Техника Вальса
Шрифт:
– Теперь ты будешь жить с нами! – сказал Вальс, поняв, что журналистка эмоционально созрела.
Она стоял на одном месте, ничего не ответила, сделав стеснительно-романтичное выражение лица, внутри радуясь каждому сказанному слову.
– Что ты стоишь, как не родная!? Проходи в зал, я отойду на 2 минуты, мне одеться надо – сказал Вальс, после его слов дама, немного волнуясь, начала медленно снимать плащ, повесив его на прибитый Шариком гвоздик, а затем стала медленно шагать по коридору, направляясь в зал. Зайдя в него, она припарковала свой задок на старый дедов диван, приняв неуверенную позу, сдвинув ноги, и ожидала Вальса, который
– Ты такой необычный человек, скажи, как тебя зовут?
– Вальс! – гордой интонацией сказал он.
– Это имя такое?
– Да, такое вот имя, а тебя как зовут?
– Светлана
Вальс, услышав имя, подумал про себя:
– Света, света – звезда минь… ротовой работы!
– Знаешь Вальс, я не могу больше скрывать, кажется, я в тебя сильно влюблена, я никогда нечего такого не чувствовала к мужчине.
Вальс в душе обрадовался, т.к. было очевидно, что прибор опять его не подвёл, он идеально функционирует, и теперь она полностью в его власти. При этом он молчал и нечего не отвечал ей.
Услышав женские голос, учуяв запах дорогих духов, как собака на мясо, проснулся Шарик, в отличие от Вальса, он встал с ковра, на автопилоте оделся в домашнюю одежду, причесался, и как зомби-лунатик, протирая не открывающиеся от сна глаза, пошёл в зал… Зайдя в зал с авантюрно-заинтересованным выражением лица, он, открыв глаза, оцепенел, встал и замолчал, на лице проглядывалась гримасы удивления и озадаченности, после нескольких секунд молчания он спросил:
– А как она здесь очутилась?
Вальс, ухмыльнувшись спросил:
– Это твоя бывшая?
– Нет – это королева бездарного эфира, я смотрел её передачу, у неё там рот не закрывался – всякую чушь сочиняет.
Вальс сквозь смех сказал:
– Как мило! Ты как типичная домохозяйка смотришь ящик (телевиденье)? Делал это во время уборки пыли?
– Да, ты угадал. Но как она здесь очутилась?
У журналистики немного скривилось лицо, она не любила, когда её критикуют, т.к. считала себя примадонной, идеализируя свою гниль сознания, воспринимая свои интеллектуальные помои как манну небесную, подаренную избранным – её сектантам. А критикующий её Шарик казался дьяволом во плоти, она не понимала почему на него не действуют социальные иллюзии, сочетающиеся с кривыми умозаключениями, которые являются ядром её сектантских учений.
– Она пришла к нам в гости, задала мне какой-то вопрос, и решила остаться – закончив фразу, Вальс хитро моргнул правым глазом, намекая на использование прибора.
Шарик понял его, и некоторое время молчал, не понимая, зачем Вальс так сделал, ведь она очень противная.
Далее Вальс сказал гостье:
– милая, сходи помой руки, мы с Шариком поговорим, она, злобно посмотрев на Шарика, вышла, Вальс закрыл дверь слегка оправдывающейся интонацией сказал:
– она преступница – нарушила мой сон – это страшное преступление в моей империи, ты же знаешь, как не люблю, когда меня будят. Мой разум затуманился злостью, и я решил ей отомстить, подчинил её разум прибором, и хочу поиздеваться над ней, но пока не придумал как.
– Почему у неё такие пухлые губы? Её шмель покусал, и они опухли? Когда мне было 7 лет, я видел уже видел такое, у меня была знакомая
Ухмыляясь, Вальс сказал:
– Ты так наивен, её губы – рабочий инструмент, она их увеличила с помощью пластики, чтобы лучше врать с ящика.
С задумчиво ответил Шарик:
– А я думал, что для совершенствования вранья необходимо не губы качать, а интеллект совершенствовать, именно он позволяет придумывать более убедительные фразы.
Вальс громко засмеялся:
– Ты просто король наивности, у ящиковой 15 дешёвки априори нет интеллекта, там совершенствовать нечего. Она вся фальшивая, ничего, кроме внешности у неё нет, да и внешность пластиковая.
– Ты прав Вальс, её губы больше на клюв похожи, а она сама на утку с соответствующим уровнем интеллекта.
– Шарик ты точно подметил, не зря я выбрал тебя своим вассалом. Она гадкая уточка, имеющая вместо клюва накаченные губы, которая ввиду почти сорокалетнего возраста, не станет прекрасным лебедем, скорее с возрастом станет ещё более гадкой.
15
«Ящик» – метафора, обозначающая телевиденье
– Эх… если бы она не была гадкой, я бы опробовал её накаченные губы в деле…
– В каком деле? – уточнил Вальс
– Ммм ну знаешь, женские губы созданы не только для речи, многие женщины их используют, чтобы мужчин удовлетворять!
–Речь идёт о поцелуе?
–Ну… не совсем —нет! Есть более приятный способ. Я не помню его названия, и мне никто такое не делал, но очень хочется почувствовать женские губы в одном очень приятном месте…
–Он точно не говорит, но я на 100% уверен, что речь идёт о чём-то нехорошем и пошлом – мысленно разгадал загадку Вальс
С отчаянием сказал Шарик:
– Что за женщина!? Лицо похоже на лошадь, правда, у лошади глаза добрые, искренние, а у неё никаких эмоций нет —только наглость и амбиции, губы, как у утки клюв, ноги длинные как у лошади, шея как у жирафа. Мутант же, ну зачем ты её сюда привёл!?
Вальс, не зная, что ответить Шарику виновато молчал…
Не дождавшись ответа, Шарик резко сказал:
–Она в своих эфирах говорит про то, что все врут, а она одна говорит правду – это очень интересная мысль, но ведь ведущей важно не только говорить, но и показывать правду, а часть правды скрыта нелепыми нарядами, которые она одевает, притворяясь модницей, пусть она нам покажет свою телесную правду – Несправедливо, что только её муж и бывшие половые партнёры это видели. Она уже из-за своего злобного языка уже лишилась значительной части женской чести, давай её окончательно обесчестим!
Вальс сначала посчитал, что Шарик бредит, но ненависть к бездарной прессе была сильнее, поэтому он почесал репку, подумал и решил, что можно так сделать.
В комнату вошла журналистка с чистыми руками, но с бесчестным ртом, который запачкан настолько сильно, что отмыть его невозможно – ни водой, ни хлоркой, ни магической жидкостью – грязь намертво приросла к её артикуляционному аппарату. Ротовая дева прошла во внутрь комнаты, дошла до дивана и села на другой конец, не желая сидеть рядом с Шариком, а он находился рядом с Вальсом на другом конце.