Тела в Бедламе
Шрифт:
— Да-да. Хорошо. Мисс Кармоча…
— Констанца.
— О'кей, Констанца. — Пока все шло прекрасно. Знать бы еще, что спросить. — Ну, я хочу найти убийцу Роджера Брэйна.
— Кто же не хочет.
— Пока я лишь строю догадки. Правда, я располагаю кое-чем, кроме догадок. Но нужна ваша помощь.
— Может, и помогу. Там посмотрим.
— Хорошо. Дело вот в чем. Брэйн был убит во вторник, а в среду, то есть вчера, четыре актрисы или не явились на съемки в «Магне», или ушли со съемочной площадки. Вы были одной из них. Что касается вас, возможно,
Ну что я несу? Однако мне позарез нужен ответ кого-нибудь, кто бы не был насмерть перепуган.
Она поднялась с дивана и стала расхаживать передо мной. Я почти уже забыл, зачем я сюда явился, когда она спросила:
— Это все, что ты хочешь знать?
— Только это.
— Ты не хочешь денег?
— Ни цента.
— Может, ты даже поможешь мне? Если я тебе скажу?
— Обязательно, если смогу.
Она приняла решение:
— Буэно. [4] Я скажу. Он меня доил.
4
Хорошо (исп.)
— Чего-чего?
— Ну ты знаешь. Доил. Вымогал деньги.
— Шантажировал?
— Верно. И шантажировал.
— Каким образом?
— У него моя фотография. Красивая или нет — это как посмотреть. Но мне не хотелось бы, чтобы ее видел весь город. Слишком откровенная.
— И вы платили?
— Почти семь тысяч долларов. Грязный вымогатель!
Грязный вымогатель, это точно. Сначала Холли, теперь Констанца и наверняка многие другие. Она раскрыла источник по крайней мере семи из тех двадцати тысяч, что, по словам Сэмсона, были припрятаны Брэйном. Он, видно, здорово веселился в своей фотолаборатории. Констанца продолжала:
— И у него остались копии той фотографии.
— И негатив, вероятно, тоже.
— Наверное. Но последнее время он мне не досаждал, и я уже подумала, что он оставил меня в покое. И вот его убили. Кто-то может приняться за старое. Даже хуже. Понимаешь, почему я беспокоюсь?
— Понимаю. Послушайте, мисс… Констанца, если я раскручу это дело до конца, вам не о чем будет беспокоиться. Я не могу твердо обещать. Однако я сделаю все, что в моих силах.
— Надеюсь. Я очень встревожена. Хочешь видеть?
— Что?
— Фотографию?
— Ну… — Я заколебался, но кого я мог обмануть?
— Подожди.
И я подождал. Она вышла из гостиной и вскоре вернулась с большой фотографией в руке.
Прежде чем начать разглядывать фотографию, я взглянул еще раз на Констанцу. Пять футов и шесть или семь дюймов, черные волосы свободно ниспадают на спину. Перед моим приездом она, видимо, загорала, ибо была одета в более чем короткие белые шортики и в нечто вроде яркого цветастого платка, который едва прикрывал одну пышную грудь, обвивал шею и касался другой пышной груди. Представили себе?
Я распалился вовсю, как вдруг она поинтересовалась:
— Ты собираешься укусить меня?
— А? Ух! Извините. Я…
— Не извиняйся. — Ее полные губы продолжали непрестанно шевелиться, когда она протянула мне фотографию.
Глянцевая, восемь дюймов на десять, того же размера, что и виденная мною в витрине Брэйна, и абсолютно не похожая на нее. Не думаю, чтобы он выставил ее когда-либо в своем окне, но, если бы он это сделал, она собирала бы толпы на протяжении всего дня. Не буду даже пытаться описать ее. Скажу только, что она оставляла еще меньше места воображению, чем теперешний наряд Констанцы, и, несомненно, представляла во всей красе мисс Кармочу.
Когда я вновь взглянул на кинозвезду, она заулыбалась. Я смущенно заерзал в кресле. У меня вырвалось:
— Ого!
— Красиво? — Ее губы танцевали румбу.
— Да уж. — Я нервно кашлянул.
Она хихикнула:
— Хочешь выпить?
Предложение показалось мне весьма своевременным.
— Спасибо. Не откажусь.
— Кукурузное виски?
— С содовой, пожалуйста.
Она отошла приготовить напитки, оставив фотографию в моих руках. И напрасно. Когда она подошла и передала мне бокал, я протянул ей фотографию:
— Лучше возьмите ее.
Она улыбнулась:
— Теперь вы знаете, что искать, мистер Скотт.
— Шелл.
— Шелл.
— Еще бы. Конечно. Я постараюсь.
Она беспечно рассмеялась:
— Надеюсь, ты правильно меня понял, Шелл?
Я встряхнул головой:
— О, я имел в виду, что займусь вами… э… постараюсь найти фотографии. И негатив.
Я нервно хохотнул.
Она энергично покачала головой. Движение передалось плечам. И уже не только ее губы танцевали румбу. Слегка севшим голосом она повторила:
— Пойми меня правильно.
Я посмотрел на нее и опять почувствовал себя стесненно. Приятное стеснение.
Она слегка наклонилась в мою сторону:
— Ты поможешь мне, Шелл, и я буду очень благодарна. Ты выглядишь сильным. Мне это нравится. Ты мне очень нравишься.
— Прекрасно. Хорошо. Ну, я пошел.
Она мягко толкнула меня в плечо, когда я без всякой охоты попытался встать:
— Не уходи. Ты мне нравишься, Шелл, а я была одна целый день.
— Целый день?
— Целый день. Ужасно. Поговори со мной немного.
— Ладно, о'кей. Как Брэйн доил вас?
— Доил? — Она вдруг села ко мне на колени. Я сглотнул слюну:
— Я говорю о шантаже.
— Ах это. Он прислал мне фотографию, позвонил и потребовал денег. Но не будем говорить об этом. Я имела в виду совсем другое.
— И что вы имели в виду?
— Тебя и меня. Я думаю, ты красивый.
Она думает, что я красивый. Вот так новость. Меня никогда еще не называли красивым. Я торопливо заговорил:
— Мисс Кармоча…
— Констанца.
— Констанца. Фу… Вы родились в Куэрнаваке?