Текила-любовь
Шрифт:
– Нет, я его видела два раза. Один раз он не отлипал от тебя, мы не говорили вообще, а во второй раз – он меня спрашивал в универе, как твоё здоровье. С какой стати мне говорить с ним о Максе? Хотя… думаю, Димыч не отказался бы навалять ему хорошенько. А почему ты спрашиваешь?
– Мы говорили о Максе, вернее, он рассказал мне всё о нас с Максом. Понимаешь? Он рассказал мне обо мне же, причём всё угадал. Кто ему мог сказать? Говорит, вы с Анхен здесь ни при чём.
– Это же здорово, – удивилась Машка, покачав головой. – Прямо как мой Сашенька, всё чувствует… – Девушка задумалась. –
– Нет.
– Понятно. А ты?
– А что я? Тоже не писала. И не буду писать, – вздохнула Настя, отложив в сторону тетрадь. – Зачем? Пусть сам пишет, если ему надо. А о чём ты хотела рассказать?
Машка пересела на кровать и стала расчёсывать подруге волосы.
– Мы вчера полночи говорили с Сашей о тебе, – сказала она, разделяя волосы на тонкие пряди. – Попробую заплести тебе африканские косички… Я иногда просто шизею от того, что он говорит. Как-то всё это странно и необычно…
– Что он сказал?
– Чтобы развеять твой душевный вакуум, нужно много сил и времени. Рядом с тобой никогда не было мужчины, который был бы тебе действительно нужен. Ты можешь любить, встречаться, заниматься сексом, жить с кем-то, оставаясь при этом одинокой и по большому счёту никому не нужной. Но это неправильно, так не должно быть. Тебе нужен парень, который бы занимался с тобой любовью не только из-за своего желания, а для тебя.
– Я думала, что мне нужен Максим, но теперь я очень сильно сомневаюсь…
– О чём ты, Настенька? – со спокойной грустью в голосе спросила Машка. – Ты сама знаешь, что не он тебе нужен… Тот, с кем хочешь быть, не всегда тот, кто тебе нужен. Здесь важно увидеть то, что есть, и не увидеть того, чего нет.
– Наверное, – снова вздохнула Настя. – Я многое поняла за эти три дня. У нас был тогда просто секс. Максим не любит меня. Яна приедет к нему на Новый год, они встретят его вместе. Ему хорошо с ней. Маш, только не ищи ему оправданий. Их просто нет.
– У тебя опять поднимается температура. – Машка коснулась губами лба Насти. – Может, ляжешь?
– Не хочу, – капризно ответила та. – Что скажешь?
– Не думаю, что всё так однозначно. Знаешь, что я подумала?
– Что?
– Почему бы тебе не попробовать встречаться с Димычем?
– Ты опять за своё? – улыбнулась Настя и закрыла глаза. – У него же есть девушка, а мы просто дружим.
– В жизни не слышала большей глупости! Неужели ты так слепа, что не видишь очевидных фактов? Друг. Не смеши меня! Кто угодно, но не друг! Я вчера видела, какими глазами он смотрел на тебя, когда уходил. А девушка? Ты думаешь, его что-то связывает с силиконовой блондинкой, которая спала со всем мужским общежитием? Признайся, он ведь тебе нравится.
– Он многим нравится.
– Не как друг, а как парень, с которым целуешься, занимаешься любовью, засыпаешь рядом, а он обнимает тебя своей большой тёплой рукой.
– Перестань, Машка! Не говори глупостей!
Рассмеялась Настя и посмотрела в зеркало: на голове получился десяток тёмных африканских косичек. Потом она включила ноутбук и перечитала письмо, которое написала Максу. Она была рада, что не
Машка пожала плечами:
– Не думаю, что это глупость…
13
Кристина была необыкновенно хороша. В свои двадцать она выглядела не по возрасту роскошно. Глядя на эту яркую девушку с шикарным телом, грудью – не меньше четвёртого размера, казалось, природа очень удачно пошутила: в себя Кристина впитала признанные идеалы женской красоты, в ней всё было по высшему разряду. Непонятным было лишь то, почему такое чудо природы так быстро и так сильно приелось Димке?
Она достала из холодильника банку пива и стала медленно пить.
Димка думал о простывшей Насте. Хотелось быть в той комнате на шестом этаже, рядом с черноглазой девочкой с босыми ногами в белой атласной пижаме. Его губы помнили запах её волос и нежность смуглой кожи. От неё пахло теплом, летом и луговой травой.
Когда-то она рассказала ему историю своих отношений с Максимом. Без нытья, с разумной долей иронии и юмора, будто это не с ней происходило. Она как бы рассказывала смешную байку. Димка был сбит с толку: ему никак не удавалось раскусить её, понять, кто она на самом деле. Ведь не поймёшь сразу, какая. Внешне не просто красивая – иногда он ловил себя на мысли, что откровенно пялится на неё. Красивая, но какой-то небрежной, потрёпанной красотой. В то же время смотришь и не можешь оторваться; говоришь с ней и не можешь наговориться. Димка не встречал ещё такой дикой смеси красоты, остроумия, самоиронии, равнодушия к женским шмоткам и любви к текиле.
Тянуло к ней, а в груди разливалось непонятное обжигающее тепло. Димка и предположить не мог, что это чувство посетит его так скоро. Он вспоминал, как столкнулся с ней, когда она вышла утром из комнаты Начо два с лишним года назад. Чуть волнистые волосы до плеч – так и хотелось запустить руку и взлохматить немного; пижама с далматинцем на груди. Примерно так и выглядели большинство девчонок с утра. Но вблизи… она была невозможно красива. Лицо без косметики казалось по-детски трогательным; кожа такая гладкая, что хотелось дотронуться до неё пальцами. В глубине души он жалел, что не столкнулся с ней раньше на две-три недели, и настойчиво гнал от себя эту мысль – в Зеленограде его теперь ждала Катька, которой совсем не хотелось изменять.
Чудо, девушка без недостатков, но по ней не будешь сходить с ума, не будешь драться за неё… А за эту будешь, мало того, за ней пойдёшь на край света.
Понял: она похожа на клубнику с перцем. Или на текилу. Она – плохая отвязная девчонка. В её жилах течёт не кровь, а жгучая мексиканская текила…
Кристина всё вертелась у Димки перед носом, пытаясь отвлечь от непонятных ей раздумий. Будто чувствовала, что он совсем не о ней думал.
Тут он поймал себя на мысли, что Кристина отлично вписалась бы в группу «Виа Гра», умей она хоть немного петь. Сейчас это не столь важно.