Телестерион [Сборник сюит]

Киле Петр

Н и к о л а й Сестра твоя и дядя мой о нас Заботились с участием сердечным, Но втайне словно бы от нас самих И всех. Уловка удалась отлично. А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Привезена в Россию на смотрины, Как будто здесь я не бывала прежде, Я поняла, не очень я угодна Царю или царице, я не знала, И силы снесть все муки, как всегда, Нашла в религии моей, которой Помыслить не могла переменить С тех пор,

хотя я знала от сестры О верности твоей, пускай мужчины По части женщин слабы, даже принцы, Наследники престола. Н и к о л а й Аликс! Аликс! А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Ну, стало молодцу невмоготу, Я знаю, да к актрисе ревновать Принцессе не пристало; лишь досаду И ропот на судьбу я испытала. Н и к о л а й Когда же я вдруг превозмог судьбу, Не ты ль едва не заявила: нет! А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а В религии моей найдя опору, Ей изменить? А не лишусь ли я И веры, и национальной почвы? Я поняла: религия — мой козырь, Как у тебя — империя в полмира. Н и к о л а й Ах, Аликс! А любовь моя? А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Она-то Соединила нас, боюсь, к несчастью. Ведь слава венценосцев не любовь. Семейная идиллия у трона — То рай земной… Н и к о л а й С грехопаденьем сладким? А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Пожалуй, да. С изгнаньем из Эдема. Н и к о л а й Что, Аликс, ты хотела мне сказать? А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Ах, да! Ужасный сон приснился нынче, Когда ты навалился на меня Спросонок или спьяну, не всегда Мужичья грубость мне по нутру, знаешь. Но увернуться, вскинуть не могу, Поскольку не один ты, и другие Мужчины добиваются меня, И женщины, под колокольный звон. "Иль то мистический мой брак с Россией?" — Подумала я в страхе и восторге, И груда тел содвинулась в овраг, Как в ров для грешников по кругам ада. Н и к о л а й (доставая зажигалку с большим фитилем) Когда бы это был всего лишь сон! А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а В объятиях твоих я пробудилась И предалась тебе в истоме смерти, Как я предстану вскоре перед Богом, И в рай небесный он возьмет меня. Н и к о л а й А знаешь, это ж было на Ходынке. На празднество толпа собралась с ночи И все теснилась к павильонам ближе, Чтоб утром получить

подарки наши. Столпотворенье, давка, как в аду, Раздавленные до смерти тела. Мне предлагали праздник на Ходынке Да и прием в посольстве отменить, И объявить в первопрестольной траур. Испортить и прервать все торжества, Назначенные мною ли? Нет, свыше! Так смерть отца отсрочить не могла Венчанье наше царское надолго. А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а У гроба я переменила веру, Да продолженьем похорон была И свадьба долгожданная, не странно ли? И коронация в Москве — мой брак Мистический с Россией — вновь гробами Отмечена. Что ж значило бы это? Н и к о л а й (закуривая папиросу) Признаться, я боюсь, то знак худой. Все с крови начинается и кровью Не завершилось бы. А л е к с а н д р а Ф е д о р о в н а Не надо, Ники! Страшнее снов моих твои слова. (Пошатывается.) Н и к о л а й (уводя жену) Неуж-то я пророк? Иная доля Мне предназначена Всевышним, Аликс.

У других дверей показывается дежурный скороход в костюме XVIII века; вслед за ним Серов.

С к о р о х о д К его величеству Серов, художник! С е р о в (у мольберта, про себя) Заговорив о Мамонтове, я Так не решился с просьбой обратиться, Язык не повернулся, да и что Он может сделать, пусть и самодержец. Ведь есть законы, кои нарушать Никто не должен, пусть решает суд. Но и держать его в тюрьме нелепо, Не вор же он, а щедрая душа; Скорее раздарил свое богатство, Ошибся в чем-то крупно, иль обманут; Проворовался, говорят, не верю!

Входит Николай II, совершенно спокойный, даже веселый. Серов раскланивается кивком головы, царь с улыбкой усаживается за стол, принимая нужную позу.

С е р о в (показывая рукой чуть переменить позу). Ваше величество! (Снова.) Ваше величество! (Про себя.) Придется все сызнова. Все лучше. (Счищает холст мастихином.)

Н и к о л а й Опять хотите все начать сначала? С е р о в Все будет лучше, государь. Н и к о л а й Надеюсь. Но времени в обрез. С е р о в Закончим позже. О Мамонтове я вам говорил… Н и к о л а й Да я уже распорядился, пусть-ка Домой отпустят, под домашний арест.