Телохранитель для дочери генерала драконов

Лунёва Мария

Руни вздохнул как-то обреченно, поставил локоть на бедро и уперся подбородком в кулак. Смотрел. Не мигая. Видимо, к совести моей молчаливо взывал. Мне стало не по себе... Взгляд отвела и уставилась на кусты. Они больше не шевелились.

К слову, на радость мне.

Нет, ну конечно, я понимала, что девице на дороге смерть верная, но как представлю, что стягиваю с чужого тощего мужского зада грязные штаны, как они стоят колом, так аж передергивает. Это я еще запах в учет не брала.

И самое обидное — а выбора-то нет. Хотя... Я зыркнула на

бедра Руни, прицениваясь.

— Не выйдет. Даже если веревкой подвязать. В мои штаны тебя, красивая, завернуть можно будет. Вся туда поместишься, — быстро он разгадал мои мысли. — Так что и не думай.

Я поникла. А ведь как раз его вещами я совсем не брезговала.

Но вот чужой мужик, даже если стиранное. Нет... Мне менее противно от этой идеи не стало.

— Не отчаивайся, Касси. Все решаемо. Обоз найти можно. Или пострелёнка на дороге выловить и раздеть. И пусть, сверкая голым задом, он к маме с позором бежит под подол платья от меня прятаться. Лучше ей по дому помогает, а не в банды разбойничьи вступает. О! Можно купить, — как-то слишком весело продолжил он, — но до ближайшего рынка все равно еще добраться, а потом и подзаработать на тех же кулачных боях.

— Вот еще, нечего тебе лицо портить, — проворчала недовольно.

— А что тебе мое лицо приглянулось? — Он улыбнулся, да так, что у меня волосы на затылке приподнялись и дрожь сладкая по телу прошлась. Прикусив нижнюю губу, я смущенно отвернулась.

— Касси, — Руни подался вперед. — Так понравилось? Отвечай давай! Мил или не мил?

— Отстань! — фыркнула на него. — Лучше думай. Но учти, не хочу я таскать то, что чужого мужского зада касалось. Гадость же!

— Но на мои штаны ты поглядывала, — его бровь вызывающе приподнялась.

И тут во мне такая стерва проснулась. Откуда бы что взялось?

— А мне сердцу мил твой зад, Руни! Ты меня от смерти спас и от рабства! Вот так!

— Касси, не орина ты, а ведьма! — выдал он и вдруг нахмурился.

В глазах появился этот жуткий красный огонек. Он повел носом и прищурился.

— Я чистокровная орина, — произнесла четко. — И нечего принюхиваться.

А самой как-то нехорошо стало. Снова отвернувшись, я заглушила в душе эмоции, что просто били ключом. Расправила плечи и села ровно, как и подобает высокородной драконессе.

— Касси? — тихо позвал перевертыш.

— Я орина, — повторила, скрывая страх.
– И это позор — ходить в штанах. Это недопустимо!

Высокомерно подняв голову, взглянула на него, «надевая» на лицо маску, за которой пряталась всю свою жизнь. Холодную и надменную. Чтобы и мысли не возникло продолжать со мной разговаривать и уж тем более спорить.

Но его не проняло. Совсем.

— Касси, ну чего ты? — Руни спустился с лавки, встал передо мной на колено и, потянувшись, вдруг прижал к своей груди так крепко, что, казалось, ребра треснут. Мужская ладонь прошлась по моим волосам, пригладив их. Замерев, я не понимала, как мне себя вести дальше.

— Все хорошо будет, — зашептал он, нежно касаясь

губами моего уха. — Я тебе клянусь. Все будет просто замечательно! Найду одежду чистую. Не с покойника и не изношенную. Успокойся, девочка. Орина ты, и никто другой. Все хорошо у нас будет. Поверь.

— Я все понимаю, Руни, но... — выдохнула, упираясь лбом в его плечо.

— Пока в куртке побудешь, на голове капюшон. Ноги под одеяло спрячем. Под юношу сойдешь. Дальше думать буду. Но все равно, Касси, — это будет чужая вещь, но чистая, клянусь.

— Где ты здесь чистое найдешь? — шепнула, понимая, что обещание его невыполнимо.

— Пока не знаю, но придумаю, — его рука снова прошлась по моим спутанным волосам. — Идея с пареньком непутевым неплоха! В деревне у какой-нибудь бабы выкуплю одежду ее сынка. — вдруг выдал он. — Осталось найти ближайшее селение.

Отодвинувшись, Руни сжал мои плечи и улыбнулся. Поняв, о чем он, просияла и я, а после и вовсе обняла его за шею и обняла.

— Ну так что там с моим лицом, Касси? Приглянулось оно тебе? Признавайся!

Тихо засмеявшись, я решила отмолчаться.

— Вредина! — выдохнул он мне в волосы и отпустил. — Все равно выпытаю!

***

Прижимаясь плечом к мужскому бедру, я ехала спиной к Руни и изредка поднимала голову, чтобы проверить — злится он или нет. Его это здорово забавляло. Но он старательно прятал улыбку. Настроение у моего оборотня резко поднялось, и я даже слышала тихое отмурлыкивание незатейливой песенки.

Дорога была безлюдной, но кусты периодически шуршали. Что совсем не забавляло, а скорее заставляло задуматься. Наделенные магией ощущали его силу настолько явственно, что предпочитали запрыгивать в заросли и прятать телеги, если такие имелись. Да и это пламя в его глазах. Что-то жутко звериное. И визжать бы от ужаса, а я, упираясь спиной в лавку, на которой сидел мой странный перевертыш, жалась к нему, пытаясь согреться.

Впереди показалась развилка.

Вправо уходила широкая укатанная песчаная дорога, влево — узкая тропа, на которой только одна телега и проедет.

Натянув поводья, Руни остановил бричку и призадумался.

— Там деревня? — тихо спросила, тревожно вглядываясь в заросли ельника.

— Не уверен. — процедил он. — Может, селение на десять — двенадцать домов, в которое обозы торговцев не заходят, а может и логово крупной разбойничьей банды.

— Значит, нам туда точно не нужно, — подняв голову, я пыталась поймать его взгляд.

Руни же, прикрыв глаза, замер и, кажется, даже не дышал. Подул ветер, поднимая пыль с дороги и разгоняя сухую листву. Заскрипели ветви деревьев. И вдруг из зарослей на тропу выскочил большой дикий лесной кот. Обернувшись на меня, он задрал хвост трубой и устремился вперед.

В этот момент Руни разомкнул веки, и я икнула с перепугу. Перевертыш смотрел вперед не моргая. Но глаза... Ничего человеческого в них не было. Кошачьи, с вытянутым зрачком, слегка пульсирующим, то расширяющимся, то сужающимся.