Телохранитель для ненормальной
Шрифт:
– Ты решил, что ты круче всех и Прохоровы тебя заценят? Да нифига подобного! – мне в этот момент даже интересно стало, что Пашутка хочет на меня выплеснуть? – Я тоже постоянно впрягался за Кэт, у неё же язык за зубами вообще не держится! Принцесска оказалась неблагодарной папиной дочкой и тупо вытерла об меня ноги. И об тебя тоже вытрет, даже париться не будет, – театрально и явно переигрывая, сказал он.
– Короче, я понял, ты хотел Кате по ушам проехать, но у тебя не хрена не вышло? Ну, так я рад, что она не лохушка оказалась, – сейчас я вдруг осознал, что сильно переоценил
– Кто не знает “Прохора”, – промямлил он в ответ.
– Тогда, дёргай отсюда, пока я добрый! – я отшвырнул этого ублюдка к машине и ударил кулаком по крыше, рядом с ним.
Не оборачиваясь, я направился к джипу, где оставил Катю. Через минуту за моей спиной раздался визг колёс, Паша свалил, не стал дальше испытывать судьбу.
В машине Кати не оказалось и я настороженно начал озираться по сторонам.
Она стояла метрах в трёх, возле дерева и девчонку жёстко полоскало. Я точно знал, что это не отравление, а всё те же последствия серьёзного стресса. Для неё это было слишком, Катина нервная система явно не вывозила, хоть она и не признается ни за что.
Я сам, когда впервые попал в горячую точку, тоже вот так же блевал, после зачистки террористов. “Ничего, бывает, скоро привыкнешь”, – подбодрил командир и я действительно привык. По крайней мере, внутренности больше не скручивало до тошноты.
Вытащив из багажника, пятилитровый бутыль с водой, я медленно пошёл к Кате.
– Помощь нужна? – спросил я, не доходя до неё несколько шагов.
Катя обернулась и молча подставила дрожащие от слабости ладони.
Я тоже всё делал, не говоря ни слова и сейчас похоже это было, кстати.
Её взгляд не выражал ничего, кроме усталости и когда Катя снова уселась на переднее сиденье, я всё ещё раздумывал, стоит ли опять будить в ней зверя.
– Держи, – я сунул Кате в руку пластиковый стакан и налил из металлической фляжки коньяк.
– А это зачем? – она нахмурилась и посмотрела на меня подозрительно.
– Крутым боевикам, вернувшимся с войны, полагается накатить по сотке, – с серьёзным видом ответил я.
– Ты споить меня хочешь? – заглядывая в одноразовую посудину, спросила Катя.
– Нет, просто таблетки пустырника, дома забыл, – с сарказмом сказал я, протягивая ей коробку с соком. – Это вместо успокоительного, завтра проснёшься и будешь, как новая, – пояснил я.
– А ты умеешь быть убедительным, – хмыкнула девчонка и выпила “лекарство”, запивая соком.
Понимая, что всё прошло, на удивление спокойно, я выдохнул с облегчением и закрыл дверь с её стороны.
В полицию я позвонил с телефона водилы “десятки”. Хотя долговязый отказался говорить мне пароль, как будто ему это могло помочь. Трубку я разблокировал сам с первой попытки, прижав его средний палец правой руки к камере.
Дежурный в отделении
Катя больше вопросов не задавала, когда я вернулся в машину, посмотрела на меня сонными глазами и отвернулась к окну.
Проехав километров десять по трассе, я снова свернул на лесную дорогу. Плутал между деревьями минут сорок и наконец выехал на знакомую поляну. Заглушив мотор, я решил устроить временный привал. Опустил Катино и своё сиденье в горизонтальное положение, я почти сразу провалился в тяжёлый сон.
Глава 8. Катя
Проснулась я от того, что было жарко и душно, как в парилке. Едва разлепив глаза, я поняла, что машину нагрело ярким солнцем.
Мне дико хотелось пить и одновременно в туалет, а изо рта воняло, как из помойной ямы. В добавок ко всему этому “прекрасному букету”, мои мышцы сильно болели, так и хотелось сказать: “Что за чудесное пробуждение!”
Оказалось, что впечатления ещё не закончились, видимо моё сознание решило, что ему тоже пора просыпаться и подкинуло мне воспоминание прошедшей ночи.
Запах во рту и сушняк, тут же потеряли свою актуальность. Меня аж в сиденье вдавило от этих тяжеловесных картинок.
Мало того, что мой лучший друг за пару минут, прямо у меня на глазах превратился в гниющую падаль, так меня чуть не отымели на капоте его машины. Нахрена я вообще проснулась?
Мне пришлось сделать над собой усилия, чтобы просто повернуть голову. На соседнем разложенном сиденье спал Женя.
Я попыталась встать, но ремень безопасности пригвоздил меня обратно. Отцепив удерживающее устройство, я потихоньку выбралась из машины и оставила дверь приоткрытой, чтобы не хлопать.
Мы находились на какой-то поляне, возле леса. Звуков, связанных с цивилизацией я не услышала, только птички, кузнечики и комары.
Сколько сейчас было времени я не знала, скорее всего утро, потому что ещё не очень жарко и свежий ветер обдувал мне лицо.
Сбегав в кустики, я вернулась поближе к машине и улеглась в высокую траву.
Пить мне всё ещё хотелось, но ещё больше хотелось побыть одной, чтобы хоть как-то переварить это дерьмо на душе. Так погано мне ещё никогда не было.
Мой мозг натрыжно искал, что-нибудь позитивное и нашёл. Это снова был мой телохранитель и его скупая поддержка в виде жамканья моей руки.
Мне сейчас кажется, что именно в тот момент моё сердце ожило, когда Женя сжал мою остывшую конечность, своей горячей ладонью. От неожиданности у меня даже слёзы запросились наружу, по я во время успела отвернуться.
Он же мог этого не делать и так вытащил из полной задницы, ещё и успокаивать пытался.
Подсунув руки под голову, я закрыла глаза и в этот момент начала понимать, что это я виновата в том, что случилось ночью. Блин! Мне сейчас ещё только самопоедания не хватало до кучи!