Телепатический удар
Шрифт:
Прицелы приобрели конфигурацию, удобную для каждого стрелка: Барел немного подался вперёд, ухватившись руками за появившиеся поручни, тилар вставил в выемку треугольный подбородок, так что выпуклые глаза почти скрылись в смотровом овале, а ещё один человек откинулся назад, вцепившись в подлокотники кресла. На его прицеле поручни не выступали, но он едва уловимо напрягался каждый раз, как посылал луч Эйкузэ, и пальцы белели.
Дик запустил автопилот ухода от цели – лёгкий сигнал предупредил о том, что стабилизирующие гравитаторы включены на полную мощность. Иначе наши
Почти сразу же стали возникать космолёты моей Флотилии. Нам с Барелом нужно было покидать поле сражения – всё-таки илбер и королева не имеют права рисковать собой без крайней необходимости. Мы задержали корабль, а остальное – дело военных.
Однако нужно было набрать скорость для смещения, а команда этого космолёта, несмотря на так называемую миролюбивость, была прекрасно обучена военным действиям. Они стреляли точно и целенаправленно, продемонстрировав превосходные знания человеческой техники.
Пространство вокруг озарялось непрерывными белёсыми всполохами, и от них силовые поля обоих кораблей казались раскалёнными. Напряжённая тишина в нашей рубке будто уплотнялась с каждым новым всполохом, и лишь редкие сообщения и сигналы гиперкома периодически разряжали её.
Раздался неприятный шипящий звук, а вслед за ним на водительском пульте вспыхнул тревожный красный сигнал.
– Чертяки, – буркнул Дик, покосился на меня и пробормотал: – Извините, леди Луэлин... Разбит отсек с катапультационными капсулами... – После ещё одного рывка и вспыхнувшего предупреждения на пульте снова чертыхнулся и добавил: – ...и задета система снабжения... Все в шлемах?
– Ни один гражданский корабль не сумел бы сделать этого, – откликнулся Барел, сосредоточенно отстреливаясь.
Дик мельком огляделся – все отнеслись к происшествию вполне серьёзно, как к военной ситуации, шлемы были надеты. Дик кивнул, напряжённо вглядываясь в пульт – отдавал мысленные приказы бортовому гиперкому.
– Не могу стабилизировать... – пробормотал, отключая автопилот. И тут же космолёт сообщил о предвзрывном состоянии.
Свет замигал предупреждающими вспышками, звук сирены прорезал рубку управления.
– Нет уж! – возмущённо воскликнул братец, стреляя. – Так просто от нас не отделаетесь!
– Барел, – встревоженно произнесла я, побаиваясь, не придётся ли забирать его отсюда силой. Но выпущенный им луч отрезал тассам пути к бегству: спасательные капсулы оторвались от космолёта и разлетелись красивым светящимся веером.
Барел издал восторженное восклицание, бросил быстрый взгляд вокруг и придал себе суровый вид. Я усмехнулась, после посмотрела на раскрывающуюся рубку управления. Оставалось катапультироваться прямо в космос – благо, военные комбинезоны со шлемами это позволяют.
С лёгкими хлопками кресла выкинули нас в пространство, на максимальное расстояние от поля внезапного сражения. Руки и прочие открытые участки тела тут же покрылись скафандрином, шлемы запустили резерв кислорода.
Глава 9. Глен Ди
Корабли Королевской Флотилии уже окружили
Неожиданно тассы тоже начали эвакуацию. Не думаю, будто мы нанесли им сильный урон, а подоспевшее подкрепление и подавно пыталось захватить корабль целым – скорее, противники сами решили уничтожить свой космолёт.
Больше всего меня удивляло, зачем это кораблю-одиночке понадобилось совершать подобную глупость, как нападение на королеву и её брата. Я представляла себе только одну причину: они были уверены, что если их задержат, то больше уже не отпустят.
Мой силовой генератор работал вовсю, но мощности не хватало и на защиту от взрыва, и на направление передвижения, и на генерирование полного силового поля вокруг меня. Поэтому я оставила поле только со стороны космолётов, готовых разлететься на куски. Не успев окончательно затормозить, подгоняемая энергией взрыва кораблей, врезалась в небольшой метеороид какой-то ядовитой кислотной природы. Прежде, чем поняла, что произошло, ощутила взрыв боли в руке, чуть ниже плеча. Кажется, прикосновение к метеороиду прожгло дыру в защитной одежде.
Ткань скафандрина, реагируя на пребывание в космическом пространстве, моментально сошлась, скрывая прореху, и я чуть не закричала от невыносимого горения.
– Луэли! – раздалось в шлеме, и Барел, а следом за ним остальные, манипулируя силогенераторами, бросились ко мне, насколько это было возможно при отсутствии притяжения, а также учитывая всю затраченную силогенераторами энергию.
Боясь дотронуться до раны, я схватила себя за плечо чуть выше. Боль была такая непереносимая, что казалось, будто руке прожжена сквозная дыра. Сцепив зубы, я с трудом удерживалась от стонов и перекошенных гримас.
– Всё в порядке, Барел, – произнесла как можно более ровным голосом. – Немного стукнулась...
Нас тут же подобрал адмиральский корабль.
– Немного стукнулась?! – закричал Барел, когда мы оказались внутри космолёта. Я взглянула на руку.
Реагируя на смену условий окружающей среды, скафандрин перестал закрывать кисти, а также стягивать прореху. Края были обожжены, а в ней виднелся довольно большой глубокий след, в красно-чёрных разводах, будто покрытый слоем застывшей эмали.
– Болит? – спросил Барел участливо. Всегда ненавидела жалость, даже от брата не могла принять её...
– Не очень, – покачала я головой. Действительно, возможно, это была реакция на какой-нибудь компонент воздуха внутри космолёта, но рана жгла меньше, лишь будто занемела.
Меня срочно обследовали, а я приказала взять пробы с метеороида для усовершенствования защитных свойств военной одежды.
Тассов тоже подбирали, но другие корабли.
Жжение на руке прекратилось окончательно, но рана не прошла и в опалённой дыре на рукаве выглядела просто потрясающе. При накладывании повязки начинала снова жечь, несмотря ни на какие лекарства и препараты, а вот на воздухе останавливала прогрессирование.