Телепат
Шрифт:
Валерий Семенович был в коридоре не один. С ним стоял еще какой-то гражданин цыганской национальности, который улыбался мне ослепительной златозубой улыбкой. Он и Валерий Семенович почтительно пожали мне руку, укрепив мои подозрения, что им от меня что-то нужно, и, скорее всего, не очень законное. Задав дежурные вопросы про здоровье-настроение, Валерий Семенович перешел непосредственно к делу.
— Заработать хочешь? — прямо спросил меня он.
Я вздохнул, понимая, в каком русле последует продолжение.
— Значит, смотри, — произнес Валерий Семенович, предусмотрительно понизив голос. — Есть возможность пропустить эти валы через Степана.
Он
— Все очень просто. Ты сейчас делаешь расчет по максимуму, и рисуешь станкозаводу самые высокие цифры, какие только сможешь. Затем ты получаешь запрос на эти валы от Степана, и делаешь расчет с минимальной трудоемкостью. Степан выходит на станкозавод, рисует им цену, чуть меньшую, чем твоя максимальная цена, и мы продаем им валы через Степана. Разница в ценах — это наша прибыль, двадцать пять процентов которой — твои. Идет?
— Не идет, — твердо ответил я.
— То-есть, как не идет? — изумился Валерий Семенович.
— А вот так и не идет, — повторил я. — Я сделаю расчет строго по нормативам, без всяких занижений и завышений. А вы, если хотите, договаривайтесь с моей начальницей. Я химичить не буду.
Ослепительная улыбка с лица Степана мигом исчезла, и его лицо приняло естественное выражение, которое наводило на мысль об уголовном кодексе.
— Ой, дурак! — картинно схватился за голову Валерий Семенович. — Тебе, что, деньги не нужны?
— Деньги мне нужны, — пояснил я. — Мне не нужны проблемы.
С этими словами я зашел обратно в отдел и закрыл дверь.
Не будь у меня такой сотрудницы, как Клавдия Трофимовна, я, может быть, и согласился бы на эту аферу. Зарплаты на нашем заводе были небольшими, поэтому у нас химичили многие. Но у них не было Клавдии Трофимовны. А у меня была. Договориться с Клавдией Трофимовной было нереально. Она помимо зарплаты получала еще пенсию, и жила припеваючи. Ей нужно было только одно — чтобы ее как можно дольше держали на заводе. Поэтому она всячески старалась доказать свою полезность и незаменимость. Разоблачение заговора мошенников на ниве завышения-занижения себестоимости продукции было бы для нее сущим подарком. Но этот подарок я дарить ей не хотел.
— Что ему было нужно? — поинтересовалась Клавдия Трофимовна, подозрительно глядя на меня.
— Да так, деньги нужны. Ищет, где бы взять, — ответил я, и по сути это была чистая правда. Я снова углубился в расчеты, а Клавдия Трофимовна, еще раз просверлив меня своим колючим взглядом, вернулась в страдания женского романа. Я не сомневался, что мои расчеты по этому валу она теперь будет проверять с удвоенным рвением. Что ж, пусть проверяет.
После обеда к нам зашла Эльвира Степановна, энергичная, бойкая женщина с забавным лицом. Забавность ее лицу придавали, в основном, большие выразительные глаза и высоко посаженные брови. Глядя на Эльвиру Степановну, создавалось такое впечатление, что она вечно чем-то удивлена. Эльвира Степановна работала в бухгалтерии и была подругой Клавдии Трофимовны.
— Вы этого придурка видели? — выпалила она прямо с порога.
— Какого именно? — уточняюще спросила Клавдия Трофимовна, ибо, по ее мнению, на заводе было много придурков, в число которых, несомненно, входил и я.
— Датчанина, — ответила Эльвира Степановна, закрыла за собой дверь, уселась на стул, после чего добавила, — из Дании.
Можно было подумать, что датчане бывают откуда-нибудь еще, например, из Папуа-Новой
— Нет, — ответила Клавдия Трофимовна. — А откуда он взялся?
— Вот я и говорю, откуда он взялся, — рассмеялась Эльвира Степановна. — Наверно, из психушки. Вы представляете, приехал на наш завод, чтобы продать нам импортный пресс за несколько миллионов долларов!
И Эльвира Степановна рассказала нам увлекательную историю о похождениях торгового представителя из Дании по коридорам управления нашего завода.
Торговый представитель был очень галантен, приветлив, вежлив, обаятелен, улыбчив, из чего можно было совершенно безошибочно заключить, что явился он к нам не для того, чтобы что-то у нас купить, а для того, чтобы что-то нам продать. Этим "что-то" был пресс усилием 800 тонн. Те, кто работал на заводах, наверняка знают, что представляет из себя пресс усилием 800 тонн. Для тех, кто на заводах никогда не работал, поясню. В общем, если под этот пресс, размером с трехэтажный дом, поставить любимого начальника, а затем нажать на красную кнопочку, то от любимого начальника останутся приятные воспоминания.
Поскольку иностранцы на нашем предприятии были гостями более, чем редкими, наш Генеральный директор Петр Филиппович решил провести встречу с "инопланетянином", приняв беспрецедентные меры безопасности: трезвым, и без мата.
Разложив на столе рекламные проспекты, датчанин заявил Генеральному директору, что считает наш завод одним из лучших в мире. Это есть такой известный торговый прием: хочешь что-нибудь продать клиенту — похвали его. Наш Генеральный директор, конечно, обалдел от такого признания, и даже растерялся. Ну, не мог же он сказать этому капиталисту, что у "одного из лучших заводов в мире" нет денег не то, чтобы на пресс, а даже на зарплату рабочим. Но наш директор — калач тертый. Он быстро нашелся. Он сделал важный вид и заявил, что, безусловно, высоко оценивает все преимущества пресса усилием 800 тонн. Что именно пресса усилием 800 тонн так не хватает нашему заводу для производства кухонных кастрюль, ставших основным видом его деятельности после конверсии. И что именно пресс усилием 800 тонн позволит нашему заводу сделать свои кастрюли самыми раскастрюлистыми кастрюлями в мире. Так что вопрос о приобретении пресса он обязательно рассмотрит. Но только после того, как даст "добро" главный технолог.
Датчанин, который не имел ни малейшего понятия о процветающем на нашем заводе "футболе", радостно бросился к главному технологу. Он битый час расхваливал пресс, прыгал вокруг главного технолога, словно молодой кенгуру, показывал таблицы, схемы, графики. Главный технолог внимательно слушал, кивал головой, даже задавал вопросы. А когда совершенно обессиленный датчанин замолк и уставился на него глазами, полными надежды, спокойно сказал, что уважаемый господин обратился не по адресу, и что подбором оборудования на заводе занимается главный механик.
Бедный датчанин пошел к главному механику, и снова битый час расхваливал свой пресс, прыгая вокруг главного механика, словно кенгуру, но только теперь уже не молодой, а весьма почтенного возраста, показывал таблицы, схемы, графики. Главный механик внимательно слушал, кивал головой, даже задавал вопросы. А когда совершенно охрипший датчанин замолк и уставился на него глазами, полными мольбы, спокойно сказал, что уважаемый господин обратился не по адресу, и что по вопросу оборудования лучше всего обратиться к главному инженеру.