Телестерион [Сборник сюит]
Шрифт:
Сандро весело смеется.
П о л и ц и а н о Еще бы! О, Симонетта! Юная жена, В кого Флоренция вся влюблена. Л о р е н ц о Сестра ли Беатриче, иль Лаура? В ней прелесть матери Амура. Меж тем стыдлива и скромна, Как ранняя весна. Д ж у л и а н о Друзья, простите! Мне не до бесед…Лоренцо уходит вслед за Джулиано в соседнюю комнату.
Д ж у л и а н о. Послушай, Лоренцо! Поскольку Италия разделилась на два союза государств: в одном — папа и король Неаполитанский, в другом — Флоренция, герцог Миланский и Венеция, а по сути папа прежде всего враждует с нами…
Л о р е н ц о (усаживаясь и протирая колено). Поскольку мы не даем Сиксту IV творить беззакония, как бог на душу положит.
Д ж у л и а н о. Что касается наших интересов и интересов всей Италии, правильно. Но ты слишком увлекаешься.
Л о р е н ц о. Ты снова о Пацци?
Д ж у л и а н о. Поскольку Пацци знатны и богаты, они, естественно, хотят играть какую-то роль в управлении Флоренцией, а ты их держишь в стороне, как бы в изгнании.
Л о р е н ц о. Да, они рады вырвать власть из наших рук. Но знатность и богатство — это еще не все,
Д ж у л и а н о. С этим я согласен. Я только хочу сказать, что ты поступил дерзко, приказав Франческо Пацци не предоставлять папе заем на приобретение Имолы для его непота графа Джироламо.
Л о р е н ц о. Да, Имола в пределах интересов Флоренции, что Сикст IV прекрасно знает. Он решил ослабить нас и одарить за счет церкви своего сына. Праведно ли это? Но Франческо ослушался и пожаловался папе. Благородно ли это?
Д ж у л и а н о. А как он должен был поступить, проживая почти постоянно в Риме, как в изгнании?
Л о р е н ц о. Синьория велела ему вернуться, чтобы не быть изгнанным. Он думает прежде всего о себе, а не о Флоренции.
Д ж у л и а н о. А папа лишил тебя должности депозитария апостолической камеры.
Л о р е н ц о. Бог с ней.
Д ж у л и а н о. Но Пацци ты не оставил в покое.
Л о р е н ц о. О чем ты говоришь?
Д ж у л и а н о. Джованни Пацци женился на дочери Борромео..
Л о р е н ц о. Борромео очень богат, а все состояние завещал дочери, обделив племянника Карло, поскольку тот близок к нам. Я не мог спокойно смотреть, как семейство Пацци удвоит свое состояние, чтобы еще больше заважничать. У Карло были права на семейное наследство и больше, чем у дочери Борромео, что и признал суд.
Д ж у л и а н о. Без твоего участия вряд ли суд признал это.
Л о р е н ц о. Что, лучше, если бы Якопо Пацци, глава дома, повлиял на суд в их пользу?
Д ж у л и а н о. Ты будешь действовать, как находишь необходимым. Твои решения спонтанны, а потом уж находишь разумные объяснения, с которыми трудно не согласиться. Ты все-таки поэт, а не правитель.
Л о р е н ц о. И слава Богу!
Д ж у л и а н о. Но можно потерять все, желая приобрести слишком много.
Л о р е н ц о. Джулиано! Разве мы стремимся еще что-то приобрести? Нам бы суметь сохранить то цветущее состояние, в каком пребывает Флоренция, — и не только в смысле богатства, но и развития искусства и мысли, благодаря чему она выступает, как светоч Италии.
Д ж у л и а н о. Но кому-то этот свет застит глаза.
Л о р е н ц о. Что поделаешь? Что касается Джоан Баттисты, я вижу, у него что-то на уме. Но он не глуп и с удивлением не находит во мне тирана — ни в мыслях, ни в повадках.
Д ж у л и а н о. Еще более удивляет меня приезд новоиспеченного кардинала Рафаэлло Риарио, племянника графа Джироламо Риарио, племянника папы. Сколько здесь греха и неправды, что освящается саном и титулом и возвеличивается! Да еще кардинал приезжает в сопровождении архиепископа Пизанского, занявшего кафедру против воли Синьории, и папского кондотьера с отрядом арбалетчиков. Тебе не кажется все это странным?
Л о р е н ц о (поднимаясь на ноги и слегка разминая ногу). Я принимал кардинала в Кареджи. К нам все едут. Что же тебя не было? Говорят, ты не отходишь от своей подружки. Меня это удивляет. Ведь она беременна.
Д ж у л и а н о. Ты не поверишь, у меня весьма дурные предчувствия. Она боится родов. Я сел на коня и помчался было в Кареджи, но свернул в сторону и вернулся.
Л о р е н ц о. Ты так к ней привязан?
Д ж у л и а н о. К ней, разумеется. А еще я привык к мысли, что у меня будет сын.