"Тектоника". Лучшее. 94-98

Горцев Сергей

–  Мне все равно - шумят они или мечтают, потому что человек - индивидуален и у каждого своя психика, свое восприятие жизни и своя реакция. Меня радует, что у нас на концертах никто не ломает стулья, никто не бьет другому морду. Мы уже были в 112 городах. И я чувствую, что наша музыка вызывает положительные эмоции, несет положительный заряд. Может быть это главное?

... Концерт окончен. Зрители расходятся по домам. Ночной воздух дарит пья­нящие запахи. В голове застыла звучавшая недавно мелодия:

Я - пущенная стрела И нет зла в моем сердце, ноКто-то должен будет упасть все равно...

Здорово?

Так-то, мой милый. А ты говоришь: "Атас, рабочий класс! "

(С. Горцев, "Российская музыкальная газета", 1991 год)

Перед отъездом в Смоленск. "Пикник". Ленинград. 1992 г. (третий слева Эдмунд Шклярский).

Дискография группы "Пикник"

1982 

1. "Дым"

1985 

2. "Танец Волка"

1986

3. "Иероглиф" 

1988

4. "Родом ниоткуда"

1991

5. "Харакири"

1994

6. "Немного огня"

1995

 7. "Вампирские песни"

1996

8. "Женьшень"

1997

9. "Стекло"

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВ

("НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ")

Концерты в Смоленске:

1987 год (СФМЭИ)

1989 год (СФМЭИ)

1991 год (СФМЭИ)

1992 год (ДК профсоюзов)

1995 год (Клуб "Дискавери")

Организатор: Сергей Горцев

А. Борисов: "За нами прочно закрепилась репутация интересной некоммерческой

группы... "

Теперь это кажется неправдоподобным, но это было. На одной сцене, в од­ном концерте выступали Мамонов и "Звуки My", Шумов и "Центр", Ивонна Андерс (в миру - Агузарова) и "Браво", "Бригада С", "Вежливый Отказ", "Ни­колай Коперник" и, наконец, Леша Борисов и "Ночной Проспект". Рядом со мной, буквально локоть в локоть, сидел щупленький (не то, что сейчас) Костя Кинчев в черном костюме поверх футболки с надписью "Stray Cats", а в фойе в перерыве мирно перешептывались Ю.Лоза, А.Макаревич, С.Намин, А.Ситковецкий, М.Науменко... Спросите: когда и где это было? Пожалуйста - в январе 1986 года в небольшом московском ДК им. Курчатова, на концерте, посвященном Старому Новому Году.

Я тогда впервые услышал музыку "Ночного Проспекта". Это был удиви­тельно стильный, ритмичный рок-н-ролл с элементами твиста и новой волны. Оригинальное сочетание фонограммы с живыми компьютерами заставило меня запомнить ансамбль, выделить среди прочих и пригласить впоследствии в Смо­ленск. Правда, произошло это через два года.

И я чуть со стула не упал,

когда в 1988 году, ожидая услышать простой рок-н-ролл, обнаружил явно экспериментальную, замешанную на медитациях музы­ку с атональным вокалом. До сих пор у меня перед глазами обалдевший зал, готовящийся принять мучительную смерть от всевозможных штучек, услышав программную композицию "Кислоты". Было ясно, что Борисов и компания рез­ко сменили ориентиры. Тогда и произошло наше знакомство с лидером группы Алексеем Борисовым.

Нынешняя встреча произошла после двухнедельной июльской поездки Бо­рисова в США. Небольшая тихая квартира на проспекте Вернадского, две чаш­ки крепкого чая, внимательный хозяин - что еще надо для беседы?

–  Алексей, давно хотел тебя спросить - чем можно объяснить резкое измене­ние стиля группы пять лет назад?

–  Так просто это все не объяснить... Группа создавалась как студенчес­кий ансамбль на базе общежития МГУ, где я тогда учился, и называлась просто "Проспект". Это название просуществовало до 1984 года, а играли мы в основном танцеваль­ную музыку в стиле рокабилли, твист, новую волну и т. д. В 1985 году в связи со сменой состава мы остались вдвоем с Иваном Соко­ловским и решили заняться элек­тронной музыкой. Тогда мы и стали называться "Ночной Про­спект". Наш электро-поп, имидж нравились тогда многим. На пер­вых альбомах мы успешно про­бовали женский вокал - с нами за­писывались Наташа Боржомова, Жанна Агузарова, Ия Мацкабилли. Этот рок-н-ролльный период завершился альбомами "Гумани­тарная жизнь" и "Цвета Позоло­ченных Лет", записанными в 1986 году. Тогда же к нам присоединился барабанщик Сергей Павлов, и мы все более стали переключаться на экспериментальную, нетрадиционную музы­ку.

–  Что все-таки побудило вас двигаться именно в этом направлении - внут­ренние принципы или же был какой-то пример для подражания?

–  Наверно, свою роль сыграл наш круг общения. Мы все время вращались в кругу людей, где ценилось нетрадиционное искусство. С другой стороны, в на­шем рок-н-ролльном творчестве наступил какой-то кризис. Определенную роль сыграли и наши технические возможности...

–  Да, но ведь авангард, альтернативная музыка - это ведь заведомые лише­ния, сужение круга слушателей, обострение финансовых проблем...

–  Мы меньше всего думали о последствиях этого шага.

–  А как публика восприняла ваши эксперименты?

–  По-разному. И нам это нравилось. Т.е., наряду с чисто музыкальным ин­тересом, у нас был и психологический интерес: хотелось посмотреть, как будут реагировать на наше творчество люди, причем, абсолютно неподготовленные к восприятию новых форм. Эта ситуация, кстати, сейчас остается такой же, как и пять лет назад.

–  Вы не думали о профессиональной карьере?

–  Нет. У нас была основная профессия, были свои планы. Мы с Иваном готовились к защите диссертаций. Он тоже выпускник МГУ. Я окончил исто­рический, а он - философский факультет.

–  А каковы были темы ваших диссертаций?

–  У меня она касалась известного конфликта на Фолклендских островах, а у Соколовского - творчества известного русского философа Хомякова. Но при всех сложностях в 1987 году мы записали свой первый экспериментальный альбом "Демократия и Дисциплина". Тогда и стабилизировался наш состав. В него вошли я, Соколовский, Павлов и скрипач Кутергин Дмитрий. Наивысшей точ­кой для нашей электронно-индустриальной программы стал 1988 год. Мы до­вольно профессионально записали альбом "Кислоты", много гастролировали, выступали на различных гастролях, нас услышали и заметили люди с Запада, о нас писала пресса. За нами прочно укрепилась репутация интересной неком­мерческой группы. Наконец нас пригласили на фестиваль альтернативной му­зыки в Австрию.