Техника и вооружение 2012 03
Шрифт:
Тульское конструкторское бюро во главе с А.Г. Шипуновым и В.П. Грязевым к этому времени имело опыт в разработке авиационных малокалиберных пушек и стремилось сделать универсальный автомат для всех видов Вооруженных Сил и родов войск, который и послужил исходной точкой для построения БМП с этим видом оружия.
Непредвиденным обстоятельством явилось категорическое требование ГРАУ сохранить унифицированные 30-мм патроны с электрокапсюлем, в то время как УНТВ, намучившись с задержками 115-мм выстрелов с электровтулками пушек на танках Т-62 и Т-64, настаивало на ударной втулке. Разрешить ситуацию помог тот факт, что в 1968 г. правительственным решением главным конструкторам танков было дано право самим определять основные характеристики устанавливаемого
В 1972 г. в УНТВ был создан 3-й отдел во главе с П.И. Кириченко (я был назначен заместителем), который и занялся глубокой модернизацией вооружения БМП – с переходом на малокалиберную автоматическую пушку.
С 1974 г. в рамках ОКР по теме «Темп» развернулась работа по установке в БМП 30-мм пушки. В КБ Курганского машиностроительного завода (КМЗ), возглавлявшемся тогда главным конструктором Б.Н. Яковлевым, разрабатывались «Объект 680» с вынесенной установкой 30-мм пушки 2А38, «Объект 675» с 30-мм пушкой в двухместной башне и «Объект 681»с 73-мм орудием «Зарница» в качестве альтернативного варианта – все с сохранением базы серийной БМП-1. На Челябинском тракторном заводе под руководством П.П. Исакова на удлиненной базе БМП-1 с добавлением седьмого опорного катка и с форсированным двигателем создавались «Объект 768» с орудием «Зарница» и «Объект 769» с 30-мм пушкой. Машина П.П. Исакова была более перспективной, но новое шасси требовало реорганизации производства, и победу в конкурсе одержал КМЗ с его возможностями серийного производства и уже налаженным выпуском БМП-1.
30-мм автомат «лез» на базу серийной БМП-1 с огромным трудом, не оставляя ни килограмма на последующую модернизацию. Требовалось решить весьма проблемные вопросы. Первый был связан с кучностью боя этого автомата. Дело в том, что и в ТУ на пушку, и в ТУ на патрон стояла одна фраза: не более 1 ду. То есть теоретически нельзя от двух независимых событий ожидать показателя кучности лучше, чем 1,2-1,5 ду. Но такая кучность недопустима для оружия БМП – ведь это означало, что вероятность попадания очередью в ДОТ составляла менее 10%, а на подавление его было бы необходимо затратить до 20 очередей.
Совместными усилиями Тульского КБ и СКБ КМЗ (здесь нельзя не отметить самоотверженный труд инженеров и испытателей конструкторских бюро, таких как, например, В.М. Аксентьев), не меняя ТУ на заводах-изготовителях, отработали такую установку на БМП 30-мм автомата, которая позволила записать в ТУ на машину цифру рассеивания не более 0,5 ду. Обеспечивалось это гарантированными зазорами и амортизацией элементов установки, включая саму башню. Только когда пушка в составе БМП стала укладываться в среднеквадратическое отклонение 0,5 ду, появилась уверенность в успехе развернувшихся работ.
Вторая проблема была не менее сложной: стабилизатор на базе танкового трехстепенного гироскопа с автоматической пушкой работать отказался. Уже после первого выстрела трехстепенной гироскоп стабилизатора начинало уводить с точки прицеливания. Для одиночного выстрела из танка это не принципиально, но здесь… Решение было найдено установкой двухстепенного стабилизатора прицела, а получение необходимой составляющей (стабилизируемого угла) осуществлено электронным путем (интегрированием скорости).
Теперь о самой пушке, получившей обозначение «2А42». По возможностям это – дистанционный отбойный молоток, имеющий ктому же осколочно-фугасное действие со всеми вытекающими отсюда последствиями. В качестве подтверждения моих слов приведу пример стрельбы по типичному блиндажу (закопанный закрытый бетонный цилиндр с бойницей): после пары очередей комиссия 45 мин ждала, пока двое солдат с лопатами откопают бойницу блиндажа (ее буквально заткнуло землей) для осмотра и оценки результатов воздействия, а через дверь войти туда было нельзя – внутри полыхал огонь. 150-мм бетон был пробит
Опытные БМП «Объект 768» и «Объект 769».
В боекомплект пушки входили патроны с тремя разными снарядами: бронебойным тупоголовым, осколочно-фугасным и осколочно-трассирующим. Были испытаны и другие опытные снаряды. Например, кумулятивный снаряд пробивал 140-мм броню, а снаряд с добавлением 15 г цапон лака ослеплял все приборы наблюдения и прицеливания при попадании в лобовую броню танка. Несмотря на наличие выборочной возможности стрельбы бронебойным или осколочным снарядами (благодаря двухленточному питанию пушки), наблюдая разный характер воздействия этих снарядов, представляется целесообразным применять смешанный характер снаряжения лент, даже с учетом некоторого отличия в баллистике снарядов.
Как-то во время испытаний наводчику поставили задачу-30-мм осколочно-фугасными снарядами подавить пулеметную точку, расположенную в окне первого этажа стандартной «хрущевки». Это было сделано первой очередью, а дальше наводчик по собственной инициативе провел очередью по горизонтали, в результате чего стена «хрущевки» обвалилась полностью. Это явилось результатом наличия во взрывателе снаряда замедлителя: снаряд вонзался в стену на глубину до 150 мм и только затем взрывался. Осмотр также показал, что пулемет отбросило на несколько метров.
Особая статья, когда цель – танк. Казалось на первых порах, что танк пушке 2А42 не по зубам. Но представители ГРАУ хорошо прочувствовали ее мощь в ходе сравнительных стрельб будущей БМП-2 с «тридцаткой» и БМП-1 с новым 73-мм орудием «Зарница» по танку Т-72. С помощью Главкома Сухопутных войск И.Г.Павловского ГРАУ добилось определенной форы в пользу орудия «Зарница», приравняв один его выстрел (3,3% боекомплекта) к очереди из восьми патронов «тридцатки» с бронебойным снарядом (2% боекомплекта), а также развернув танк бортом к направлению стрельбы («Зарница» не брала лобовую броню Т-72). У Главкома Сухопутных войск было принято компромиссное решение: танк поставить бортом, но башню развернуть в сторону БМП. Первой отработала «Зарница» – три выстрела, т.е. 10% боекомплекта. Имело место одно сквозное пробитие в борту без заметных внутренних повреждений (животных внутри при этих стрельбах не было). Механик-водитель сел в Т-72, завел его, и танк ушел с места обстрела своим ходом. После обстрела из «тридцатки» тремя очередями (6% боекомплекта) машина вспыхнула и загорелось. Пожарные были наготове: немедленно погасили огонь, а внешний осмотр показал, что Т-72 потерял все наружное оборудование, ящики с ЗИП, зенитный пулемет оказался в 15 м за танком, антенну тоже снесло. Один снаряд пробил маску пушки и повредил гидравлический цилиндр подъемника, другим снарядом заклинило погон башни. Танк стал полностью небоеспособным. Стрельба осколочным патроном не производилась, так как сравнение оказалось очевидным – и не в пользу «Зарницы».
На заре создания активной защиты танка в конце 1960-х гг. мне довелось быть ведущим по одному из таких комплексов, планировался даже выпуск установочной партии для войск. Наличие огромного числа пробелов заставило меня подготовить проект постановления Совета Министров СССР об отмене принятых предыдущим постановлением решений о войсковой эксплуатации комплекса и переводе работы на этап НИР. Такое постановление вышло. Глядя сейчас на показные выкрутасы с активной защитой на танках, как же хочется проверить их стойкость очередью «тридцатки» – ведь снаружи на машине ничего не останется, а за броню элементы активной защиты спрятать невозможно!