Телестерион. Сборник сюит

Киле Петр

Музы проступают в отдаленьи.

Х о р м у з Кто жалости из них достоин больше? Муж, умирающий на ложе, Или жена, в страданиях немых? Без слез и слов в конвульсиях тугих Вся извивается клубком, змеею, И ноги выше головы дугою, И сладу с нею нет, сильна, гибка, — Безумная вакханка такова, И в радости, и в горе беспощадна. Повинна или нет, она несчастна За всех за нас, сестер и муз, И нет священней мук и уз. Всех мук, что горьше ста смертей,

Поэт снесет, как Прометей, Хотя он не титан могучий, А гений чистый и летучий, С бессмертными в сравненьи мотылек, — Героя, точно впрок, рождает рок. Ведь мало быть поэтом, Чтоб в мир явиться Мусагетом.

П у ш к и н (с явным облегчением) Который час? А день второй. С детьми Я попрощался и с женою тоже. И с вами, да. (Обращаясь к книгам.) Прощайте же, друзья! Все кончено. (Приподнимаясь.) А нет, все выше. Выше! (Падает бездыханный.)

Музы с плачем исчезают.

ЭПИЛОГ

Святогорский монастырь. Ясный весенний день. У могилы поэта три юные барышни с букетами из полевых цветов — то музы.

Х о р м у з В местах, где в ссылке он провел два года, И мирная воспета им природа В сияньи дня, во звездной мгле, Изгнанник на родной земле И пленник, Сошел в кладбищенские сени. Пусть ныне торжествует рок. Тоску и грусть ты превозмог Души прекрасной песней, И жизни нет твоей чудесней! Мир праху твоему, поэт! Да не умолкнут в бурях грозных лет Поэзии высокой пламенные вздохи Классической эпохи. Все это, видите ль, слова, слова, слова. Поэтов участь не нова. Все светлое, поруганное, гибнет, И плесенью могилы липнет К нему хула и клевета, И глохнет в мире красота. А торжествует лишь уродство, Играя важно в благородство. Поэт! Покойся в тишине, — В неизмеримой вышине, Где Феб рассеивает тучи, Как солнце, светлый и могучий, Встает и образ милый твой, Овеян высшей красотой.

Сюита из трагедии «Утро дней»

ПРОЛОГ

Х о р у ч е н и к о в Вся жизнь сияет в полумгле. Художник на Земле, — Так повелось от века, — Прообраз человека И Мастера-творца, Достоин лишь тернового венца. В чем смысл такой напасти Едва ль рассудим, кстати. Что роль на сцене? Все-таки игра. Нам жизнь свою прожить пришла пора, Как на вселенской сцене. Отверзлись стены, И мы, друзья, В просвете бытия.

1

Абрамцево. На опушке леса перед широкой панорамой долины речки Воря группа молодых художников

весьма разного вида и возраста; обращаются между собою, очевидно, по произвищам: Бова, Леший, Феб, Сирин, Бычок, играя вместе с тем роль Хора учеников.

Л е ш и й Послушайте! Мы обошли именье; Мы заглянули в мастерские, в церковь И в школу, но не ясно, где же нам Остановиться на ночлег? Б о в а Милейший! Ну, разве обиталище твое Не лес? Л е ш и й Да, в том лесу, где королевство Твое, Бова! Б о в а Ну, значит, здесь и всюду,  Где русский дух, где Русью пахнет. Л е ш и й Миром И в самом деле веет здесь родным, Когда б не тучи, молнии за лесом. Ф е б Хозяев нет. Прислуга не любезна, Против обыкновения; пожалуй, Встревоженная чем-то. Б ы ч о к Феб, откройся, Из нас один ты здесь бывал. Ф е б Ребенком, Среди детей. Узнает кто меня? Нет, скажем, мы из мастерской Серова. Его-то все здесь знают хорошо. С и р и н Вы видели в гончарной мастера, Который даже не взглянул за делом На нас? Ф е б Как не взглянул? Безумным взором, Как на фигурок, слепленных из глины, Готовый сунуть для обжига в печь, Глазурью смазав, словно жизни знаком. С и р и н Да, это ж Врубель! Б ы ч о к А, из декадентов. С и р и н Так говорят, но он художник чудный. Б ы ч о к А все ему с Серовым не сравниться. Ф е б И сравнивать не нужно. Хороши И братья Васнецовы, и Поленов, И Нестеров, Коровин, Остроухов, И Левитан, — о, сколько здесь взросло Художников в Абрамцевском кружке, Куда собрал их Савва Мамонтов! Л е ш и й  Да, личность колоссальная, скажите! Х о р у ч е н и к о в Все удивления достойно здесь: отец — Друг ссыльных декабристов и купец. А сын, эпохой Пушкина взращенный, В промышленники вышел он, делец, Артист непревзойденный На сцене жизни и певец. Он брал в Италии уроки пенья И лепки — полон вдохновенья. И скульптор славный мог бы выйти из него, Когда б не мецената торжество, Единого во многих лицах, всех из круга, Кого привлек для вдохновенного досуга. Ценя классическую древность, он хранил мечту И звал друзей любить родную красоту.