Телохранитель, или Первое искушение
Шрифт:
А я… чуть не влюбилась в него. Очень хорошо, что точка в наших отношениях поставлена. Словно легкий ветерок прошелестел около моих губ: я вспомнила его поцелуи. Нежность, напор, чувственность, страсть.
Я нахмурилась и еще крепче вцепилась в подлокотники. Подо мной простиралось зеленое море тайги.
– Красиво, а? – услышала я рядом.
– Да.
– И что вам удалось посмотреть в Омске? – поинтересовался мой собеседник.
– Не очень много. Кое-что…
Я рассказала ему о тех памятниках старины, которые мне показывали Иннокентий
– Ну, это так мало! – с жаром заговорил старичок. – У нас столько достопримечательностей. Музей Достоевского, например… Омская филармония. А вы сами приехали? Самостоятельно?
– К знакомым.
– И что они вам так мало показали?
– Как-то не получилось.
Он недоуменно хмыкнул.
– Странные у вас знакомые.
– Да. Странные, – в этом я с ним была согласна.
Наступило молчание.
Старичок, закрыв глаза, дремал. Я снова уткнулась в иллюминатор. Темно-зеленые со светлыми вкраплениями волны качались подо мной. В голове вертелась дурацкая песенка:
Удивленно таращит японец глаза.Как же так? Три часа все леса и леса.Белоснежным платком трет с обидой окно.Я смотрю: мне смешно. А ему – не смешно.Самурай, самурай, я тебе помогу.Наливай, самурай, будем пить за тайгу.Про загадочный край я тебе расскажу.Наливай, самурай, я еще закажу.Неожиданно выступили слезы (вот сентиментальная идиотка!). От слез тайга превращалась в одно сплошное мутно-бело-зеленое пятно. Я вытерла глаза тыльной стороной ладони. Еще не хватало хлюпать носом, как маленькая девочка, рассердилась я на себя.
В Москву я приехала в четыре часа.
Не успела приземлиться в аэропорту и вставить свою старую сим-карту, как зазвонил мобильный. Борис!
Я испытала невольное угрызение совести, ведь так ни разу не позвонила ему из Омска. Хотя… возможно, поступила правильно: помочь он мне ничем не мог, а советов на расстоянии я никогда не любила.
– Лера! Ну, ты обо мне совсем позабыла. Разве так поступают с корешами? Исчезла с концами, и все. Земцов тоже молчал.
– А вот о нем лучше не говори, – процедила я сквозь зубы.
– А что случилось? – в его голосе звучал испуг.
– Приеду – расскажу, – пробормотала я. Большая сумка волочилась по земле.
– Ты где?
– В аэропорту.
– И когда дома будешь?
– Часа через два.
– Ладно. Звони.
Дома я какое-то время сидела на табуретке, вспоминая Андрея.
Закрутил он все ловко – ничего не скажешь… Но, похоже, я осталась в дураках.
Борька мне долго сидеть не дал. Я и не успела попить чаю, как позвонил.
– Опять я тебя достаю. А сама позвонить не можешь?
– Я только-только порог переступила.
– Ну,
– Да. Но этот тип здорово меня подставил.
– Ты о ком?
– О Земцове, о ком же еще. Он мне сразу не понравился. Помнишь, я тебе прямо сказала.
– Помню. А что такое? Расскажи конкретно.
– Рассказывать нечего. Он обвел меня вокруг пальца. Представляешь, вся комбинация была разыграна им с одной целью. – Я выдержала эффектную паузу. – Ему самому был нужен этот компромат. Он просто тупо воспользовался мной.
– Он забрал у тебя бумаги?
– Сделал себе копию и помахал ручкой: о’кей, мол. Теперь самостоятельно будет искать выходы на Хатонцева. В обход меня. Тот сразу подумает, что я к этому причастна… Чуешь масштабы заварушки?
Борька сопел в трубку и молчал.
– Теперь ты уже не будешь говорить о своем знакомом как о «классном парне»? – передразнила я Борьку.
– Лер! Я уверен, на самом деле все не так обстоит, как ты представляешь…
Мы расстались, жутко недовольные друг другом.
Не успела я положить трубку, как снова зазвонил телефон. На мобильном высветился незнакомый номер.
– Алло!
– С приездом, дамочка! Узнала?
Голос ударил в уши. Еще бы не узнать! Это ведь Сосулька. Караулил он меня, что ли?
– Да.
– Ну и хорошо. Как наши дела-делишки? Удалось бумаги достать?
…По спине помимо моей воли пробегает противная дрожь. Я стискиваю крепче трубку.
– Удалось.
– Да ну! – На том конце воцарилось молчание. А потом бандит продолжил: – Какая шустрая. Быстрая и шустрая. Я сразу понял, такая носом землю пророет, но своего добьется. Не ошибся я в тебе, – и снова пауза.
От этой тишины можно запросто оглохнуть. Я слышу, как капает вода в кране и тикает будильник.
– Сейчас подъедем к твоему дому и все заберем. Где-то через час. Я тебе еще звякну. Все поняла?
– Да.
– Ну и ладненько. – На том конце повесили трубку.
Я сглотнула. У меня созрел один план.
Я снова набрала Борькин номер.
– Лер! – в голосе Каргопольского нотки недовольства. – Ко мне сейчас дама придет. У тебя что-то срочное?
– Борь! Срочнее не бывает. Мне только что бандиты звонили. Через час подъедут к моему дому, и я должна передать им компру. Но я хочу подстраховаться. Я сейчас сделаю копию этих бумаг и положу их на полку с книгами. Если что… знай – бумаги там.
– Что «если что»? – не понял Борька.
– Ну… если меня ликвидируют.
– Все! Тураева! У тебя окончательно съехала крыша. О чем ты думаешь?
– Как есть, так и думаю. Я же не с ангелочками дело имею.
– Пока!
– Борь, – взмолилась я. – Я правда… по-серьезному. Я, честно говоря, жутко трясусь перед этой встречей. Мне страшно, а ты отмахиваешься от меня, как от надоевшей любовницы. И какой же ты друг после этого? – Я засопела.
– Ладно. Извини. Понял. Но все равно выбрось эти мысли из головы. Слышишь?