Техник-ас
Шрифт:
– Запомните, товарищ старший лейтенант, советский лётчик может летать на всём, что летает, и в отдельных случаях даже на том, что летать в принципе не может. Так что задача вам поставлена, сроки определены. За работу, товарищи.
А сам я направился к местному командованию – знакомиться и договариваться насчёт питания личного состава, топлива и боеприпасов. Как рассказал Федянин, они всё время, что находятся здесь, питаются лишь сухпайками. Хорошо хоть палатки выделили на всех.
А вообще, мне здесь не нравилось. Как мне перед отъездом сообщили в штабе ВВС, сейчас здесь, в Раменском, формируются целых три полка,
Договорился о подвозе горячего питания (топать до столовой было далековато, потому что нас загнали в самый дальний угол, чтобы под ногами не мешались), топлива и боеприпасов. Заодно созвонился со штабом ВВС и утряс вопрос с перебазированием на новую площадку. Блин, целые сутки потеряем впустую. Хорошо ещё, что оставшиеся пять лётчиков, которые прибудут завтра, имеют опыт полётов на «яках». Иначе мы просто не успеем подготовиться.
Ну а пока отправил старшину Федянина с половиной механиков и оружейников на честно отжатых двух полуторках на новое место базирования подготовить всё к нашему завтрашнему прилёту, а остальных посадил изучать материальную часть.
К вечеру Гуладзе и Суворов вполне уверенно делали небольшие подлёты на выделенном нам клочке поля. Надеюсь, завтра они дров не наломают.
Подъём был ранний – в три тридцать. Быстро перекусили булочкой с маслом, запили кружкой какао и в четыре двадцать, стоило краешку солнца показаться над горизонтом, пошли на взлёт. Порядок вылета я довёл до всех ещё вчера вечером, так что каждый знал своё место.
Перелетели на новое место без происшествий, да и лететь тут пара минут, дольше на посадку заходили. Волновался, конечно, за только вчера севших в незнакомую машину пилотов, но, как оказалось, зря. Сели нормально.
На аэродроме нас уже ждал топливозаправщик, а чуть в стороне дымила полевая кухня, возле которой суетились несколько человек в белых фартуках. Видимо, волшебный пендель из штаба придал ускорение местному начальству в оказании нам содействия. Ну, теперь живём. Сразу отправил своего зама, старшего лейтенанта Шилова, обратно, ждать приезда оставшегося пополнения. Заодно и полуторку отправил за технарями.
Стоило лишь самолёту Шилова скрыться за леском, как с неба послышался стрёкот, и на поле сел У-2. Похоже, доставили сюрприз, о котором я вчера договорился с Жигаревым. И точно. На землю выгрузили два здоровенных деревянных ящика и четыре охотничьих ружья. Пришлось долго объяснять командующему, для чего мне понадобились ружья и фарфоровые тарелки.
Кстати, стендовая стрельба в это время вполне себе известна и даже является олимпийским видом спорта. Жигареву и самому стало интересно, что выйдет из моей затеи, и он пообещал раздобыть и специальные тарелочки из смеси битумного песка и цемента, и даже машину для их запуска. Вроде были в СССР энтузиасты, занимающиеся этим видом спорта. А пока в качестве замены у кого-то подчистили запасы посуды.
– Ну что, товарищи краснвоенлёты,
Я откровенно потешался, глядя на слегка обалдевшие лица лётчиков. Они ожидали чего угодно, но точно не набор тарелок.
– Разбившему девять из десяти тарелок будет суперприз.
Я жестом фокусника вытащил из одного из ящиков бутылку коньяка. Это вызвало заметное оживление и довольные ухмылки. Это они ещё не знали, что стрелять придётся по летающим тарелочкам.
Выбрав из техников здоровенного парня, больше похожего на тяжелоатлета, объяснил ему, как нужно бросать тарелки. Отошли в сторону, где быстро соорудили из толстых досок щит, из-за которого наша живая машина для запуска будет метать тарелки. Когда всё было готово, встал в стойку метрах в двадцати от щита, зарядил оба ствола ружья патронами с дробью и громко крикнул:
– Дай! Дай!
Две тарелочки вылетели из-за щита одна за другой по разным траекториям. Два выстрела, слившиеся в один, и тарелки брызнули мелкими осколками. Быстро перезаряжаюсь, и снова звучит команда. Пять серий по две тарелки – и счёт в десять разбитых целей. Решил выпендриться и достал тэтэшник. Из восьми разбил пять, что совсем неплохо для короткоствола. Кстати, тарелки в это время делают просто бетонные. Во всяком случае, те, что упали на землю, не разбились. То ли земля мягкая, то ли трава смягчает падение, то ли действительно тарелки очень прочные.
К тому времени, как расколошматили первый ящик с посудой, больше всего очков набрал… наш особист – семь из десяти. Всё же сотрудников в ведомстве Лаврентия Павловича готовят очень хорошо. Зато нашего дискобола ушатали так, словно он в одиночку вагон угля разгрузил. Пришлось освободить его от всех работ и дать отдохнуть. Что-то подсказывает мне, что стрельба по тарелочкам станет любимым занятием в эскадрилье. Заодно и тренировка меткости стрельбы по движущимся мишеням.
Перед самым обедом над аэродромом пронеслись шесть «яков» – прибыло пополнение. Теперь будем учиться.
Пополнение, к чему я уже начинаю привыкать, от души поглазело на фюзеляж моего истребителя и, выстроившись в шеренгу, по очереди представилось, разглядывая мои награды.
Старший лейтенант Юсупов Семён Филиппович. Летал на И-15, И-153, И-16, Як-1. Два сбитых: Ю-88 и «Хенкель-111».
Лейтенант Кравченко Пётр Константинович. Летал на И-16, Як-1. Два сбитых Ме-109.
Младший лейтенант Сударь Антон Сергеевич. Летал на И-16, Як-1. Три сбитых: Ме-109, Ю-87 и ФВ-189.
Младший лейтенант Горбань Александр Иванович. Летал на И-153, Як-1. Один сбитый Ме-109.
Младший лейтенант Мигель Санчес. Испанец. Из числа детей испанских коммунистов, вывезенных в СССР на учёбу в 1936 году. Окончил лётную школу. Летал на И-16, Як-1. На счету один сбитый Ю-88.
А после обеда начались наконец-то полёты. Надо было посмотреть в воздухе, кто чего стоит. Вылетал со всеми по очереди. Задача была удержаться у меня на хвосте.
М-да… Пока выполнял виражи на горизонтали, дело шло в целом неплохо, никто не потерялся. Но стоило уйти на вертикаль, как ведомые отрывались. Лучше всего вертикаль держали Смолин, Гоч, Юсупов и Санчес, но и они не успевали за мной. Попробовал подсказывать по радио, и пошло получше, хотя и не так, как хотелось бы. Гуладзе и Суворов, что удивило, вполне уверенно держались на горизонталях, хотя с ними я особо и не виражил.