. А он как думал? Что я весь свой гардероб к нему перевезу? Для чего? Через пару недель он поймет, что я ему не пара и сам попросит меня из своего дома. Так что этого чемоданчика будет более, чем достаточно.

—Все, — киваю и он, усмехнувшись, качает головой.

— Зря надеешься, — произносит Макс и подхватив мои пожитки, несет их в машину.

Самонадеянный индюк. Обнимаю на прощание маму с папой и сажусь в машину Макса, уверенная в правильности своего решения. Правда, стоит машине выехать за ворота нашего особняка, моя уверенность слабеет. До самого его дома едем в полной тишине, я лишь изредка бросаю на него взгляд. Расслабленный и уверенный в себе, он молча смотрит на дорогу. Уже у самого подъезда, вдруг, осознаю, что все это время я нервно грызла ногти.

«И где твоя хваленная уверенность в себе, Катя?» — мысленно обращаюсь к самой себе.

—Ну пошли, что ли? – вырывает меня из раздумий Макс и открывает дверь с водительской стороны. Выходит и машины, достает мой чемодан с заднего сидения и кивает мне головой, наверное, потому что я и не думаю двигаться с места, застыла на этом самом сидении и пошевелиться не могу. Все-таки я была слишком самоуверенна, когда решилась на этот шаг, веря в то, что выйду победителем из этой игры. Вот почему никогда нельзя принимать важные решения на эмоциях. Вздыхаю, выхожу из машины и плетусь вслед за Максом.

Оказавшись в его квартире, первым делом осматриваю окружающее меня помещение. Обычная, весьма скромная, по меркам наших семей квартира. В прихожей стоит самый обычный шкаф, напротив которого располагается комод с небольшим зеркалом. В углу красуется невысокая полка для обуви. Ничего, что бы бросалось в глаза, ничего, что могло бы выдать в хозяине квартиры наследника многомилионной империи своего отца.

—Я думала, ты живешь иначе, -—говорю первое, что приходит в голову. Прохожу внутрь и оказываюсь в просторной гостиной. Осматриваюсь по сторонам, здесь все также скоромно, как в прихожей. Посреди комнаты стоит большой серый диван, по бокам которого расположены два кресла из той же серии, рядом небольшой журнальный столик. Единственная ценная ведь здесь – большая плазма, висящая на стене. Наверное, здесь нечему удивляться, ведь речь идет о Максе. Минимализм – это как раз в его стиле.

—В замке с золотыми унитазами? – усмехается Демин, открывает дверь в смежную с гостиной комнату и проходит в нее.

—Вроде того, — пожимаю плечами и иду за ним.

—Неправильно думала, — отвечает он и ставит на пол мой чемодан. — Можешь пока разложить вещи, вот здесь, — он открывает очередную

дверь и моему взору открывается обширная гардеробная и все бы ничего, не будь в ней вещей Макса. Аккуратно развешанные костюмы и рубашки в миг бросаются в глаза.

— Это твоя спальня, — я не спрашиваю, потому что очевидно ведь, что спальня хозяйская, вряд ли бы в гостевой была обустроена настолько просторная гардеробная с находящимися в ней вещами хозяина квартиры.

—Это наша спальня, — как ни в чем не бывало поправляет меня Макс, за что я одариваю его многозначительным взглядом. Какая к черту «наша» спальня? Он настолько самоуверен, или действительно не понимает, что я не шутила на счет фиктивного брака?

—Я не буду с тобой спать, — заявляю прежде, чем успеваю понять, насколько двусмысленно прозвучала моя фраза. Хотя, спать я с ним не собираюсь ни в одном из смыслов. — Если ты думаешь, что сегодняшний поцелуй что-то значит, ты…

Договорить он мне не дает, молча делает шаг ко мне и прижимает спиной к стене. Нависает надо мной и гипнотизируя взглядом, медленно приближается к моему лицу. Пытаюсь оттолкнуть его, выбраться из плена горячих рух, но он лишь сильнее вжимает меня в холодную стену. Уже знаю, что сейчас он снова меня поцелует и я снова растекусь перед ним лужицей.

— Ты будешь спать со мной, в моей постели, Катя, — шепчет он у самых губ, руками поглаживает мои бедра, скользит выше, проникает под ткань водолазки и осторожно, кончиками пальцев касается нежной кожи груди. — И не только спать, — добавляет он, и не встретив сопротивления, смелеет и обхватывает мою грудь ладонью, вырывая тем самым из моей груди приглушенный стон. Ухмыляется, наблюдая за моей реакцией на его прикосновения, очерчивает подушечкой пальца затвердевший бугорок, сжимает его и меня прошибает ослепительная волна удовольствия, накрывает с головой и выбивает из реальности. Веки тяжелеют, ноги становятся ватными. Нужно оттолкнуть его, остановить это безумие, он же сейчас возьмет меня у этой самой стены, и я даже сопротивляться не стану, мое тело слишком остро реагирует на его близость. Чувствую его дыхание на шее, его руки, нервно шарящие по моему телу, его тепло, окутавшее пространство вокруг. Я словно вновь возвращаюсь на несколько часов назад, на нашу кухню.

— Катя, моя маленькая девочка, — шепчет Макс, покрывая поцелуями мою шею, покусывая тонкую кожу, спускается ниже, кажется, у меня слуховые, не мог же он и впрямь это произнести? Или мог? Рука, все это время сжимавшая мою грудь, выскальзывает из-под кофты, Макс подхватывает меня под бедра, несет куда-то вглубь комнаты и опускает прохладную поверхность, лишь спустя секунды я понимаю, что лежу на кровати, а Макс тем временем нависает надо мной, всматривается в мои глаза, будто ждет разрешения и наконец целует меня, так, что дух захватывает. Его рука беспорядочно поглаживает мое тело, живот, спускается ниже и я чувствую, как ослабевает давление на талии и лишь мгновение спустя понимаю, что он расстегнул пуговицу на джинсах. Опомнившись, дергаюсь, упираюсь ладонями в его торс.

— Не бойся, — слышу хриплый шёпот, — я ничего не сделаю, только поласкаю, —произносит он сквозь тяжелое дыхание, а рукой тем временем скользит под кружевную ткань и… в этот самый момент у него звонит телефон, окончательно возвращая меня в реальность. Громко, выругавшись, Макс поднимается с кровати и вытаскивает телефон из кармана. Мне требуется время, чтобы прийти в себя. Сажусь на кровати, виски пульсируют, в ушах звенит и откуда-то издалека доносится голос Макса.

—Да, Лара, хорошо, я сейчас приеду, - произносит он, а меня будто из ледяного душа полили. Лара? Какая еще Лара? – Мне нужно уехать, — я не сразу понимаю, что Макс закончил разговор и сейчас обращается ко мне. А когда понимаю, меня охватывает такая дикая ярость, что самой от себя страшно становится. Я и не представляла, что могу испытывать подобные эмоции. Да и с чего вдруг?