Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта
Шрифт:
Русский поэт и театральный критик П.А. Катенин
В 1825–1827 годах в жилом корпусе по набережной Мойки (дом № 7) жил знаменитый русский поэт, переводчик, критик, театральный деятель и почетный член Петербургской Академии наук Павел Александрович Катенин. Офицер лейб-гвардии Преображенского полка вышел в отставку и, поселившись в квартире дома № 7 на тихой набережной Мойки, всецело посвятил себя литературному творчеству, в котором весьма преуспел. «Он имел немало противников и соперников. Отставной полковник Преображенского полка, небольшого роста, подвижный и не лишенный некоторого изящества, он посещал театр с самоуверенным
Другие находили в нем сходство с Пушкиным. Ученый, поэт, драматург, блистательный собеседник, неподражаемый остроумец, первоклассный спорщик, он принадлежал к той же категории универсальных умов, что и Грибоедов, Герцен и поэт-славянофил Хомяков. Уступая им в литературном даровании, Катенин поражал современников безграничной обширностью познаний. П.А. Каратыгин писал о нем: «Катенин, критику которого всегда так уважал и Пушкин, и Грибоедов, был человек необыкновенного ума и образования: французский, немецкий, итальянский и латинский языки он знал в совершенстве, понимал хорошо английский язык и несколько греческий. Память его была изумительна. Можно положительно сказать, что не было ни одного всемирного исторического события, которые бы он не мог изложить со всеми подробностями; в хронологии он никогда не затруднялся; одним словом, это была живая энциклопедия». Страстный театрал, знаток сцены, чтец, драматург и театральный педагог, много и упорно трудился над переводами произведений Расина, Корнелия, Мариво для театров. Он никогда не старался угождать господствующему вкусу публики и шел своим путем.
Известный литературовед, писатель и знаток отечественной и западноевропейской литературы XIX века Леонид Петрович Гроссман отмечал, что «актеры считались в те времена вещью императора. Отсюда, с одной стороны, – их неприкосновенность для отзывов. Суждения об императорском театре, актерах, находящихся на службе его величества, почитались тогда неуместными. Каких только угроз и опасений не знали в те годы артисты, драматурги и зрители».
В своей книге «Пушкин в театральных креслах» Л.П. Гроссман приводит один из курьезных театральных эпизодов, иллюстрирующий, «насколько жестоко пострадал за эмоциональные проявления своего театрального впечатления знаменитый Катенин. Эпизод в театре послужил тогда основанием для целого „дела о неприличном поведении в театре отставного полковника Катенина и высылке его из С.-Петербурга, с воспрещением въезда в обе столицы“».
18 сентября 1822 года в театре во время бенефисного представления трагедии Озерова «Поликсена» вместо знаменитого актера Каратыгина, имевшего огромный успех у зрителей, Н.С. Семенова выводила на приветствие зрительного зала свою ученицу Азаревичеву, дебютантку, воспитанницу Театральной школы. Уязвленный несправедливостью к своему талантливому ученику, Катенин вместе с публикой начал громко выкрикивать из зала: «Каратыгина!» и «Азаревичеву не надо!»
Оскорбленная Семенова сразу же пожаловалась графу Милорадовичу. Столичный губернатор вызвал к себе Катенина и категорически запретил ему посещать театр во время выступлений Семеновой и тут же незамедлительно письменно рапортовал о случившемся инциденте императору, находившемуся тогда заграницей. Вскоре из Италии пришел ответ Александра I, приказавшего немедленно выслать Катенина из Петербурга. Павлу Александровичу даже не предоставили полагающихся на сборы 24 часов, а сразу же под присмотром полицмейстера спешно вывезли из города.
Русская актриса Н.С. Семенова
П.А. Катенин смог вернуться в столицу лишь после смерти императора в 1825 году. Он снял квартиру на Мойке в доме № 7.
В 1903–1904 годах по распоряжению предпоследнего владельца дома № 7 на Мойке полковника Н.Б. Глинки-Маврина техник-строитель А.К. Голосуев по собственному примитивному проекту надстроил обращенное на набережную реки здание. В 1905 году территорию сквозного участка и расположенные на ней строения приобретает богатая купчиха
В 1896–1898 годах в этом доме проживал корнет Кавалергардского полка Карл Густав Маннергейм – будущий маршал и президент Финляндии.
Дом № 7 на набережной Мойки формально принадлежал генерал-лейтенанту О.И. Вендорфу, а фактически всем сквозным участком владела его жена – Е.Н. Бирина, купчиха и директриса Дамского благотворительного тюремного комитета. В этом доме несколько лет находилось «Высочайше учрежденная при Военном Совете канцелярия для разработки претензий к казне, вызванных обстоятельствами Русско-японской войны».
Офицер Кавалергардского полка К.Г. Маннергейм
Одной из достопримечательностей квартала, ограниченного набережной Мойки, Миллионной улицей, Аптекарским и Круглым переулками, в XIX – начале ХХ столетия являлся сквозной участок с домами и дворовыми строениями любимца императора Николая I, придворного архитектора и автора замечательных проектов многих исторических зданий в Петербурге Андрея Ивановича Штакеншнейдера, выпускника Петербургской Академии художеств, а затем ее преподавателя. Пик творческой деятельности зодчего пришелся на середину XIX века, период крутого перелома и перемен в стилевой эволюции отечественной архитектуры, сопровождавшихся резким отходом от привычного классицизма. Здания, возведенные по проектам этого талантливого зодчего, относили к стилистике эклектизма. В эклектике Андрей Иванович и его современники видели возможность создания системы композиционных приемов и средств эстетической выразительности – более гибких и разнообразных, чем та, которую с годами выработал классицизм.
А.И. Штакеншнейдер оказался одним из самых способных и изобретательных русских зодчих, принадлежащих, по мнению А.Н. Бенуа и Н.Е. Лансере, «к поколению архитекторов, вышколенных на строгости классицизма и затем отдавших свои силы на самые разнообразные прихоти вкуса, в соответствии с новым социальным заказом и новыми эстетическими критериями».
Набережная Мойки, 9. Особняк придворного зодчего А.И. Штакеншнейдера
Архитектор после окончания Академии художеств в 1820 году работал рисовальщиком при зодчем Монферране. В своих первых строительных проектах зданий 1830-х годов Андрей Иванович то строго следовал канонам классицизма, то вдруг обращался к совершенно иным, новым стилям – русскому, готике, греческому и помпейскому стилям, чутко реагируя на изменившиеся требования к архитектуре и смену художественных вкусов.
В тридцатилетнем возрасте по указу Николая I Штакеншнейдер становится придворным архитектором.
В 50-х годах XIX столетия в Петербурге появляются невиданные ранее типы городских особняков, заказчиками которых являлись богатые столичные промышленники, банкиры, адвокаты, известные архитекторы, желающие возвести здание-гибрид, располагавший не только жилыми помещения для главы фирмы и его собственного семейства, но и для ведущих специалистов своего предприятия, с приемными для клиентов, с кабинетами для работы хозяина и его сотрудников.
Одним из первых образцов реализации подобной необычной идеи – постройки нового типа особняка – может считаться дом архитектора А.И. Штакеншнейдера, возведенный на сквозном участке между набережной Мойки и Миллионной улицей. Основное здание служебного особняка на южной стороне Миллионной улицы протянулось через весь квартал, выходя своей южной стороной на набережную Мойки (дом № 9).
Этот старый участок начал застраиваться еще в XVIII веке. Лицевой жилой трехэтажный корпус на нем появился в 1730-х годах. В последующие десятилетия прежние владельцы расширяли жилой корпус и надстраивали новыми дополнительными этажами дворовые флигели.