Телефон доверия
Шрифт:
— Война, Женька! Настоящая, представляешь? Мы будем теперь по-взрослому воевать. Круто, да! И Ленька теперь с нами. Вдвоем мы им покажем! Покажем ведь, правда?
Я гладил его по спине, терся щеками о жаркое плечико и, как заведенный, бормотал одно и то же:
— Дурачок! Какой же ты еще дурачок…
Наверное, ничего бы не произошло, сбегай они к Излому чуть раньше. Но не грозу же в этом было винить! Впрочем, Скелетон считал, что и без указок телефона мог бы догадаться. Не так уж сложно было сбегать лишний раз, пошарить. Но все ведь ждали, когда вернусь я! А когда дождались, было уже поздно. Потому что дисколеты пожаловали вскоре
То есть службисты из ОКВ знали, конечно, все прекрасно. Во всяком случае, отлично понимали, что, уничтожая ДВЗ, они уничтожают главного своего противника. Ну а попутно обрывают связь с будущим, которая их тоже откровенно пугала.
Три боевых дисколета добрались до цели, когда ребятам оставалось всего-то минут пятнадцать или двадцать пути. Викасик рассказывала, что это было самое страшное — бежать и слышать рокочущие взрывы. От гулких ударных волн с деревьев сыпалась хвоя с листвой, в лица било жарким и удушающим смрадом. Армейцы и ракет-то выпустили немного — всего пять или шесть, однако нашему Ковчегу этого хватило с лихвой. Погибли все, кроме отряда, ходившего за «посылкой» к Излому. Погибли мгновенно, что, наверное, могло отчасти утешить, но тоже не утешало. Мне же стала понятной фраза Гольяна о возможных истериках. Каждый теперь винил в случившемся себя. Что вовремя не догадался, не поспешил на выручку, не уговорил Хобота, не дал Кустанаю нужных цэу…
Зато и позитронное оружие — что-то вроде коротких базук в количестве пяти штук — изучали с редкостным рвением. Все, включая Мятыша и его малолетнего дружка Леньчика, увязавшегося в тот роковой день за отрядом первопроходцев. Изучали, понятно, не устройство, — это оставалось для нас тайной за семью печатями, — изучали, как целиться, как осуществлять уход и перезарядку. Игрушки были на удивление простыми и эффективными. По крайней мере, с теми тарелочками удалось расправиться в два счета. Системы захвата цели сами руководили наводкой, а посылаемые заряды поражали противника на любой дистанции. Ну а что именно они сотворили с дисколетами, я имел возможность созерцать лично. Собственно, и тот последний из удравших тоже получил свою порцию. Гольян очень надеялся, что до родной базы он так и не доберется.
Костя Скелетон в большей степени переживал, что мы лишились непосредственной связи с будущим. Излом мог в принципе доставлять и почту, но что-то, видимо, в этом плане у нашего однорукого друга не срасталось. Викасик даже предположила, что все обстояло куда сложнее. Излом не был почтовым ящиком, куда можно было сбросить запечатанное письмецо или ценную бандерольку, — вещи попадали туда путем сложных и наверняка рискованных манипуляций. Может быть, через жерло очередного торнадо, а может, и способом более изощренным. Гольян вполне допускал, что параллельно подготавливалась не одна закладка, и что дойдет до нас, что не дойдет, не мог
Конечно же, поминали и знаменитый «эффект бабочки», которым люди уцелевшего будущего, скорее всего, пренебрегли. А может, и не действовал искомый эффект или действовал как-то иначе… В любом случае, дрожать было, по большому счету, не из-за чего, поскольку там, в недалеком будущем, все самое страшное, похоже, случилось. Могло быть и так, что определенную степень защиты давал наш Ковчег. Давал, пока его не разнесли в жаркую пыль ракеты окавэшников…
— Тсс! — Гольян прижал палец к губам и осторожно кивнул вперед. Я вытянул шею и едва не поперхнулся. На полянке, к которой мы вышли, высилась мохнатая туша зубаря. Точнее, зубарихи, поскольку рядом забавно ковыляли зубарята поменьше. Но самое удивительное заключалось в том, что эти «мелкие», в 40–50 килограммов щеночки, вовсю играли с Мятышем и Леньчиком. Подскакивая, повизгивали, норовили обслюнявить наших хохочущих сорванцов. Мятыш даже пытался оседлать одного из зверьков, но всякий раз удерживался «в седле» недолго. Пара крепких взбрыков, и мальчуган оказывался на земле, после чего его самого подвергали атаке. Мамаша зубарей стояла на отдалении, внимательно следя за игрой, не вмешиваясь и не подавая ни звука.
— Папашу-то у них грохнули, — шепотом пояснил Гольян. — Помнишь, на той просеке? Вот она, видать, и решила, что пусть хоть эти повоспитывают.
— Эти навоспитывают, — усомнился я.
— А что такого? Нормальная возня. Кто-то кого-то хватает, валит на землю, и все такое. Нормальные охотничьи навыки.
— Они же людей перестанут бояться!
— Ты за них не волнуйся. Кого надо, они бояться обязательно будут, — Гольян фыркнул. — Думаешь, чего мы за ними шарашимся?
— Новый Излом ищем?
— Молодец, соображаешь! Только вот идут они к нему не прямой дорогой, а своей особой тропкой. Потому что чуют дисколетчиков лучше нашего Скелетона. И даже эта мелюзга уже умеет чувствовать. Память у них ой-ей-ей как работает! И те лазеры они никогда не забудут, как не забудут и то, что спасли-то их мы.
— А теперь, значит, они спасают нас?
— Получается, что так…
Зубариха подняла мохнатую голову, утробно заворчала.
— Чего это она?
Гольян покрутил головой.
— Кто-то идет. С той стороны…
Зубариха когтями взрыла землю, вновь глухо зарычала, напряженно потянула ноздрями воздух. А на поляну и впрямь вышли двое: Тошиба и Скелетон. Оживленно переговариваясь, они остановились, разглядывая зубарей.
— Привет! — Тошиба помахал рукой Мятышу.
Зубариха взревела — теперь уже совершенно нешуточно.
— Эй, ты чего! — Леньчик вскочил с места, попытался забежать перед огромным зверем, но короткий удар когтистой лапы отбросил его в сторону.
— Совсем сдурела! — гаркнул Скелетон.
— Своих не узнает… — Тошиба выдернул из-за пояса лучемет.
— Что тут у вас? — из кустов показалась третья фигура, разглядев которую, я открыл в изумлении рот. То есть в зеркале я видел себя, наверное, тысячу раз, но вот чтобы так — воочию…
— Кустанай, осторожно! — крикнул Мятыш, однако кричать было уже поздно.
Все решили мгновения. Зубариха прыгнула вперед, и почти одновременно Гольян рядом со мной выстрелил из позитронной базуки. Еще один выстрел успел сделать Лжетошиба, но заряд улетел ввысь, встряхнув ближайшую сосновую шапку. Наверное, был бы и еще один выстрел из лучемета, но я тоже нажал спуск.