Телохранитель для демона

Звездная Елена

– Я уберу, но… ты же тогда останешься совсем… обнаженная.

– И? – Об чем речь вообще?

– И ты будешь без одежды, – зачем-то повторил светлый.

– Ну и? – пришлось чуть изменить свой вопрос.

– И-и-и… ладно. – Лицо мага озарилось счастливой лыбой, и моя тканая пытка исчезла.

Ух, хорошо-то как! И дышать можно! Я даже встала и потянулась, наслаждаясь вновь обретенной свободой, затем откинула волосы назад, решив, что срежу их потом, и, сев на скамью, потребовала:

– Еды мне!

А эльф дышал. Очень странно так дышал, вроде как после бега так дышать можно, но этот же

сидел. И смотрел на мою грудь. И вот спрашивается – он зачем ее такую отрастил, чтобы смотреть?

– Слушай, светлый, – не удержалась я, – если так это нравится, у себя отрасти хоть штук двадцать и пялься с утра и до вечера!

Этот опять скривился, видимо на этот раз имитируя последствия съеденного пуда кислой травы, и как-то странно заметил:

– Видишь ли… Тенька…

Удар. И в воздух взвились ноги эльфа. А чего он ожидал? А если еще раз назовет «Тенькой», вообще от гляделок избавлю!

Этот подскочил, дальше следовала непередаваемая речь первородных, смысл которой был мне, конечно, понятен, но переводить я бы не взялась, а затем маг попытался забрать мое дыхание. Для чего резко подошел и своими окровавленными губами прижался к моим. Я уже занесла кулак для более тесного знакомства с мордой эльфа, но… странная у него технология, не встречалась с такой. Тут надо нос зажать и после вливать ядовитое дыхание, а он вместо воздуха попытался сунуть язык. Или у светлых иные приемы? В общем, потом разберусь, а пока… нравится мне звук удара кулаком о морду эльфа. Еще нравятся звуки, которые при этом белобрысый издает.

– Слушай, Сенька, – поднимающийся и вновь вспоминающий первородный язык эльф при этом обращении замер, – меня кормить будут? Или я пошла еду в другом месте искать?

Эльф молча вышел, проглотив и избиение светлой морды, и кликуху, но на пороге картинно щелкнул пальцами.

– За что??? – заорала я, с трудом делая вдох в очередном творении эльфийских прядильщиц… чтоб им… гартаров с рук кормить!

– За отсутствие манер! – рявкнул эльф и захлопнул двери.

Под воротами завыл сергал. Сам он войти может, что и собирался сделать, почуяв рвара, но Туман молодой еще, может и пострадать, если неправильно определит точку входа из граней в пространство Хаоса. Бедненький Туман спать хочет, а засыпает только рядом со мной, значит, нужно впускать. И я пошла, с трудом делая каждый шаг в этом эльфийском кошмаре.

За дверью обнаружились трое человек, на выходе еще четверо, всех уложила спатки, а то намаялись, бедные, с рваром-то. Правда, спать в такой позе не очень удобно, но… а тут эльфа имеется, чрезмерно добрый такой, помощь свою предлагает всем и каждому, вот он пусть и разбирается.

Только тупого помянешь, он и появится.

– Ты куда? – вопросил потрясающе прекрасный светлый.

Вообще, на мой взгляд, распухшие окровавленные губы и подбитый глаз ему шли, он стал похож на бодрого зомбика, эдакое разгневанное умертвие первой свежести.

– Ужин? – в свою очередь вопросила я.

– Сейчас будет! – рыкнул маг.

– Значит, сейчас вернусь, – ответила я и запрыгала по ступенькам.

Конечно, полагалось гордо пройти мимо, но… эльфийские наряды и гордость не совмещаются.

У ворот стояли люди, я высокомерно пропрыгала мимо, до огромного засова, на котором были видны

сверкающие символы. Сверкали они только для нечисти, но так как крови нечистой во мне было немало, видеть их несложно. Пока взламывала защиту под шокированными взглядами поселян, вспомнился презабавный момент из прошлого: класс, где мы сидели на холодном каменном полу, и кровь горного сагавейя, которую нам по капле вливали ежедневно, для того, чтобы выработать привыкание к данному яду. Когда начинали, нас в огромном помещении было столько, что сидели, тесно прижавшись, и даже камни нагревались, когда дозу увеличили до семи капель… В общем, так и сформировалась группа к выпускным испытаниям, где нас было двенадцать… а трупы остальных двухсот выносили за ворота замка, где подкармливали шаверов, которые заодно и выживших испытывали, и территории клана держали под контролем. Зато теперь я вижу в темноте преотлично, и вот такие заклинания так же превосходно видны.

– Все, – возвестила я, сломав последнее заклинание, чей звон сопроводился яростным «Чего она творит?» от наблюдающих. – Малыш, заходи!

Сергал картинно перепрыгнул частокол, зарычал на присутствующих и, поскуливая, бросился ко мне, повалив на пол и радостно облизывая.

– Туман! Туман, хватит! – Но руки уже обнимали серого мохнатика, тиская и поглаживая, а тот факт, что мы валялись в пыли, особо не беспокоил ни сергала, ни меня.

Как оказалось, данный факт озаботил присутствующего белобрысого:

– Тенька… э-э-э… Тенью… Тень, да, наверное, тебя так звали, Тень, ужин остынет.

Пришлось прекратить возню с сергалом.

– Туман, стоять! – Пес остановился, вздрагивая от нетерпения и свесив язык из пасти. А пасть у Тумана огромная – моя голова легко войдет. – Идем.

Я почесала его под мордой – он это очень любит – и с трудом попыталась встать. Да-а, эльфийские платья это вам не людские ткани, эти не рвутся… мать их. Сергал заметил мои терзания, осторожно поддел край юбки лапой и разорвал. Ух! Свобода!

– Спасибо, Туманчик! – и я стремительно поднялась… а рядом-то был эльф. – А чтоб тебя… угр орочий! – сообщила я отрыжке орка, едва очередное платье вновь сделало дыхание затруднительным.

На реплику белобрысый отреагировал весьма странно: одно движение – и платье полетело к уже знакомому мне домику. Естественно, я вместе с ним, снимать-то наряд никто не собирался… мать его к оркам в портнихи!

Платье донесло до порога, и по ступеням пришлось весело прыгать, под трели разбушевавшегося желудка, рядом семенил сергал, удивленно косясь на странные мои телодвижения и, по-моему, подхихикивая.

– Ошейник надену, – предупредила я Тумана.

Фыркнул, отвернулся, потом сам лапой открыл дверь, доведя мужика за ней до приступа икоты.

А эльфа не соврал – ужин действительно присутствовал на столе, в то время как за этим столом сидели и ели недавно столь бережно мною спать уложенные.

– В другой комнате, – сообщил возникший в дверях белобрысый.

Я посмотрела на жареного гевейка, покрытого хрустящей корочкой, которого делили между собой воины до моего появления, и заставила себя уйти, только при мысли, что там, за дверью, гевейк достанется только мне… эльфу морду набью и ни кусочка ему не дам!