Техномонстры
Шрифт:
Долгое время воодушевление Филики держалось на высшей отметке. Подумать только, встреча с простой рекой — стремительным символом жизни — принесла ей столько радости и счастья. Даже золотые мешки покойного нынче Парфлая не сотворили и десятой части того восторга, который испытывала командирша, беспрепятственно идя по твёрдому песчаному берегу.
Но мало того, на пути встретилась крупная игуана, мирно себе дремавшая на камне, купаясь в солнечных лучах. Недолго раздумывая, Филика метнула в неё копьё. Хоть командирша и предпочитала больше мушкеты с пистолетами, но и с метательным оружием прекрасно управлялась. Копьё послушно вонзилось в шею не успевшей ничего понять ящерицы. Вот и мясной обед нашёлся!
На радостях,
Деревянный мачете сильно иступился. Удивительно, как это он вообще ещё оставался целым. Толстый мясистый хвост игуаны пришлось отрезать найденной на берегу острой и крепкой ракушкой. Естественная защита игуаны, не спасшая от копья, запоздало пыталась отомстить убийце хозяйки: Филика исколола все руки о покрывавшие спину и хвост игуаны шипы. Но голод и жажда мяса тупили боль, словно вода — острые камни. Слишком много проблем доставил хребет — его ракушка при всём желании не взяла бы. Поскольку поблизости других острых предметов не наблюдалось, Филика принялась дробить хребет булыжником. Это весьма неприятное и кропотливое занятие дало свои плоды, пусть и отняло прилично времени и сил. Но результат стоил того.
Хвост Филика бросила в дрожащее на ветру пламя костра. Шкура защитит мясо от обугливания. Вспоров ракушкой игуане брюхо, командирша достала только печень и сердце. Остальное выбросила. От худеньких костлявых лапок и ещё более костлявых рёбер толку мало. Можно было ещё выскрести крохотные мозги из черепа, но что-то Филике было не до этого…
Насаженная на ветку печень быстро приготовилась на огне. Она была суховата, конечно, но всё равно показалась командирше вершиной гурманского наслаждения. Разве что соли не хватало! Маленькое сердце приготовилось ещё быстрее. Оно было упругим, с корочкой. Жаль, что только на один зубок… Подоспел хвост. Вытащив его из костра и подождав, пока остынет, Филика принялась жадно есть мясо, распарывая мешающую трапезе обуглившуюся кожу. После вынужденной фруктово-личиночной диеты, жёсткое и сухое мясо казалось неимоверно вкусным.
На десерт у командирши были продолговатые плоды, набранные в лесу. Просто прекрасное завершение трапезы! Воистину королевской в этих недоброжелательных условиях.
Прекрасное чувство сытости теплом растекалось из полного желудка по всему телу. Осоловевшая Филика всерьёз задумалась о том, чтобы немного поспать. Что здесь, собственно, плохого? Зачем вскакивать и плестись дальше, когда, по большому счёту, спешить некуда? Дорога одна — вдоль реки. Да и вообще, зачем, спрашивается, идти к Океану? Чего командирша хочет добиться? Вплавь до Главного Материка добраться? Смешно… Да и тут, собственно, неплохо. Можно построить хижину у реки, соорудить из тонких лиан сети и ловить рыбу, заниматься охотой и собирательством. Да, это «немного» отличается от устоявшихся взглядов на жизнь Филики, но раз уж нет другого выбора…
Филика бы ещё долго размышляла, постепенно проваливаясь в сон, если бы не случившееся происшествие. Один из продолжавших идти следом шестошерстов (многие звери повернули назад) подошёл к реке, припал мордой и принялся жадно пить. Не успел мохнатый зверь и пикнуть, как из реки вырвалось нечто громадное, бугристое, клыкастое и затащило его под воду.
Наползавший сон как рукой сняло. Филика подскочила, что ужаленная, и отправилась в путь, держась от воды на почтенном расстоянии.
Перед глазами маячил расплывчатый образ водного чудовища. Всё произошло слишком быстро, чтобы хорошо разглядеть его отвратительные очертания. Но и этого вполне хватало, чтобы задуматься о хлипкости жизни. Вот он, шестошерст, ничего худого не замышляя, склонился водички попить. И что же дальше? Нет его, шестошерста, больше…
Как всё-таки хрупок смертный мир…
Филика в сердцах плюнула на землю и выругалась на себя за подобные мысли. Нет, ну где же это видано, чтобы наёмная убийца пришла в уныние из-за смерти какого-то зверя? При чём, очень даже некрасивого — с шестью лапами! Самой как дух из мыслящих выбивать — так всё в порядке! Ни совесть не мучает, ни размышления грустные в голову не лезут. Ну, не всегда так, разумеется, но в подавляющем количестве случаев. Работа у Филики такая — не задумываться о вечных проблемах, а убивать и не страшиться, видя смерть!
Резкие перепады настроения у командирши и раньше бывали. И, кажется, тогда её тоже расстраивали мысли о невечной жизни. После жестокого изнасилования работорговцами она, на свою беду, забеременела. Брошенная одна, измученная и обессиленная Филика умирала в пустыне. Ей повезло, что мимо проезжал караван с вяленой рыбой из Камбалирона в Сар. Караванщики подобрали её и откачали. Можно сказать, они втянули обратно её покидавшую тело душу. С Филикой они распрощались уже в Саре. Именно там она и узнала, что беременна.
После долгой борьбы с самой собой, командирша решила оставить ребёнка. Да, в те дни её настроение скакало похлеще раненной в бедро антилопы. Прямо как сейчас…
Но ребёнку не суждено было родиться. В жутких муках случился выкидыш. С тех пор лоно Филики стало бесплодно.
Воспоминания о тех ужасных днях часто всплывают в её кошмарах.
— Нет, не может этого быть, — ужаснулась от мысли о беременности Филика. — Не может, просто не может!
Она оглянулась на треск ветки. Потерявшие интерес (и товарища) шестошерсты больше не преследовали. Откуда тогда треск, спрашивается? Зверей, способных его издать в поле зрения не оказалось. А ведь в этом лесу кто только водиться не может! Дигры, гориллы, слопры, медведи всех видов и размеров — запросто. Это не говоря уже о неизвестных особях, многие из которых вполне могут оказаться свирепей и сильней любого известного зверя. Одно речное чудище чего только стоит!
Нужно торопиться! Идти вперёд, невзирая на усталость.
Филика шла, замкнувшись в свои мрачные мысли. Спиной она чувствовала угрозу, словно за ней крался невидимый смертоносный враг. Но сколько не поворачивайся — никого нет. Нервы что-то сдавать начинают. Так и до сумасшествия недалеко…
Усилился ветер, вздымая опавшую листву и сыпля прибрежный песок в лицо Филики. Начало темнеть. Странно, до вечера, по идее, ещё времени предостаточно. Командирша подняла голову: небо затягивали бугристые громады свинцовых туч. Она могла поклясться, что полчаса назад на небе не было и единого облачка. Воистину странное место этот Пустой Материк.
Так же неожиданно, как и возникшие из неоткуда тучи, сверкнула молния и подожгла высохшее дерево в сотне метрах от Филики. Чудовищный гром острой болью ударил в уши и сотряс тело. Не заставив себя долго ждать, на лес обрушился ливень.
Сверкнула новая молния. В её свете из тени деревьев выплыло что-то ужасное. Это был чудовищный зверь, казалось, посланный из потустороннего мира сеять зло и смерть везде, где только ступят его тройные копыта. Громадная гора бугристых мышц и извивающихся щупальцеподобных конечностей. Плоская голова с тупорылой пастью, полной широких резцов. Из головы торчали четыре закрученных спиралью с длинным острым концом рога, словно зубья причудливой короны. Его мешковатое брюхо было полно розовых извилистых отростков. Блеснувшие в зловещем свету молнии все четыре глаза были устремлены на Филику.