Техномаг
Шрифт:
– Тебе удалось вытрясти из этого скряги десять миллионов и четверть годовых?
– Кто из вас скряга, а кто не скряга, решайте сами. Барри оказался разумным человеком. После того как с моей помощью твой конкурент кратко ознакомился с воззрениями основоположников научного коммунизма на экономику как науку, он целиком и полностью принял все мои условия без обсуждения, посчитав их законными и справедливыми.
Рассказывать о том, как нагло воспользовался именем беса во время торга, я, конечно же, не собирался и вдохновенно продолжал вешать лапшу ему на уши:
– Именно научный подход и анализ возможных положительных результатов нашего дальнейшего
Что означала последняя фраза, я и сам понимал с большим трудом, но звучало это веско, убедительно, а главное, наукообразно.
Бес пару минут хлопал глазами, переваривая услышанное.
– Знай, Сергей, если после того, как наши деловые отношения подойдут к концу, ты не захочешь возвращаться в свое измерение, с удовольствием дам тебе самые лучшие рекомендации в Гильдию Торговцев. Такого изворотливого проходимца нельзя оставлять без присмотра, к тому же, с тобой лучше дружить, чем быть твоим врагом.
– Подожди, рогатый, обзывать меня проходимцем! Что тебе мешает самому наладить производство водяры? Добавь туда какой-нибудь гадости для большего кайфа. Обзови ее «Слезой императора» и гони напиток под этим брендом.
– Ты ничего не понимаешь! У нас МОНОПОЛИЯ! Здесь эти ваши земные штучки с палевом и прочим контрафактом не проходят. За «Слезу императора» Барри упечет меня в холодные миры лет на двадцать, еще сдерет такие бабки, что я точно останусь без штанов. Ты не знаешь этого хитреца. Он уже все юридически оформил так, что влезть в этот бизнес чужаку ни под каким предлогом невозможно.
Экран погас. Я с удовольствием принялся за так и не начатый завтрак.
– Впредь без предварительного уведомления никого со мной не связывать и в номер не пускать! – предупредил я гостиничную прислугу.
Подумав немного, добавил:
– И говори со мной нормальным мужским голосом, без всяких этих гнусавых штучек и дамских нежностей. В присутствии посетителей отзываться будешь на обращение «секретарь».
– Да, господин. – Как мне показалось, с ноткой обиды в голосе ответил глубокий мягкий баритон.
Мысленно я немного поругал себя за то, что срываю злость на бестелесном создании. Не хотелось уподобляться распоясавшемуся барчуку, готовому всех слуг отправить на правеж, лишь из-за того, что сосед выиграл у него прошлой ночью в карты борзого щенка. Добавил мягче:
– Ты извини, я немного вспылил, но, по правде говоря, до тошноты надоели твои штучки со сменой голосов. Можешь называть меня просто Сергеем. – Почему-то припомнилось вчерашнее «ексцеленс», я улыбнулся.
– Спасибо, Сергей, ты совестливый человек и очень чуткий. – Услышал я голос секретаря. – Не удивляйся, мы, бестелесные духи, осуществляем коммутативные функции, иначе говоря, связь, между разумными существами и единым информационным полем. Мы бестелесны, но не бездушны. Другие воспринимают нас как бесчувственный придаток ко всяким приспособлениям. Ты один из немногих, кто попытался общаться с нами на равных. Еще раз спасибо тебе от всех моих собратьев.
«Вот это да! Еще один вид разумных», – подумал я и продолжил вслух:
– Значит, вы своего рода рабы тех штучек, которые понаделали маги для удовлетворения повседневных нужд населения?
– По сути, мы информационные элементали, каждый из которых изначально, в процессе создания привязан к тому или иному магическому предмету. Существовать отдельно от него мы не можем
– Маги знают о вашем существовании?
– Они высокомерны, а высокомерие рука об руку шагает с глупостью. Маги знают о нас, но воспринимают лишь как безропотных рабов, исправно выполняющих свою работу и по этой причине, не требующих дополнительного внимания.
Как человек по роду своей деятельности связанный с компьютерами и информационными технологиями, я задал вопрос собеседнику о принципах действия и возможностях местных коммуникаторов.
– Во всяком из миров, входящих в состав Содружества, существует своя информационная сеть. Информация туда стекается от каждого элементаля и может быть извлечена по просьбе каждого разумного существа в любое время. Данные из локальных мировых сетей ручейками поступают в мир Метрополии и образуют маго-информационную структуру, которая и называется Единой Мировой Информационной Сетью. Нужно отметить, что обширный массив ее недоступен для широкого пользователя и контролируется группой магов, входящих в элиту Гильдии. Из Сети мы берем также энергию, необходимую для функционирования того предмета, к которому привязаны, осуществляя, таким образом, энергоинформационный обмен, приносим неплохой доход Гильдии магов, поскольку наши услуги стоят недешево.
– Что же скрывается в засекреченных архивах магов? – поинтересовался я.
– Это неведомо никому из моего народа. Маги могут напрямую подключаться к Сети, им не нужны посредники. Ходят слухи, что там скрыты самые мощные и разрушительные заклинания, возможно, имеется кое-какая информация, которую они не хотят обнародовать, да мало ли чего там могло накопиться за многотысячелетнюю историю их Гильдии.
Я встал с кресла и потянулся.
– Спасибо за содержательный разговор. Как я понимаю, собственного имени у тебя нет? Если не возражаешь, буду называть тебя Дронт или Мудрый Дронт? Была в моем мире когда-то такая птичка.
– Конечно, Сергей, очень красивое имя, особенно в сочетании со словом «мудрый».
– Итак, Мудрый Дронт, мне нужно выйти в люди, другими словами, проветриться. Что ты можешь посоветовать дремучему провинциалу, впервые попавшему в стольный град.
Однако вместо приятного баритона моего нового знакомого я услышал голос беса:
– Теперь ты не безнаследный отпрыск знатного рода, а молодой богатый искатель приключений, авантюрист, ловелас и любитель шумных застолий. О своей «родине» можешь рассказывать что угодно, лучше каждый раз сочинять новую историю. Больше пыли в глаза, больше денег на ветер! Таких, как ты, в столице тысячи. Гуляй, заводи знакомства, соблазняй женщин, пей с мужчинами! Одежда в шкафу.
– Дронт, скажи, пожалуйста: этот черт рогатый подслушивал нас, что ли?
– Не волнуйся! Запись он прислал рано утром и велел ее прокрутить, когда ты соберешься на прогулку.
Я с удовольствием стянул с себя аляповатый камзол дворянина из мира Черных Камней и вместе с сапогами и ненавистной шапочкой бросил на стол. Короткая вспышка, и его поверхность снова сверкает первозданной чистотой. Из шкафа был извлечен темно-синий костюм, белая рубашка и пестрый галстук, с уже завязанным по местной моде узлом. Быстро одевшись и натянув на ноги остроносые лакированные туфли, я подошел к зеркалу. Вместо сельского увальня в потертой одежде, которую, возможно, носил еще его дед, на меня смотрел высокий элегантный тип, самодовольный до тошноты, и с улыбкой до ушей.