Телохранитель для невесты
Шрифт:
Не зная, как лучше спрятаться, я встала за спину Штерна и прижалась лопатками к холодной стенке. Из-за гребанных зеркал защита получилась так себе. Меня все равно было видно. Но прямо перед тем, как взгляд охранника дошёл до моего угла, Штерн резко развернулся ко мне. Обхватил ладонями лицо и… поцеловал.
Вначале это было просто прикосновение. Его губы накрыли мои и замерли. Потом язык прошелся от одного уголка губ до другого и настойчиво толкнулся в рот.
От адреналина и неожиданности мозг подал в отставку.
Я бы, наверное, рухнула. Соскользнула по стенке прямо под ноги своему бывшему телохранителю, но руль внезапно перехватили инстинкты. Губы сами откликнулись на поцелуй, мой язык сплелся с языком Димы, и на первом этаже я уже готова была отдаться ему прямо в лифте. На виду у обалдевших старушек и охранника мужа.
К счастью, и в этот раз Штерн оказался джентльменом — стоило остальным покинуть кабинку, он оторвался от моих губ, быстро осмотрелся и влепил свой фирменный отрезвляющий шлепок по попе.
— Шоу закончилось. Двигаемся дальше! — гад даже не улыбнулся.
Глава 22
В отличие от поездки на лифте вся остальная часть побега прошла без эксцессов.
Возле гостиницы Штерн посадил меня в свою машину — новенькую BMW, копию питерской. А ещё примерно через пятнадцать минут мы добрались до симпатичного квартала где-то на окраине.
Спросить, как Штерн меня нашёл и почему вообще вернулся, по дороге не получилось. Как только сели в машину, он сразу попросил молчать и весь путь до квартала то следил по зеркалам за остальными машинами, то на светофорах писал что-то в телефоне.
Счастливая, что вырвалась, я молчала. Кусала зацелованные губы, пялилась по сторонам и благодарила Бога за спасение.
Уже в квартире Штерна, просторной белой студии без перегородок и других комнат, мой язык развязался.
— Если бы не ты… Не знаю, как бы я… Спасибо.
Пока Штерн что-то искал в кухонных шкафчиках, я взобралась на высокий барный стул. Пульс все ещё зашкаливал, виски сдавливало от напряжения, но мне было так хорошо, что расцеловала бы и стул, и стойку, и пол под ногами.
— Не думай о том, чего не произошло.
Штерн поставил передо мной бокал и щедро плеснул туда что-то янтарное и ароматное.
— Коньяк. Лучше залпом, — пододвинул бокал поближе.
— Как понимаю, просить составить компанию бесполезно?
Я покрутила напиток в руке. Посмотрела на Штерна.
— На брудершафт нам пить уже поздно, — на красивых мужских губах мелькнула улыбка. — Давай до дна. Как лекарство.
— Лекарство…
Тут же вспомнился Шиммер. Его пальцы во мне и сиплый голос. По телу пробежала дрожь, и, больше не оттягивая, я опрокинула
На мгновение дыхание сперло. Пищевод обожгло огнем. Я стала хватать губами воздух, смахивать с глаз выступившие слезы, но уже через несколько секунд все прошло. Мысли заволокло лёгким туманом, а щеки вспыхнули как от жара.
Штерн смотрел на меня все это время и, казалось, не моргал. Когда я наконец смогла отодвинуть от себя бокал и сесть ровно, он загадочно хмыкнул и убрал бутылку обратно в шкаф.
— Тебе смешно? — я потерла тыльной стороной ладони пылающие губы.
Стало даже обидно.
— Это не смех.
Он вернулся ко мне и сел на стул с другой стороны стойки. Близко и все же через преграду.
— Как ты узнал, что мне нужна помощь?
Я забила болт на все правила приличия — положила локти на столешницу и подперла свою внезапно потяжелевшую голову.
Как же хорошо было сейчас здесь. С этим упрямым мужчиной. В очередной его квартире. Рядом.
— Вначале скажи, где твой брачный контракт, — вместо ответа огорошил мой бармен-спаситель.
— Что?! — извилины забуксовали.
— Ты читала свой контракт?
— Его… — поднялась. — Его мне показали только на росписи.
— И ты не знаешь содержания? — глаза Штерна зло сверкнули.
— Читать не было никакого смысла. Выбора мне никто не оставил. Все условия папа и Шиммер согласовали заранее. Даже если бы там была указана обязанность приносить тапочки в зубах или танцевать стриптиз перед гостями, я бы все равно поставила подпись.
Говорить эту правду было стыдно и противно. Я словно предавала саму себя, но коньяк уже сделал свое дело — признаваться оказалось не так уж и больно.
— То есть условия ты совсем не знаешь?
— Лишь общую суть, что через семь лет точно буду свободна, — я пожала плечами. — Подпись отца и… его юриста стояла на каждой странице, а травить себе душу подробностями… Зачем?
— Ясно.
На скулах Штерна заиграли желваки. Сейчас он снова был похож на того терминатора, что устраивал гонки по улицам Питера и угощал меня кляпом.
— У меня есть электронная копия. На почте, — оправдание трусости было так себе, но хоть что-то.
Не мешкая, Штерн встал со стула и направился к столику посреди комнаты.
— Твои вещи остались в гостинице. Сможешь открыть почту с моего? — протянул мне странный, слишком толстый для обычного компьютера ноутбук.
— Да… — пальцы сами легли на клавиатуру. — Только зачем? Ты думаешь, с моим контрактом что-то не так.
Вместо ответа Штерн пристально посмотрел в мои слегка осоловевшие глаза. Потом все же признался:
— Если я ничего не путаю, то никто и не пытался причинить тебе вред. Ни в Питере, ни в Акабе. Те пятеро работали на банкира. Как я понял, это была охрана.