Телохранитель для дочери генерала драконов

Лунёва Мария

Сглотнула. Я заметил это. Значит, не безразличен!

Это придало мне уверенности.

Я медленно сходил с ума от желания, и все, что мог сделать — соблазнить ее. Заполучить прежде, чем раскроется мой обман, а после останется лихо покаяться и позволить себя слегка поколотить.

Но, боги, как же я хотел увидеть в ее глазах пелену страсти.

Я растирал ее маленькие стопы и не мог заставить себя прекратить.

— Руни, может, смоем мыло, — испуганно прошептала она. — А вообще, разве это прилично, чтобы мужчина...

— Ты одета, Касси, и мы

путешествуем вместе, — мягко перебил ее. — Спим в повозке под одним одеялом. Что же неприличного в том, что я вымыл твои ножки, которые и испачкались из-за меня?

Врал, причем нагло.

Кожа была абсолютно чистая. Розовенькая, распаренная.

Выдохнув, я все же взял ковш и полил водой сверху, стараясь не попасть брызгами на ткань сорочки.

— Ну вот, моя орина, ты снова чистая. Почешешь мне бочок перед сном? — Я мягко придвинулся к ней, пытаясь заглянуть в глаза.

Она хлопнула ресничками и мило улыбнулась.

— Если только мой Руньярдик не заревнует...

— Не переживай, Руньярд будет в восторге, — я усмехнулся, понимая, что совсем не вру.

А этот рыжий шерстяной мешок и не мявкнет. А то забуду его у доброй ведьмы случайно. И не вспомню, где оставил.

Глава 49

Пока нес Касси в дом, все прокручивал в голове мысль, что спать нам в одной комнате. А это уже не голая земля и старое одеяло. И не будет полной поляны посторонних мужиков. А тишина, тепло и мягкая перина. Затылок пробивало потом. Выдохнув, отворил ногой дверь и внес ее на кухню.

— А вот и вы! Уже вымылись? — Ясира так мило улыбнулась, что мне стало не по себе. — А я на стол собираю. И перину взбила девочке твоей. Платья ей собрала в дорогу, будет тебя на постое радовать. Не все же ей в штанах мужских шастать. А пока с баньки пусть так походит. В доме все свои. Да твоему глазу приятно, волк...

Прищурившись, я пытался сообразить, что задумала эта пожилая ведьма. Перевел взгляд на Касси. Сидит на лавочке, с интересом печь рассматривает. Хм...

— Милая, подсоби-ка мне. Накормим мужика твоего.

Касси встрепенулась и бросила на меня короткий взгляд. Хитрый такой. Лисий. Мне стало ну совсем не по себе. Не рос бы в окружении женщин, может, и не сообразил бы, что заговор имеется. Но на их беду, я такое еще пацаном малым просекал на раз.

Поманив Ясиру, я указал ей на выход. Она смекнула и, кивнув, отправилась вслед за мной.

Оказавшись на улице, я уже не был столь мил.

— Это как понимать? — выдавил из себя, справляясь с эмоциями.

— Так ты, правитель, сам дал понять — не ведает твоя истинная, какое счастье ей на голову свалилось. Вот я и решила подсобить тебе немного, — Ясира даже отпираться не стала, что удумала что-то.

— Это чем же ты мне помочь решила? — Я выпустил облачко пара. На улице быстро холодало.

— Ну как же. Дала понять девочке твоей, кто она есть.

— Что? — зарычал я. — Тебя кто просил?

— А ты, владыка, сам подумай, — ведьма даже виду не подала, что испугалась, хотя я и ощутил ее волнение. —

Вспомни, кто ты есть. Рядом с таким сильным ведуном кровь у любой ведьмочки взыграет. Хочешь, чтобы она с ума сходила, не понимая, что с ней? Магия ее...

— Не вздумай ее истинный дар вскрывать, Ясира! — мои глаза предупреждающе полыхнули огнем.

— Да что я, полоумная, по-твоему? Владыка. Пламя мы ее пестовать будем. Дар от дракона достался. Слабый, но полезный. Только вот резерв девочка давно исчерпала, а как его пополнять, ее и не научили. Ты меня лучше послушай. Я жизнь не зря прожила. Женщине проще всего простить, когда она искренне любит. Страсть, она все выжжет. Любую обиду. Все сметет и следов не оставит. Влюби ее в себя, слышишь, воевода. Как ведьму влюби. Крепко привяжи. Пусть она тебя как мужчину рассмотрит. Попытается соблазнить. Заполучить. Поддавайся ей. Она - твоя истинная, но ты ей никто. Рискуешь ты обманом своим ее от себя отвести. — Ясира улыбнулась, сообразив, что я ее слушаю и слышу. — А так к концу пути получишь влюбленную в себя ведьму. Да какую! Загляденье же девочка. Уж правительница из нее выйдет. Горжусь, что увижу. Наивная она у тебя, молоденькая и оттого где-то неопытная. Но послушай, хочешь быть счастливым, дай ей себя покорить. Пусть думает, что это она тебя, волк, на лопатки положила. А там, как правда всплывет, ты ее в руках сожми и целуй, пока бранится.

— Хм... — я усмехнулся.

Нравились мне ее слова. Только вот как бы не заиграться и непоправимое не совершить. Тяжело, когда от страсти сам сгораешь, а тебя еще и соблазнить пытаются.

— Я ей нравлюсь? Только честно, Ясира.

— А ты сам-то себя, воевода, давно в зеркало видел? Девки, поди, табуном за тобой ходят, — она прищурилась и чем-то мне Амму напомнила.

— Думаешь, я смотрю, кто там ходит? Мне не до того! Я себя делал, ведьма. Для неё старался, чтобы достойным её семье показаться. Чтобы взглянула на меня. А вышло...

— Ну а что ты хотел от такой ведьмы? — она тихо засмеялась. — Ей твои звания неинтересны. И богатства себе оставь. Ей сильный мужчина нужен, надёжный. Чтобы кровь при виде него вскипала. Ты не можешь не чувствовать, что в ней плещется. И какая там мощь.

Склонив голову набок, я задумался. Правда в её словах была, и заманчиво всё звучало. Но...

— Не говори ей слишком многого, Ясира. Будем в безопасности, и я сам всё сделаю. Вытащу её дар на поверхность. Помогу с ним совладать. Но не сейчас, не в пути.

— Только огонь, владыка, и так немного о нас расскажу. Она же не понимает ничего. Как младенец передо мной сидит. А девка-то смелая, боевая. Попадёшь в беду — в стороне стоять не станет. Опасно ей такой несмышленой оставаться. Доверься мне, владыка, хуже не сделаю.

— Ладно, — я нехотя согласился.

— Тогда задержись здесь ещё на день. Пусть успокоится она. В себя придёт.

— Две ночи, — вспомнив, сколько Касси провела в плену, сидя в клетке, не стал возражать. — Слишком много ей смертей за столь короткий срок. Пусть действительно немного дух переведёт.