Телохранительница его темнейшества
Шрифт:
«Это уже две просьбы, милая девочка, – в ее голосе сквозило недовольство. – Я помогу ему обрести крылья, но он не вернется. Или я помогу ему вернуться живым, но крылья он не сможет взять даже у драконов смерти. Никто не согласится принять его душу, уж я постараюсь для любимого врага. Одно из двух. Выбирай».
Драконы смерти? Так вот что задумал Сатарф! – похолодела я. Это же безумие! Он погибнет, не добравшись до цели. Или он умрет наверняка, если доберется.
«Если он не вернется, моя мама умрет».
«Да, милая. А если он не получит крылья, то быстро угаснет. Полгода. Год –
– И тогда мама умрет чуть позже, – горько прошептала я.
«Вы смертны, девочка, и когда-нибудь это все равно случится. Но я могу выполнить обе твои просьбы, и они оба проживут еще долго, хотя не скажу, что мне нравится эта пара. Твоя мать слишком своенравна, близость твари наложила на нее отпечаток. А Сатарф слишком упрям. Я помогу ему и выжить, и вернуть крылья. И тем продлить жизнь твоей кровной матери. Но только в том случае, дорогая, если ты не только доведешь до конца порученную тебе миссию, но и выполнишь еще одно мое желание».
«Какое?»
«Я хочу, чтобы следующей моей верховной жрицей стала ты, Аэлика. Ты согласна?»
Нет! – прикусила я губу, чтобы не закричать. Не хочу! Тогда не будет для меня ни Темной Академии, ни Светлой. Никогда не будет любимого. Единственного. Даже старшая жрица еще может уйти в мир, создать семью, родить ребенка. Но не верховная. Не хочу!!!
А ведь когда-то я мечтала о такой власти. Когда-то надеялась, что, владея всеми тайнами лунной магии, я по вековым традициям сельо, а не по праву унаследованной крови стану царицей Серых Холмов и сделаю землю моей родины самой прекрасной в мире.
Так что же мне теперь так тоскливо?
И даже мысль, как бы обмануть богиню, приходится гнать на самый краешек сознания. Тень мысли брезжит, тень намерения. Не более.
Но ведь можно договориться даже с богами.
«Конечно, госпожа. Но и у меня есть условие…»
– Вы готовы, Лика? Я могу войти? – вопрос, озвученный голосом Янге, прозвучал из затененного угла рядом с окном.
– А разве вы еще не вошли?
– У меня нет привычки посягать на личное пространство подчиненных без их согласия или без санкции на их арест, – в воздухе словно разлилась мягкая улыбка.
– Тогда войдите.
Серебристый демон выступил из тени и, попав в сноп закатных лучей, сам стал как сполох пламени. Все-таки не устаю удивляться разнообразию внешнего вида темных.
– Если я не ошибаюсь, вы из клана Зеркальных, Янге? Виртуозы отражений.
– Не все из нас виртуозы, – он оценивающе оглядел меня, задержал взгляд на Шу, свившей на моей голове сложное гнездо. Несколько локонов хеммо выпустила, и они вились черными змеями вдоль шеи, спускаясь на грудь и спину. – А вы неплохо экипировались. Но не думаю, что на церемонии вам понадобится доспех. Вряд ли кто-то решится напасть на вас при самом владыке и всей его охране.
Я непонимающе моргнула. Это что – издевка?
Ну да, крой черного вечернего платья – облегающий лиф, оставляющий открытыми плечи и спину, и узкая юбка с высоким разрезом – не предполагал такого издевательства, как нижняя сорочка с глухим воротом и рукавами. Нижнее платье топорщилось
– Даже не надеялся, что когда-нибудь увижу знаменитую «нежную кольчугу», – восторгался Янге, оглядев меня со всех сторон. – Полагаю, ее вам тоже отец подарил? Сэйван говорил, что в вашем гардеробе подобного не было, и просил проверить на предмет спрятанной светлой магии.
– Что вы имеете в виду?
– Ваше золотистое одеяние. Бесценная вещь, считавшаяся утерянной еще в эпоху Шарх. И не пробиваемая ни магией, ни иным оружием, кроме созданного тем же мастером. Даже синяков от удара не останется. Секрет его создания, увы, умер вместе с творцом.
– Вот это? – я потеребила рукав из тончайшей кисеи. Ай да папа! «Ты примешь от меня подарок, дочка?» После того, как хитростью заставил меня его напялить!
– Именно. Наш род очень древний, и кое-какие легенды передаются из поколения в поколение. При создании «нежной кольчуги» использовалась зеркальная магия, и уж кому, как не мне, ее узнать? По легенде, этот доспех может менять цвет и форму, становиться совсем прозрачным или приобретать вид стальных лат. Но было бы здорово исследовать. Вы позволите?
– Сейчас? – я отпрянула, когда пальцы демона с трепетом коснулись плеча.
– Я бы с радостью, но нам уже пора. У нас только несколько минут, чтобы привести ваше одеяние в приемлемый вид. Насколько мне известно, у вас неплохие оценки по теории и практике иллюзий? Принцип преобразования «кольчуги» похож: вам нужно сосредоточиться, представить конечный итог и раздвоить структуру магических потоков, создав искаженное «эхо», заглушающее истинный источник до полной неузнаваемости. Как и в случае с иллюзиями, начальная структура остается неизменной, но здесь вы манипулируете «эхом», отражением. И подменяете его на другое.
– А не проще ли мне переодеться?
– Нет, ваша сложная прическа проснется, уползет куда-нибудь, придется ее ловить, и мы потеряем еще больше времени, – засмеялся Янге. – Я попробую сам преобразовать ваш доспех. По своему усмотрению, если не будет возражений. Смотрите мне в глаза, Лика.
Он взял мои ладони в свои, чуть наклонился, пристально глядя в глаза. Жуть какая: отсвечивавшие алым закатом очи серебристого демона отразили мои. Причем не иллюзорно карие, а истинного бирюзового цвета.
Через миг мне казалось, что я смотрю в зеркало на саму себя. В полный рост. Меня пробрала жуть – на миг показалось, что передо мной гинья, принявшая мой облик. Это Янге, напомнила я себе.
Внезапно золотистое под черным платье растаяло, обнажив бледную кожу рук и плеч, с которой давно сошел легкий летний загар. Несколько избежавших стремительного таяния нитей потемнели, рассыпались крохотными черными алмазиками и опутали шипастой татуировкой левое плечо. Терновник вылез на ключицу, обвил шею и, судя по ощущениям легкой щекотки, спустил веточки на спину. В ямке между ключицами блеснул крупный черный алмаз-ягода, в котором горела раскаленная капля закатного луча. Мой невидимый селенис, по счастью, оказался ниже конкурирующего украшения.