Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
Шрифт:
Великолепна архитектурная отделка парадной лестницы, на которой простенки между высокими полуциркульными окнами обработаны трехчетвертными коринфскими колоннами. В некоторых внутренних помещениях особняка до сих пор сохраняются отдельные детали первоначальной художественной отделки, типичной для первой четверти XIX столетия: старинные лепные карнизы, изящные камины и поразительные по своей красоте скульптурные панно с крылатыми женскими фигурами, амурами и иными изображениями, модными в то время.
К архитектурным шедеврам, бесспорно, относится и роскошно оформленный Белый зал особняка графа Салтыкова, украшенный коринфскими колоннами, увенчанными скульптурными фигурами.
За время своего существования здание претерпело значительные
Выйдя в 1767 году замуж за князя И.С. Барятинского, княгиня блистала в столичном свете, имея великое множество любовных романов. Ее любовная связь с Андреем Разумовским пришла к логическому завершению – разрыву с мужем.
Однако ветреница, осуждаемая петербургским высшим обществом, согласно указу Екатерины II не только сопровождала в Париж своего мужа, возглавлявшего русское посольство, но и присутствовала на коронации Людовика XVI. Затем, накупив парижские наряды, княгиня вернулась в столицу. Поселившись отдельно от супруга в приобретенном доме и продолжая считаться первой придворной красавицей, она по-прежнему вела разгульную жизнь. Жила на широкую ногу, хлебосольно и весело. О ее приемах и театральных представлениях писали газеты и с восхищением говорил весь петербургский бомонд.
Один из ее современников так отзывался тогда о княгине: «Чрезвычайно грациозная, с удивительной талией, выразительными чертами лица, величавая и непринужденная в движениях, но вместе с тем немного манерная, она была очень любезна и даже свободна в обращении; выражаясь легко и красиво, она усвоила в разговоре тон парижских модниц своего времени, какую-то смесь философии с чувствительностью и неподдельным кокетством».
А если верить известному поэту того времени князю И.М. Долгорукову, а не верить ему нет оснований, Екатерина Петровна «с ее богатством, именем, а более того мягкостью характера и любезными свойствами сердца привлекала к себе весь аристократический город. Она жила пышно и вместе с тем приятно, со всеми была вежлива, благосклонна и примерно гостеприимна».
Имея несколько домов в Северной столице, Екатерина Петровна периодически меняла свое местожительство или продавала разонравившуюся недвижимость. Купленный у Т.Т. Сиверса дом у Суворовской площади княгиня решила сдавать в аренду, однако охотников на это не находилось, ибо в городе стали вдруг распространяться нелепые слухи, что в здании якобы поселился призрак самого Петра Великого, водившего по комнатам молодую особу и при этом громким голосом ругавшего ее всевозможными матерными словами. Симпатизирующая княгине Екатерине Петровне императрица Екатерина II приобрела у нее этот особняк и в феврале 1796 года подарила его фельдмаршалу графу Николаю Ивановичу Салтыкову в благодарность за воспитание своих внуков, великих князей Александра и Константина.
Генерал-аншеф граф Николай Иванович Салтыков, ставший хозяином дома на Неве у Марсова поля, свою военную карьеру завершил в начале 1770-х годов и с этого времени по указу Екатерины II состоял на службе при дворе наследника
Светлейший князь, фельдмаршал Н.И. Салтыков
Взойдя на престол, Павел I сделал его фельдмаршалом. В 1783 году императрица назначает Николая Ивановича воспитателем своих внуков Александра и Константина, составив для него специальную инструкцию. Император Александр I в 1812 году назначил фельдмаршала Н.И. Салтыкова председателем Государственного совета и Комитета министров, в дополнение к этому даровал ему титул светлейшего князя. Его супругой была Наталья Владимировна, урожденная княгиня Долгорукова, скомпрометировавшая светлейшего князя перед императором своим невероятным даже по тем временам поступком. Дело в том, что с годами княгиня не только потеряла свою привлекательность, но и начисто облысела. Чтобы скрыть ужасный дефект от окружающих, она посадила своего парикмахера в железную клетку, установленную вблизи ее домашнего туалета. Цирюльника выпускали из заточения только на период операции по укладке парика барыни.
Через три года (!) своего унизительного заточения «придворный» крепостной куафер сбежал.
Княгиня обратилась в полицию с требованием разыскать и вернуть беглого крепостного. Дело со всеми подробностями возмутительного поведения княгини дошло до императора Александра I, тот приказал прекратить поиск крепостного человека Салтыковой, а ей сообщить, что ее слуга утопился.
Фельдмаршал и светлейший князь Н.И. Салтыков скончался в 1816 году. В официальном извещении о его смерти «Русский инвалид» упоминал, что «гроб с телом покойного находится в его втором доме на Большой Морской улице, 33».
Дом на Неве у Марсова поля перешел по наследству младшему сыну покойного фельдмаршала – Сергею Николаевичу Салтыкову, женившемуся на фрейлине императрицы Екатерине Васильевне, в девичестве Долгоруковой. Супружеская жизнь бывшей фрейлины с сыном светлейшего князя сложилась настолько неудачно, что даже сам Александр I предложил Екатерине Васильевне развестись с супругом. Однако благочестивая и богобоязненная княгиня вынуждена была отклонить это предложение и терпеливо нести свой тяжкий крест до кончины мужа в 1828 году. В день смерти князя С.Н. Салтыкова, 27 апреля, столичный почт-директор К.Я. Булгаков не преминул известить московского брата не только об уходе из жизни князя, но и об отсутствии его духовного завещания. В письме петербургский почтмейстер по этому поводу, в частности, писал: «Князь Сергей Николаевич Салтыков умер вчера. Духовной не сделал; следовательно, жена его получит только седьмую часть с имения, а он, говорят, хотел оставить ей все, пока был жив. Все жалеют о княгине Салтыковой. Да и подлинно, хоть бы муж ей дом оставил…»
Дом, о котором упоминал в письме своему московскому брату почт-директор К.Я. Булгаков, являлся знаменитым зданием, подаренным фельдмаршалу Н.И. Салтыкову императрицей Екатериной II. После смерти бездетного фельдмаршала дом на Марсовом поле перешел по наследству его племяннику. Оставшаяся «бездомной» вдова приобрела у дочери министра финансов графа Д.А. Гурьева – М.Д. Гурьевой (жены министра иностранных дел графа К.В. Несельроде), дом на набережной Невы, расположенный в двух шагах от дворца, в котором Екатерина Васильевна продолжала свою придворную службу. В 1835 году она даже была пожалована сначала в статс-дамы, а несколько позже в гофмейстерины при императрице Марии Александровне – супруге царя Александра II.