Телохранитель
Шрифт:
В некоторые магазины они только заходили — Ри обводила их внутреннее убранство критическим взглядом, задерживаясь на разнаряженных манекенах, и поворачивала к выходу. В других же вступала в переговоры с продавщицами — на итальянском, разумеется, причем обе стороны тараторили и отчаянно жестикулировали. Иногда эта беседа увенчивалась принесенной продавщицей одеждой, которую Рэю приходилось примерять, иногда они с Ри, не солоно хлебавши, шли дальше. Попытка Рэя заметить, что во всех магазинах в общем-то одно и то же висит, была встречена небрежным: «Ты ничего не понимаешь в
Таким образом они обошли магазинов двадцать, купив за это время всего-то навсего пару брюк, две рубашки, галстук и мокасины — ничего не скажешь, действительно легкие и удобные. Заодно Ри приобрела для себя пестренький шарфик.
Платила за все она. Рэй решил не затевать в магазине ненужных споров, но дома отдать деньги и поставить ее перед фактом: собственную одежду он оплачивает сам.
— А, у меня лекция только в двенадцать! — отмахнулась Ри, когда он, в надежде спастись от дальнейшего шопинга, напомнил ей про университет. — Ничего, сейчас мы еще блейзер купим и пойдем. Каждый уважающий себя мужчина должен иметь в своем гардеробе синий блейзер. Он и к джинсам идет, и к брюкам, и ко всему!
Рэй про себя заскрежетал зубами, но на сей раз повезло: искомый блейзер нашелся буквально в следующем бутике.
Ему казалось, что за долгие часы блуждания по магазином они прошли добрый десяток миль, но Ри уверенно свернула в какой-то переулок, и не прошло и пяти минут, как они оказались на боковой улочке, где стояла их машина — черный «Крайслер», в котором по сравнению с обычным автомобилем имелись два усовершенствования: перегородка между задним и передним сидением, как в нью-йоркских такси, и «тревожная» кнопка; стоило ее нажать, и в посольстве тут же зазвучал бы сигнал тревоги.
Увидев их, шофер выскочил, открыл багажник, и Рэй наконец смог избавиться от пестрых пластиковых пакетов с покупками.
— Ну вот, — сказала Ри, с удовлетворенным вздохом хорошо поработавшего человека опускаясь на сидение, — теперь и в университет можно ехать!
Первую лекцию Рэй просидел на подоконнике напротив двери аудитории, поглядывая то в окно, на небольшую вымощенную брусчаткой площадь с клумбой посередине, то на проходивших по коридору студенток.
С одной из них, подкатившейся к нему с незажженной сигаретой, он даже пару минут поболтал. Но узнав, что он сидит здесь не просто так, а ждет свою девушку, она быстро свернула разговор и ушла.
«Только не говори никому, пожалуйста, что ты женат!»
Все эти годы они с Ри созванивались почти каждую неделю. Разговаривали обо всем подряд: о его работе и об ее университете, об Италии и об Аляске, о прочитанных книгах, о его командировках и о том, на каких форумах Ри бывает в интернете. Лишь одной темы не касались никогда: Луизы. Луизы и его семейной жизни. Если Рэй пробовал что-то говорить об этом, ответом было напряженное молчание или скороговорка: «Ладно, ты извини, мне пора!»
С самого начала Ри не приняла — отказалась принять его женитьбу. И не приняла Луизу. Виделись они всего однажды, это осталось для Рэя одним из самых неприятных и тягостных воспоминаний в жизни.
О своих
Ри он позвонил на следующий день после свадьбы, подумал: «Вот она удивится!» Но трубку взял Рамсфорд. Выяснилось, что Ри с одноклассниками уехала в поход на байдарках по рекам Новой Англии и вернется лишь через неделю. Так что Рэю ничего не оставалось делать, как удивить своей новостью сенатора. Заодно он сказал, что в конце месяца планирует выехать «на континент» (так называют жители Аляски все прочие штаты) в свадебное путешествие, и прозрачно намекнул, что был бы рад заехать в гости — естественно, вместе с женой.
— Да, конечно… конечно, приезжайте! — ответил сенатор. — Мы будем рады вас видеть!
Рэй так и не понял, почудилась ли ему короткая пауза перед ответом или она действительно имела место.
Приехали они через десять дней.
Такси остановилось у крыльца. Рэй вышел сам, помог выйти жене. Луиза озиралась с жадным любопытством — он знал, как давно ей хотелось познакомиться с сенатором, погостить в его доме, словом, приобщиться к тому, что в ее представлении было «великосветской жизнью». Усмехнулся про себя: что ж, мечта наконец сбылась.
Краем глаза увидел, как Ри выскочила на крыльцо, и обернулся. Она стояла на верхней ступеньке — бледная, с прикушенной губой, лоб был наморщен, будто она обнаружила во рту нечто кислое, глаза метались от него к Луизе и обратно. Рэй улыбнулся ей, шагнул вперед, и тут вдруг, не сказав ни слова, Ри бросилась прочь — в сторону, за дом; побежала так отчаянно, будто кто-то за ней гнался.
Что случилось?! Рэй чуть не рванулся следом.
Но Луиза стояла рядом, держа его за руку; спросила недоуменно:
— Что это с ней?
— Не знаю, — он пожал плечами. — Наверное, с кем-то поцапалась.
По ступенькам навстречу им уже спускалась, приветливо улыбаясь, мисс Фаро. Рэй тоже улыбнулся, готовясь познакомить ее с Луизой; невольно еще раз взглянул на угол дома — не появится ли Ри. Но там никого не было.
Он думал, что поселится в своей прежней комнате, но для них с Луизой была приготовлена спальня в гостевом крыле, недавно отремонтированная и обставленная новой мебелью. От этого возникало чувство, будто он не дома, а в каком-то отеле; еще больше это ощущение усугубляла стоявшая на журнальном столике роскошная корзина с фруктами, какие обычно ставят в люксах для новобрачных.
Впрочем, Луиза фруктам обрадовалась, тут же схватила самую красивую грушу и впилась в нее зубами.
Оставив ее распаковывать чемоданы, Рэй взбежал на третий этаж, к комнате Ри. Постучал — молчание, подергал дверь — заперто…
Что с ней, где она, почему убежала?!
Он подумал, что стоит обойти вокруг дома — позвать, посвистеть, но потом решил спуститься к мисс Фаро — уж она-то непременно должна знать, в чем дело!
Открыла она сразу, едва Рэй постучал, и взглянула встревоженно.